поумнеет? Ишь, большеглазая… Дите еще… Однако же года через два-три заневестится – замуж будет пора. Судя по серебряному браслетику, да по таким же сережкам – с приданым в этой семье все хорошо. И жениха найдут – для семьи удобного, даже боярина своего не спросясь! Псков не Полоцк… не Владимир, не Суздаль, не Ростов… Холопы тоже права имеют! В «Псковской судной грамоте» прописанные…

Интересно еще, когда заневестится – красивая будет, аль нет? Сейчас-то вроде и красива – вон глазищи какие! Но ведь, как дите в деву превращается, бывает всякое. И нос может вырасти на аршин, и ноги кривыми сделаются, и руки отвиснут почти до земли… А грудь… Ну, тут вообще непонятно пока – какая вырастет? Нет, так-то девка глянется да умная… Если б не холопка – можно было б через пару лет и самому сватов заслати! Вот только неохота самому холопом стать… Ладно, поглядим. Время-то еще есть – с запасом.

– А как твое имя? – вдруг обернулась дева. И сама же, словно устыдясь своей смелости, пояснила тихонько: – Давно хотела спросить.

– Ну вот, спросила… – Кольша неожиданно улыбнулся и тут же представился, напустив на себя самый серьезный вид. – Николай Застенный. Можно – Застенник. Это место такое во Пскове – Застенье… ну, где я… Человек я свободный, посадский, только лишь князю да Господину Пскову кланяюсь! Однако род мой не знатен и небогат.

– А я вообще – холопка… Правда, не из обельных. Но почти раба… – голос девочки потускнел – понятно…

– Зато ни о чем думать не надо, – подбодрил свою спутницу тиун. – Боярин за вас думает. Он же, если что, и поможет, он же и защитит.

– Так-то оно так… А я вот люблю думать да сама все решати! За то и попадает частенько…

– Я заметил, – хохотнув, Кольша внимательно оглядел округу. – Похоже, пришли…

Чуть в стороне от зимника были видны остатки лагеря – следы от шатров и шалаши остались.

– Ну что? Опять разделимся? Я – от малинника до той липы, а ты – от липы до зимника. Э-эй! Что молчишь-то?

– А?..

– А шалаши вместе осмотрим. С них и начнем.

Увы, в шалашах ничего не осталось – разве что лапник. Все подмели, все за собой прибрали… Что тоже настораживало – зачем?

У липы – тоже ничего интересного, одни кости…

– А вон ветка какая-то, – шмыгнув носом, наклонилась Тошка. Подняв ветку, глянула… – Из ольхи… Строгал кто-то! Видать, от нечего делать баловался… Ой, вон что-то и вырезано. Распятие! Крест. Только какой-то странный! Две одинаковые перекладины… Не наш. На немецкий, орденский, тоже не похож… Хм…

– Дай! – Кольша властно протянул руку. И замолк…

– Ну? – напомнила девочка. – Что скажешь? Вижу, что-то тебе знакомо…

– Это лотарингский крест, Антонина, – негромко промолвил тиун. – Есть такая страна – Лотарингия! Мне один купец рассказывал… От немецких и франкских земель недалеко.

– Лотарингия? Так, значит…

– По всему – Орден это! Крестоносцы. У них со всех полночных земель рыцари.

– Но… ведь у нас с ними мир!

– Потому и таились… Э-эй! Что с тобой? Что так смотришь?

– Тсс! – девчонка прошептала одними губами и скосила глаза. – За нами следят! Вон там, за липой… Кто-то прячется!

– Ага…

Повернувшись к липе спиною, Кольша быстро вытащил нож…

* * *

Поменяв колесо – сама управилась! – Яна перевела дух и, оглянувшись по сторонам, быстро сменила «рабочую» рубашечку на модную футболочку… Вынырнуло из-за поворота древнее коричневое авто… Корыто!

– Помочь, красотуля? – распахнув дверцу, предложил худощавый парень лет тридцати, смешной, лопоухий, с обаятельной улыбкой!

