— Что ж, спасибо, что, наконец-то, поставил меня в известность! — почти выкрикнула она — А у меня было впечатление, что мы — друзья!

Он покачал головой.

— Пока ты держалась за этого греческого сутенера, мне нужно было сохранять с тобой мир, не так ли? Он же мог вышибить Виду из плана! Не думаю, что ему хотелось бы это делать. Но такое могло случиться — по сценарию. Как ты помнишь, я оказывал своему приятелю услугу… И со всем моим уважением, Донна, ты же видишь, что он все же меня достал! Несмотря на все свои грехи, Джорджио был мне приятелем, когда я нуждался в нем. Так вот, теперь мне надо обеспечить, чтобы этот приятель — мой добрый старый приятель — перестал дышать при первой же возможности! Так что не сиди здесь, как сама Британия, черт побери, которая все знает и полна женской силы и прелести! Запомни, что я тоже в этом деле с прыжком по самую шею и что мне после всего этого придется жить в преступном мире…

Донна мысленно должна была признать, что все его слова — истинная правда.

— Так каков же твой план, Алан? Что ты хочешь сделать?

— Всем известно, что Ник Карвелло ненавидит педофилов и растлителей начал Алан. — Некоторое время назад Левис пустил слух, что Джорджио занимался порно с участием детей. Очевидно, Левис знал, что это — чистая правда, потому что вместе со Стефаном всерьез намеревался вытрясти как можно больше денег из Джорджио. Ник поверил всему: он хотел устраниться от прыжка. Я стал тем единственным человеком, кто сумел уговорить его остаться в деле — поручился своим словом, что все это — мура собачья. Видишь ли, в то время я так и думал. И все мы так думали: Джорджио — ненавистник растлителей, Джорджио — настоящий мужчина… Ну, ладно, оставим это. Я теперь по-тихому скажу Нику, что все это — правда. Расскажу ему все, и это для нас — лучший вариант, потому что Ник будет преследовать Джоджо и Джека Кроуна, как маньяк. Он их ненавидит. Он возненавидит и Джорджио за то, что тот поставил его в подобное положение: помогать Бруносу, зная, что он — растлитель! Это приведет Ника в безумное состояние, и ты даже не представляешь, насколько оно будет безумным. Следовательно, когда Джорджио доберется до Ливерпуля, либо Ник будет поджидать его там с двенадцатизарядным обрезом, либо твой муженек, прибыв на место, не найдет никакой помощи, мать его! Там не будет ни тайного дома, ни дороги, ничего… На твоем месте я бы рассчитывал и полагался на этот вариант. Ты должна понять одну вещь: Джорджио необходимо сдохнуть. А если этого не случится, мы с тобой окажемся в такой большой беде, какой ты даже не можешь себе представить. Особенно ты — потому что он определенно выяснит все о твоей поездке в Шри-Ланку. О том, что всю эту заваруху для него устроила его жена…

Донна в изумлении слушала Алана. Все казалось ей полным кошмаром: ее жизнь в опасности, мир рушится вокруг нее… Но вместо того, чтобы бежать от угрожавших ей опасностей, бежать от Джорджио, Донна все равно желала схватиться с ним.

— Позвони сейчас же Нику Карвелло! Я подожду, пока прыжок завершится. Но я предупреждаю тебя, Алан: если он доберется до Ирландии, я пойду в полицию и расскажу им все, что знаю. Все равно пускай они хоть запрут нас и выбросят ключи! — мне надо, чтобы этот ублюдок, за которым я была замужем, света божьего не взвидел.

Алан молча кивнул, сжав зубы, подавляя в себе сильное желание придушить эту женщину, без которой ничего подобного с ним не случилось бы. Но, даже пребывая в ярости, он не мог не восхищаться ею: «У Донны Брунос больше решимости, чем у любого из тех, кого я встречал в своей жизни. Она будет бороться до конца…»

И он надеялся на лучшее и молился перед Богом, чтобы она, в конце концов, своего добилась.

Левис ласково улыбался Сэди, глядя, как тот пьет из небольшого стаканчика виски с содовой.

— Итак, Сэди, что это за большой секрет, который ты собираешься мне поведать?

Сэди посмотрел на Дональда Левиса и глубоко вздохнул.

