На Турецком валу главнокомандующий приказал вывесить огромный плакат: "Перекоп — ключ к Москве".

К началу июня на Перекопском направлении были сосредоточены корниловцы, дроздовцы и конница Барбовича, на Чонгарском — корпус Писарева и марковцы. Донской корпус оставался в резерве. Всего на фронте у Врангеля было к этому времени около 30 тыс. чел. За несколько дней до наступления он издал приказ № 3326:

"Русская армия идет освобождать от красной нечисти родную землю. Я призываю на помощь мне Русский Народ. Мною подписан закон о волостном земстве и восстанавливаются земские учреждения в занимаемых армией областях. Земля казенная и частновладельческая сельскохозяйственного пользования распоряжением самих волостных земств будет передаваться обрабатывающим ее хозяевам. Призываю к защите Родины и мирному труду русских людей и обещаю прощение заблудшим, которые вернутся к нам. Народу — земля и воля в устроении государства! Земле волею народа поставленный Хозяин! Да благословит нас Бог!"

Операция началась 6 июня. Первый удар должен был нанести десант Слащева, высаженный с моря южнее Мелитополя, чтобы перерезать железную дорогу, связывающую красный фронт с тылом и атаковать во фланг большевистские части, прикрывающие перешейки. 2-й корпус был переброшен в Феодосию, где погрузился на суда. Врангелю удалось обеспечить скрытность действий и дезинформировать врага. Распространялись слухи о десанте в районе Одессы. Кроме того, в день высадки была произведена демонстрация в другом месте, группа кораблей с баржами направилась в район пос. Хорлы, западнее Перекопа и начала там обстрел побережья. Настоящий десант (около 6 тыс. чел.) вышел в Черное море и ночью под носом у красных, стоящих на Тамани, проскользнул через Керченский пролив в Азовское. Лишь там капитаны кораблей вскрыли пакеты с указанием места высадки, а командиры частей — с указанием своих задач. Утром 6.06 возле села Кирилловки началось десантирование. Красные спешно бросили сюда войска, но явно недостаточные — около 2 тыс. при поддержке 6 самолетов. Слащев опрокинул их и двинулся на Мелитополь.

На следующий день перешли в наступление части на перешейках. Кутепову на Перекопе противостояли Латышская дивизия и 3-я стрелковая, со значительным процентом «интернациональных» и «коммунистических» батальонов. Писареву на Чонгаре — 46-я (эстонская). Стоит еще раз напомнить, что сравнивать количество соединений, как это любили делать советские историки, бессмысленно. Красные дивизии в тот момент примерно соответствовали белым корпусам, а то и превосходили их в 1,5–2 раза. Как выяснилось из захваченных документов, большевики сами намечали через два дня очередной штурм Крыма! И вот-вот ожидался подход новых соединений. Белые встретили мощную оборону с несколькими рядами проволочных заграждений, усиленную артиллерией, в том числе тяжелой. Например, у Чонгарского моста разрывом одного лишь крупнокалиберного снаряда почти полностью уничтожило роту марковцев. На месте сарая, где она расположилась, образовалась огромная воронка, в которой копошились умирающие. На прорыв укрепленных полос были брошены танки и броневики. Сражение шло жесточайшее. Латыши, установив орудия между домами деревень, превращенных в оборонительные узлы, вели огонь в упор. Каждый шаг давался ценой невероятных усилий. Обе стороны несли огромные потери. Латышская дивизия за один день потеряла 1100 чел. Но серьезный урон был и у белых. Например, в Дроздовской дивизии, тоже за один день, выбыла из строя половина командного состава. Постепенно Кутепову удалось проломить оборону и продвинуться на 10–20 км. Однако к вечеру красные ввели в бой резервы и вновь заставили его отойти почти до самого Перекопа.

