В разговор вмешался Хомберт:

– Почему бы вам обоим не заткнуться? Господи, уже четвертый час! Кремер, ну и где она сейчас?

– На третьем этаже.

– Кранц тоже там?

– Да.

– Хорошо. Распорядитесь, чтобы их привели сюда. Обоих.

– Я настоятельно рекомендую… пусть сперва приведут Порцию Тритт.

– По-вашему, это так важно?

– Нет, сэр. Но все может быть.

Хомберт с тяжелым вздохом взял стакан с хайболом:

– Хорошо. Пошлите за ней.

Кремер подошел к телефонному аппарату и назвал добавочный номер девятнадцать.

На Порции Тритт было тускло-зеленое платье практически по щиколотку, шляпка и лодочки из черной лакированной кожи, черная же летняя накидка с подкладкой под цвет платья. Мисс Тритт вошла в комнату и, сделав пару шагов, остановилась. Кремер с Хомбертом вскочили с места. Скиннер пожал руку Порции, представил комиссара полиции Хомберта и предложил ей сесть. Она была сама любезность, если учесть серьезные неудобства, которые ей пришлось претерпеть. Кремер снова сел, поджав губы. Устроившись по левую руку от Порции, Скиннер произнес:

– Мне позвонил Дик Эллиот, и я сразу приехал. Простите, что заставили вас ждать, но инспектор был занят допросом преступников, и мы не хотели его отрывать.

Мисс Тритт тонко улыбнулась:

– Думаю, инспектору пришлось иметь дело с таким количеством преступников, что он разучился общаться с обычными людьми вроде меня. – Все с той же улыбкой на губах она посмотрела на Кремера. – Ведь так, инспектор?

– Возможно, мэм. Никогда об этом не думал. – Он повернулся к комиссару полиции. – Мне приступать, сэр?

– Валяйте, – кивнул Хомберт.

– Очередные вопросы, инспектор? – снова улыбнулась мисс Тритт.

– Да, несколько. – Кремер пододвинулся, чтобы лучше видеть ее лицо. – Мисс Тритт, позвольте начать с пары замечаний. Окружной прокурор только что обвинил меня, что я испытываю к вам личную неприязнь, намекая на то, что я разозлился. Все верно, не стану спорить. И хотелось бы объяснить почему. Вы обеспечили Гая Кэрью ложным алиби. Хорошо. Я опроверг сотни ложных алиби. Это часть моей ежедневной работы. Вчера днем вы заставили меня попотеть, устраивая мне засады на каждом шагу, но я не разозлился. Я и не рассчитывал, что придется иметь дело с размазней. Однако я пошел вам навстречу. Ведь я мог запросто задержать вас, предъявив обвинение, но я вас отпустил. Прямо сейчас вы могли бы выйти под залог, дав письменное обязательство явиться в суд. И наверняка так и было бы. Однако я вас отпустил. И какова ваша благодарность? Во-первых, вы подбиваете ваших друзей позвонить мэру, комиссару полиции и окружному прокурору и, возможно, начальнику швей с просьбой прищемить мне хвост. А во-вторых, покинув вчера мой кабинет, свободная как птица в полете, и все благодаря моему великодушию, вы утаили от меня одну важную вещь. Да, признаюсь, сейчас я действительно жутко зол. Однако вызвал я вас сюда не для того, чтобы отыграться, а чтобы сказать, что с тайнами покончено. На сей раз я хочу знать все факты, которые вы скрываете.

Порция Тритт улыбнулась и, позволив остальным двоим полюбоваться ее улыбкой, снова повернулась к инспектору:

– И в самом деле. Ведь мне уже слегка за тридцать. И вы найдете кое-какие факты моей жизни весьма скучными.

– Ладно, мы это пропустим. Пожалуй, мы пропустим все, что не связано с убийством Кэрью. Итак, первое, что я хочу знать. Что вы сделали с дубликатом ключа от гробницы, где обнаружили труп Кэрью?

Улыбка моментально исчезла. И уже не появилась. А вот самообладание вернулось к Порции Тритт буквально через пару секунд. Голос практически пришел в норму.

– С чего вы взяли, что у меня был ключ?

– Ничего личного, – сухо заверил Порцию инспектор. – Наверное, вы думаете, я хочу застать вас врасплох. Это вовсе не так. В этом нет необходимости. Я не спрашиваю вас о фактах – они у меня есть. Нет, я хочу, чтобы вы их объяснили. В воскресенье, двадцать седьмого июня, за девять дней до убийства Кэрью, его камердинер Ричардс вручил вам два восковых слепка с ключа от гробницы. Воск Ричардсу дали вы. А еще вы дали ему двести долларов и спустя несколько дней заплатили остаток – восемьсот долларов – от обещанной тысячи. Все верно?

Улыбка на губах Порции Тритт исчезла без следа. Ее рука судорожно сжимала край черной с зеленым накидки.

– Нет, – сглотнув, произнесла она.

Инспектор покачал головой:

– Так не пойдет, мисс Тритт. Ричардс ждет наверху. Хотите, чтобы его привели сюда?

– Нет.

– Но мне придется, если вы не подтвердите имеющиеся у меня факты. Единственная разумная вещь, которую вы можете сделать. Скажите, вы… Нет, погодите. Пожалуй, я выложу вам свои карты. Признаюсь, у меня нет доказательства, что вы действительно изготовили ключ. И поэтому я задам вам вопрос. Скажите, вы изготовили ключ с помощью восковых слепков, купленных у Ричардса?

– Нет.

– Ладно. – Кремер повернулся к комиссару полиции. – Я хочу задержать мисс Тритт и заключить ее под стражу до полудня завтрашнего дня на основании того, что она обеспечила Гая Кэрью ложным алиби. Завтра в восемь утра я отправляю своих людей с фотографиями ключа во все слесарные мастерские, в которые она могла пойти. К десяти утра мы будем знать, кто изготовил для нее ключ.

Хомберт нахмурился, а Скиннер тотчас же всполошился:

– Но зачем заключать ее под стражу? Не убьет же она слесаря! Я думал, у вас есть доказательство…

Кремер, пропустив мимо ушей слова окружного прокурора, обратился к начальству:

– Так я могу ее задержать?

Хомберт задумчиво пожевал губами и, наклонившись вперед, сказал:

– Послушайте, мисс Тритт, не упрямьтесь. Пустой номер. Если вы действительно изготовили ключ, мы узнаем об этом уже завтра к полудню. Тянуть время – не в ваших интересах. Инспектор Кремер действительно проявил великодушие, позволив вам вчера уйти. Боюсь, всему есть предел. Вы больше не можете рассчитывать на подобное великодушие. Если вы действительно изготовили ключ, я вам настоятельно рекомендую в этом признаться. Итак?..

Порция Тритт посмотрела на комиссара полиции, даже не взглянув в сторону Скиннера, после чего передернула плечами и, выдохнув, повернулась к инспектору:

– Да.

– У вас был ключ от гробницы?

– Да.

– И когда именно вы им воспользовались?

– Я им не воспользовалась.

– Тогда зачем он вам понадобился?

– Я сделала его… – Она снова сглотнула. – То, с какой целью я сделала его, не имеет отношения к убийству, которое вы расследуете. Я сглупила. Хотела сделать сюрприз мистеру Кэрью. Сугубо интимная вещь… только между ним и мной.

– И что за вещь такая?

Порция Тритт покачала головой:

– Уверяю вас… даю