— Вы знали, что до шестнадцати лет я был глухим, мистер Левис?

Дональд покачал головой.

— Откуда, мать твою, я мог это знать? Почему меня это должно было интересовать?

Сэди нервно облизнул губы.

— Ну, так вот, до шестнадцати лет я вынужден был читать по губам. Вы же знаете, какую жизнь я вел, Дональд. Все это знают. В детстве я страдал от гнойного отита. И был совершенно глухой, прямо как пень. Но зато я выучился читать по губам. И могу делать это сейчас…

Сэди заметил, как Левис прищурил глаза. И отпил еще виски, прежде чем закончил фразу:

— Я кое-что незаметно прочел по губам. И, думаю, вы должны об этом знать, мистер Левис.

Дональд Левис прищуренными глазами посмотрел на Сэди и негромким голосом подбодрил его:

— Продолжай, дорогой. Говори, что у тебя на уме. — Он долил виски в стакан Сэди и уселся поудобнее в ожидании дальнейшего рассказа.

— Это касается Джорджио, мистер Левис. Джорджио и Бивиса с Батхедом.

— Продолжай! — кивнул тот.

На этот раз Сэди залпом выпил виски. Ему потребовалось изрядное мужество, чтобы продолжить.

— Это было в комнате для отдыха, недавно. Джорджио подошел к ним и подсел за их стол. Я наблюдал за ними из любопытства, вы понимаете? Я часто делаю так. Благодаря этому мне становится известным многое из того, что происходит. И это охраняет меня. Мне совсем не светит впутываться в проблемы других людей, я просто хочу отбывать свой срок спокойно и не собираюсь кому-нибудь наступать на мозоль.

Левис тяжело вздохнул.

— Ну ладно, Сэди, мы уже установили, что ты никого не закладываешь. Ну а теперь ты мне скажешь, в чем дело, мать твою?!

Сэди нервным движением провел ладонями по волосам.

— Джорджио присел к ним за стол и сказал: «Если вы разинете пасть про меня, ребята, про Шри-Ланку и товар, я вырежу вам сердце». Я не смог разобрать их ответ, потому что их лица были от меня скрыты. Но потом Джорджио произнес: «Это был наш бизнес, наш бизнес». И еще он добавил, что все равно им никто не поверит, потому что он — последний человек, которого могли бы принять за растлителя.

Сэди заметил отсутствующий взгляд Левиса и быстро проговорил:

— Я хорошо понял то, что прочитал по губам, мистер Левис. И не пришел бы к вам, если бы это было что-то другое. Судя по выражению лица Бруноса и по его словам, он с ними заодно, это точно. Джорджио их предупреждал о последующих событиях. Предполагалось, что он должен будет прибить их утром, чтобы попасть на пересылочный пункт… Вы еще многому удивитесь. Чего я только не читал по губам в этой тюряге! Так что лучше поверьте мне, мистер Левис, потому что я кладу на кон свою жизнь.

Левис бесстрастно спросил:

— А почему ты это делаешь, Сэди? Тебе-то что за выгода?

Сэди невесело рассмеялся.

— А какая может быть выгода для таких, как я, мистер Левис? Но я имел дело с этими двумя мерзавцами много лет назад, когда еще был ребенком. Они — мразь, мистер Левис. Они убивали маленьких детей. Насиловали, пытали, а потом убивали их. Это я сказал Джорджио, кто они. Я хотел прийти прямо к вам, но он остановил меня. Теперь я понимаю почему. И я также знаю, что у Джорджио есть отель в Шри-Ланке. Или, по крайней мере, какой-то бизнес там. Их случай — это международные педофильные круги, мистер Левис. Они лжесвидетельствовали против других в этом деле. Вот почему они оказались здесь. Никто не видел их лиц ни до, ни после суда. А теперь Джорджио боится, что они могут сорвать с него защитный покров. Не знаю, что заставило его так думать или что они могли ему сказать. Все, что я знаю — я прочитал по его губам. И вы должны что-то с этим сделать. Вы единственный человек, кому я доверил это. А теперь, мистер Левис, моя жизнь в ваших руках. И мой дар отныне в вашем распоряжении. Я так это понимаю.