На флангах было чуть лучше. На левом после прорыва фронта части противника прижали к морю. На правом — десант Слащева подошел к станции Акимовка, где его остановила стянутая сюда группировка красных с несколькими бронепоездами. В последующие два дня продолжались упорные бои на тех же позициях. Лишь к 9.06 наметился перелом. Слащев сломил сопротивление большевиков под Акимовкой и взял Мелитополь, перерезав железную дорогу Симферополь — Синельникове, главную магистраль, на которую базировалась 13-я советская армия. Но Основным силам соединиться со Слащевым все еще не удавалось, он продолжал действовать в отрыве. Более того, 10.06 красные перешли в ранее намечавшееся наступление. К этому времени из резервов к ним подошли 15-я Инзенская стрелковая и 2-я Ставропольская кавалерийская дивизии. Ночью 2-я кавдивизия скрытно прошла в белые тылы и нанесла удар по селу Новоалексеевка, где располагались штаб и некоторые части Чеченской бригады, частично вырубив их, частично взяв в плен вместе с командиром ген. Ревишиным. Спаслись всего 7 чел., в том числе два малолетних сына Ревишина, которые хотели ехать вместе с увозимым отцом, но были выброшены из автомобиля.

А утром перешли в атаку пехотные полки. Вновь завязались тяжелые встречные сражения. Врангель тоже ввел в бой резервы — Донской корпус. Правда, тут же со всех сторон посыпались жалобы крестьян — казаки, вывезенные в Таврию пешими, усиленно обзаводились лошадьми. Ни меры командиров частей, ни грозные приказы главнокомандующего против таких грабежей не помогали. Зато на фронте быстрое «самостийное» превращение донцов в нормальную кавалерию принесло положительные результаты. Красное наступление захлебнулось, едва начавшись. Прежние части, противостоящие белым, были уже серьезно повыбиты, а ввод в бой двух свежих соединений привел только к местным успехам.

12.06 белые взяли г. Алешки (ныне Цюрупинск) напротив Херсона, выйдя на левый берег Днепра от устья до Каховки. В тот же день начало улучшаться положение на центральном участке фронта, оказавшегося вогнутым, как дуга. Охватываемые с флангов красные, все еще сопротивлявшиеся вблизи крымских перешейков, стали пятиться. Корпус Слащева два дня находился в тяжелом положении. Обложенный с трех сторон, он отбивал от Мелитополя атаки врага. Но потом наконец-то соединился с наступающими главными силами армии, и совместными усилиями большевики здесь были разбиты. Белые двинулись вперед и на этом направлении.

В освобожденный Мелитополь приехал Врангель, восторженно встреченный толпами населения, высыпавшего на улицы. Хотя, как пишет очевидец, большинство людей еще не верили своему избавлению и боялись даже открыто высказываться, опасаясь возвращения красных. 22.06 в город переехала полевая Ставка главнокомандующего. Наступление все продолжалось. Десантный отряд капитана 1-го ранга Машукова взял Бердянск и соединился с войсками Слащева. На севере фронт остановился у пос. Васильевка, 45 км не дойдя до Александровска (Запорожье).

Операция по выходу из Крыма завершилась. Успехи были значительными. Белые взяли 10 тыс. пленных, 47 орудий. В результате выхода к Днепру войска 13-й красной армии оказались рассеченными на две части — правобережную и левобережную. Была освобождена территория в 300 км по фронту и 150 км в глубину. Сам по себе прорыв в богатую Таврию обеспечивал белогвардейцев продовольствием, конским поголовьем и другими ресурсами. Но многие факторы можно отнести и к неудачам. Русская армия понесла серьезные потери (в корпусе Кутепова выбыла четверть личного состава). А восполнять их было куда сложнее, чем красным. Достичь полного разгрома 13-й армии не удалось. Сильно потрепанная, она устояла, сохранив целостность фронта. На оперативный простор Врангель не вырвался — советское командование все же смогло навязать Русской армии гибельную для нее позиционную войну в замкнутом пространстве. И самое главное, поляки уже сдали Киев, откатившись к Случи и Горыни, находились в 200 км от Днепра и в 500 км от белых. Повторилась история 1919 г., когда Врангель наступал на Царицын для соединения с Колчаком.