– Да я уж без тебя справилась, – хмыкнула девчонка…

Интересно, как это он так быстро выскочил? Подсматривал, поди, гад! Да и черт-то с ним. Показывать свое тело в силу специфики рода деятельности девушка давно уже не стеснялась. Правда, делала это за денежки! А этот черт худой – на халяву, что ли?

– Клевый у тебя вид!

Блин… эту фразу Яна уже где-то слышала. И не так уж давно. И парень этот… вроде знакомый… Только вот почему-то никак не вспомнить, откуда? Где же она его видела… видела точно! И что-то с ним было связано неприятное… очень…

– Я вообще-то фотограф… Меня Юрой зовут.

– Фотограф? – девчонка презрительно скривилась. Ну, точно – халявщик! Сейчас соврет что-нибудь – типа, из модного журнала – и предложит сняться на природе. И, конечно, голенькой. За так! Типа бесплатная фотосессия – только для вас!

– И что, у тебя и фотик есть? Или на телефон фоткаешь?

– А как же – вот!

– Х-ха! Этому твоему «Кодаку» триста лет в обед, – вот уж теперь Яна ни чуточки не стеснялась в выражениях – на черта ей сдался этот халявщик-нищеброд?

– Это старое, но золотое! – не унимался «фотограф». – А ты очень красивая!

– Вот без тебя-то не знала, ага!

Что-то отталкивало девушку от этого вроде бы совершенно безобидного и забавного парня! Почему-то почувствовалась подспудно исходившая от него опасность… Хотелось поскорее уехать, уйти, убежать…

Ну, так и уехать! Колесо-то поменяла уже. Сама!

– Ладно, пока!

– Постой! Постой, говорю…

Высунув в окно – стекло было опущено – руку, фотограф схватил Яну за запястье. И силища у него оказалась недюжинная!

– Пусти, больно! Пусти, кому сказала? Ах, ты ж…

Девушка выругалась и, чуть потянув на себе дверь коричневого «корыта», резко захлопнула… вернее, попыталась – с силой прищемив навязчивому незнакомцу ногу!

– Ах ты, сучка!

Ага, заругался! Показал свое истинное лицо! Видать, перепало неслабо. А что? Кое-какие силенки у Яны имелись – колесо же смогла поменять…

Но тут, похоже, пора было рвать когти на полном серьезе! Слишком уж разъяренным выглядел навязчивый ухажер, слишком уж лютой злобою сверкнули его глаза, налитые каким-то жутким красноватым светом!

Не говоря больше ни слова, Яна тут же запрыгнула в свой гламурненький «Пежо» и, захлопнув дверцу, повернула ключ…

И… И ничего! Катушка зажигания лишь растерянно гудела…

– Ну, заводись, миленькая, заводись!

Разъяренный фотограф был уже здесь! Подбежал, просунул руку в окно и, что-то бормоча про ветер, схватил девушку за волосы… И тут же получил по руке маленькими маникюрными ножницами… Уж, что нашлось в бардачке… вернее, что первым попалось под руку!

– Ну-у… заводись же… Ну-у!

Завелась! Вздрогнув, двигатель заработал… К расположенной рядом остановке как раз подъехал рейсовый автобус. Вышли люди, среди них – какая-то смурная девчонка, судя по виду – заучка в черной юбке и колготках, несмотря на жару.

– Отвали, черт! – Яна громко заругалась и, отпихнув навязчивого гада, быстренько отъехала прочь… Правда, недалеко – машина снова заглохла.

Впрочем, и гад, похоже, испугался людей – опустив голову, быстренько шмыгнул в машину, в коричневое свое «корыто». Хлопнул дверью да ударил по газам – только его и видели…

– Ну вот и правильно – проваливай! Эх, милая… а ну…

И снова не завелась. Все погасло даже… Ага-а!

Выскочив из машины, Яна поняла капот – и заулыбалась! Понятненько… Проводок оторвался от клеммы – вон, видно!