«Больше всего восхищает то, что, хотя эти [камни] в стене не были обрублены по линейке, а очень сильно различались между собой размерами и формой, они были пригнаны друг к другу с немыслимой точностью и без соединительной смеси». И хотя скалы устанавливались без правил, линейки и циркуля, они всеми своими частями так подогнаны друг к другу, словно это сооружение было построено из искусно обтесанных камней; лицевую сторону тех скал обрабатывали мало; они почти оставались такими же, какими их создала природа; только в местах стыковки каждую скалу обтачивали до четырех пальцев [в глубину] и делалось это очень тщательно; таким образом, [сочетание] грубых лицевых сторон, отшлифованных стыков и беспорядочного сочленения тех скал и скалищ позволили им создать изящное и красивое сооружение.

Один священник, уроженец Монтильи, направившийся в Перу уже после того, как я стал жить в Испании, и вскоре вернувшийся оттуда, говоря об этой крепости, и в частности о чудовищных размерах ее камней, сказал мне, что до того, как он их увидел, он никогда, никогда не верил, что они были такими громадными, как об этом рассказывали, но что после того, как он их увидел, ему показалось, что они были значительно более крупными, нежели о них идет молва, и тогда у него зародилось иное сомнение, еще более страшное, а именно, что их могли установить в том сооружении лишь с помощью дьявольского искусства. Он действительно прав, [говоря], что испытывает затруднения [в понимании], как они могли быть установлены в сооружении, пусть даже с помощью всех машин, которыми располагают здешние инженеры и старшие мастера; во сколько же раз это было труднее сделать без них, ибо то сооружение превосходит в этом семь других, которые называют чудесами света, потому что легко понять, как могло быть осуществлено строительство такой широкой и длинной стены, как в Вавилоне, и колосса на Родосе, и пирамид в Египте, и остальных сооружений, ибо это делалось с помощью бесчисленного множества людей и добавлением день ото дня, год от года все большего и еще большего количества [строительного] материала; я считаю, что для стены Вавилона таким материалом мог быть кирпич и битум; для родосского колосса – бронза или медь, для пирамид – камни и скрепляющий раствор; иными словами, можно постигнуть, как их построили, ибо с помощью времени сила человека все преодолела. Однако невозможно постичь, как могли те индейцы, до такой степени лишенные каких-либо машин, изобретений и орудий труда, рубить, обрабатывать, и передвигать столь огромные скалы (которые скорее являются кусками гор, нежели камнями для строительства), и установить их с такой точностью, как они [там] стоят; и поэтому по причине их столь близкого родства с дьяволами их приписывают к волшебным деяниям.

В каждой стене, почти посредине нее, имелся проход, а каждый проход имел подъемный камень шириною и высотою с проход, который он закрывал. Первую [стену] называли Тиу-пунку, что означает песчаные ворота (puerta del arenal), потому что на той равнине кое-где имеется песок, бетонный песок: [словом] тиу они называют песчаную почву и песок, а пунку обозначает ворота. Вторую они называли Акавана Пунку, потому что главного мастера, построившего ее, звать Акавана, слог ка произносится внутри гортани. Третью называли Вира-коча Пунку, посвятив ее своему богу Вира-коче, тому призраку, о котором мы говорили подробно, явившемуся принцу Вира-коче Инке и предупредившему его о восстании чанков, за что его считали защитником и новым основателем города Коско, и, так как они отдали ему те ворота, они [как бы] просили его быть их сторожем и защитником крепости, каковым он уже был в прошлом в отношении всего города и всей их империи. Между всеми теми тремя стенами во всю их длину имеется пространство в двадцать шесть или тридцать футов; оно заполнено землей вплоть до самого верха стены; они не знают, является ли насыпь [частью] самого холма, подымающегося вверх, или это дело рук [человека]: должно быть, это и то и другое. Каждая изгородь имела свои перила высотой больше чем вара, за которыми они могли сражаться с большей безопасностью, чем в открытую.

Глава XXIX. Три большие башни, главные мастера и уставший камень

За этими тремя изгородями находится длинная и узкая площадь, на которой стояли три большие башни-крепости, [образуя] вытянутый треугольник, соответствовавший тому месту. Главную из них, находившуюся посредине, называли Мóйок Марка: это означает круглая крепость, потому что она была построена круглой. В ней находился обильный источник очень хорошей воды, доставлявшейся [туда] под землей из очень удаленного места. Индейцы не знают, откуда и каким путем она доставлялась. Инки и члены верховного совета подобные традиции хранили в секрете. В той большой башне размещались короли, когда они поднимались в крепость, чтобы отдохнуть; все ее стены были украшены золотом и серебром в виде животных, и птиц, и растений, выполненных в натуральную величину и вделанных в стены, словно они были ковровыми покрытиями (tapiceria). Там находилось также множество посуды и [предметы] для всех остальных служб, которые, как мы рассказывали, имелись в королевских домах.

Вторую большую башню называли Паукар Марка, а третью – Какльак Марка; обе они были квадратными; в них имелось много помещений для солдат, которые, сменяя друг друга по очереди, несли охрану; они должны были быть инками по привилегии, ибо люди других народов не могли входить в ту крепость, потому что она была домом Солнца, домом оружия и войны, так же как храм был его домом моления и жертвоприношений. У нее был свой генерал-капитан в качестве алькальда; он должен был быть королевской крови и из законнорожденных; у него имелись свои лейтенанты и министры, каждый для отдельной службы (ministerio): для обучения военному делу солдат, для обеспечения продовольствием, для чистки и отделки оружия, для одежды и обуви, которая хранилась для воинов гарнизона, находившихся в крепости.

Под башнями под землей были сооружены такие же строения, как и на земле; подвалы одной башни были соединены с другими, благодаря чему башни были связаны между собой [под землей], как и поверху. В тех подземельях они проявили [свое] великое мастерство; они были построены со столькими улицами и переулками, которые пересекали друг друга то в одном, то в другом направлении, со столькими поворотами в одну и в другую сторону и столькими дверями, стоявшими друг против друга и все одинакового размера, что вошедшие в лабиринт почти сразу теряли голову и не могли выйти [оттуда]; и даже самые опытные (pláticos) не решались войти без проводника; проводником