Гипаксия, надо отдать ей должное, ничуть не смутилась.

– Здравствуй, Лидия, – произнесла она, расправляя плечи.

– Здравствуй, Гипаксия, – ответила Лань, едва шевельнув губами.

Голос ее звучал сухо и монотонно. Она выказывала крайнее неуважение, не назвав Гипаксию королевой и даже не поклонившись.

– Я хотела официально поздороваться с тобой… сестра, – сказала Гипаксия.

– Так меня еще никто не называл, – призналась Лидия.

Поллукс осклабился. Рунн предостерегающе оскалил зубы, получив в ответ насмешливую улыбку.

– Надеюсь, мы обе теперь чаще будем слышать это обращение, – сделала новую попытку Гипаксия.

В красивом, холодном лице Лани ничего не изменилось. Оно ничуть не оттаяло и не потеплело.

– Возможно, – равнодушно ответила Лидия и продолжила рассматривать толпу гостей, демонстрируя скуку и полное отсутствие интереса.

Она «позволяла» королеве ведьм уйти. Большего оскорбления трудно было придумать.

Рунн взглянул на часы. Ему пора. Не привлекая внимания, дойти до дверей, ведущих в сад, и выскользнуть наружу. Но он не мог оставить Гипаксию наедине с ее жуткой сестрой.

– Тебе нравится Лунатион? – спросила Гипаксия, все еще надеясь завязать разговор.

– Нет, – процедила Лань. – Я нахожу этот город утомительно плебейским.

Молот хихикнул. Гипаксия взглянула на него и с поистине королевской властностью сказала:

– Иди отсюда. Не мешай мне говорить с сестрой.

– Не тебе мне приказывать. – Глаза Поллукса злобно вспыхнули.

Такой поворот несколько удивил Лань.

– Поллукс, оставь нас на минутку, – сказала она.

Молот сердито посмотрел на Гипаксию, однако в лице королевы ведьм ничего не дрогнуло. Палач, века оставлявший после себя трупы, не вызывал у нее ни страха, ни тем более восхищения.

Усмотрев для себя лазейку, Рунн сказал Гипаксии:

– Я тоже не буду вам мешать.

Не дав королеве возразить, он смешался с толпой. По сути, предательски бросил ее. Он ощущал себя куском дерьма и все же…

Рунн беспрепятственно добрался до западных дверей. Вышел наружу, спустился с невысокого крыльца и оказался на гравийной дорожке. В тени журчал фонтан. Свет из окон оранжереи туда не доходил. Рунн прислонился к чаше фонтана. Сердце его гулко колотилось.

Прошло еще две минуты. Придет ли Ясный День?

Он не спускал глаз с дверей, заставляя себя размеренно дышать.

Затея встретиться здесь показалась ему неудачной и даже опасной. Только что он говорил с Ланью и Молотом. На балу полным-полно врагов. Если все откроется, они, не задумываясь, убьют и его, и Ясного Дня. Вправе ли он рисковать жизнями их обоих?

– Ищешь кого-то? – спросил вкрадчивый женский голос.

Рунн резко повернулся, увидел женщину в маске, и у него душа нырнула в пятки.

За чашей фонтана, в тени, стояла Гарпия и словно ждала кого-то.

60

Рунн смотрел на лицо, скрытое маской и тенями. Нет, это ни в коем случае не она.

Гарпия, Хел ее побери. Темные волосы, худощавая фигура, дразнящий рот.

– Что ты тут делаешь? – Гарпия подошла ближе.

Ее крылья были чернее ночи.

Рунн заставил себя глотнуть воздуха.

– День? – тихо спросил он.

– Ты о чем? – удивленно моргнула она.

Воздух стремительно вырвался из его легких. Хвала долбаным богам, не она. Но если Гарпия уже здесь, а агент Ясный День вот-вот появится… Последний раз он видел Гарпию в тот проклятый день, в баре, куда она явилась вместе с Ланью. С тех пор она не попадалась ему на глаза. И встреча у фонтана с кем-то еще не превращала свидание в сходку мятежников. Но если у Гарпии имелись подозрения на его счет и если Ясный День (кем бы она ни была) увидит их вместе…

Надо поскорее убираться отсюда. Возвращаться в оранжерею и не ставить агента под удар.

Какой же он идиот.

– Веселись, – буркнул он Гарпии.

– Не хочешь подарить мне поцелуй украдкой? – насмешливо бросила она вслед удалявшемуся Рунну.

Потом, когда они с Ясным Днем встретятся на ментальном мосту, он все ей объяснит. Часы показывали две минуты первого. Она не пришла. Возможно, видела, кто находится в саду, и решила не рисковать.

И еще одна «наблюдательница» затаилась у самых дверей.

В прорезях маски сверкнули золотистые глаза Лани. Неужто она за ним следила? Рунн мысленно выругался. Неужто заподозрила, что его торопливый уход означал встречу с кем-то? Насколько ему известно, до сих пор Лань помалкивала о разгроме базы на Идре. Не потому ли, что рассчитывала поймать более крупную добычу?

А что может быть крупнее агента Ясный День? Величайшая удача для охотницы за шпионами.

Рунн молча прошел мимо Лани, едва взглянув на нее. Она в ответ смотрела с полнейшим равнодушием.

Вернувшись в шумное, душное пространство оранжереи, Рунн потянул воротник рубашки. Он едва не попал в лапы Лани и Гарпии и едва не позволил им схватить Ясного Дня.

Ни с кем не прощаясь, Рунн торопливо покинул празднество.

Хант облизал Брайс всю шею. Его рука зажимала ей рот, приглушая стоны. Он тащил свою истинную пару по тускло освещенному коридору.

– Хочешь, чтобы нас застукали? – глухим от желания голосом спросил он.

– Мне все равно. Мы теперь официально признанная истинная пара.

Они остановились перед дверью кладовки. Брайс дернула ручку. Хант сам едва сдерживал стоны, упираясь каменным членом в соблазнительные ягодицы Брайс. Сейчас они скроются в кладовке и запрутся изнутри. А еще через несколько секунд он войдет в свою избранницу по самые яйца.

Конечно, Баксиан и Наоми прекрасно сознавали, что они с Брайс отправились вовсе не в туалет, но оба ангела лишь усмехнулись.

– Заперто, – пробормотала Брайс.

Хант усмехнулся, утыкаясь губами в ее теплую шею:

– Куинлан, тебе повезло, что рядом с тобой большой и крепкий альфа-придурок.

Если сейчас кто-то пройдет по коридору, достаточно мимолетного взгляда на его брюки, чтобы понять, чем он собрался заняться. Хант продержался три танца, пока желание не одолело его, заставив покинуть оранжерею и увести Брайс. Вскоре они вернутся, но вначале всласть натрахаются.

Он не знал, как поведет себя, если его вздумают называть принцем Хантом, но… авантюра Брайс того стоила. Своим диким планом она поделилась с ним более двух недель назад. Хвала богам, что вообще спросила, согласен ли он на такой сценарий.

Хант еще несколько раз чмокнул Брайс в шею, потом оттеснил от двери. Брайс старалась не дышать шумно. Лицо у нее раскраснелось от желания. Она хищно улыбнулась, отчего его член задергался.