доит Дягилев. Это более чем вероятно — как повод для разрыва (причина была, конечно, в чисто ценностных расхождениях).

914

По поводу «враждебного отношения к русской старине» Тенишева не преувеличивает; разрыв с москвичами и старорусским, московским культурным наследием как «удушливой византийской проповедью» был действительно резким и демонстративным. Так, например, Бенуа пишет о допетровской архитектуре как о «каких-то кубиках, на которые поставлены цилиндрики, увенчанные жалкими луковицами» (Мир искусства. 1903. № 12. С. 118). Можно представить, с какими чувствами это читал Адриан Прахов, организатор реставрации старых киевских церквей и строительства Владимирского собора в «русском стиле» (на тот момент, помимо прочего, — еще и советник Тенишевой).

915

Тенишева М. В. Впечатления моей жизни, (цит. по: www.belousenko.com).

916

Мир искусства. 1903. № 10/11. С. 175–176.

917

Там же. С. 176.

918

Наш замечательный XVIII век был в небрежении; красота Петербурга, воспетая Пушкиным, трактовалась как казенный, казарменный стиль; европейские влияния считались гибельными для русского искусства (Добужинский М. В. Воспоминания. М., 1987. С. 222).

919

Радлов Н. Э. От Репина до Григорьева. Пг., 1923. С. 29.

920

Достоевский Ф. М. Преступление и наказание. М., 2001. С. 540–541.

921

Бенуа А. Н. История русской живописи в XIX веке. М., 1995. С. 418–419.

922

Эрнст С. Р. Александр Бенуа. Пг., 1921. С. 20–21. Конечно, нужно помнить о том, что книга была написана и издана в 1921 году, и одной из задач ее была «демократическая» реабилитация Бенуа, начавшего делать музейную карьеру при советской власти, но это вовсе не исключает того, что Эрнст в данном случае абсолютно прав.

923

Цветной — условно. Петербургский графический стиль — при всем его японизме — сохраняет строгость и почти полную монохромность (по сравнению с московским — ярким — японизмом Билибина).

924

Это талант, порождающий в том числе гениев рекламы, умеющих превратить в миф, в икону — яблоко, тюбик крема, женские туфли.

925

В каком-то смысле опыт японских художников XVIII века — создателей системы массового производства изображений, тиража, печати — был именно опытом создания рекламного имиджа из любого пейзажного мотива, а кампания Хокусая по «продвижению» горы Фудзи может служить образцом для любого современного туристического агентства или рекламного дизайн-бюро.

926

Швидковский Д. Петербурга женское лицо // Наше наследие. № 75/76. С. 31.

927

Можно предположить, что впечатление лучших вещей Остроумовой-Лебедевой связано с силуэтным — легко читаемым и запоминаемым — характером образа (со своеобразным гештальтом). Может быть, именно этому она научилась у Уистлера (у японцев такой тональной силуэтности нет).

928

Маковский С. К. Силуэты русских художников. М., 1999. С. 30.

929

Понимание, близкое, например, Врангелю.

930

Феофилактов — московский Бердсли (впервые опубликованный в «Мире искусства» в 1904 году, а затем публикующийся в выходящем с 1904 года журнале «Весы») — иногда похож на Сомова по мотивам и силуэтной технике, но он более банален и часто вульгарен. Московское рококо — это, по-видимому, какой-то оксюморон.

931

Даже театральный — балетный — спектакль предстает как видение (одна из любимых тем Сапунова этого периода); балет неродившихся или умерших балерин.

932

Впрочем, постепенное формирование символизма (уже скрыто присутствующего в сентиментализме с его «мечтательностью») начинается раньше; в случае «Голубой розы» вообще невозможно разделить сентиментализм и ранние формы символизма.

933

Многие вещи раннего Кузнецова, сделанные в «гобеленной» эстетике, утрачены: например, панно на «метерлинковские» темы (1903). «В этих огромных картинах, имитировавших гобеленную технику, возникали фантастические, как бы все время меняющиеся и движущиеся по кругу условные формы» (Русакова А. Л. Символизм в русской живописи. М., 2002. С. 217). «Кузнецов в 1903 году <…> исполнил цикл из семи картин, названных им гобеленами (три из них — „Тоска“, „Мотив гобелена“, „Северный гобелен“ — воспроизведены в журнале „Искусство“ № 2 за 1905 год)» (Сорокин И. Саратов Павла Кузнецова. Заметки местного жителя. Цит. по: base.spbric.org).

934

Эта тема растворения, дематериализации, исчезновения идет не столько от Борисова-Мусатова, столько от московской группы, работающей в театре, — в частности, от раннего Сапунова.

935

Любопытно, что в мастерской Куинджи почти не было русских по происхождению учеников (за исключением, пожалуй, Аркадия Рылова) — преобладали выходцы из Прибалтики. И стиль мастерской Куинджи был вполне космополитическим. О скандинавском влиянии уже упоминалось. Так, Рерих в «Богатырском фризе» (особенно в «Баяне») очень близок Галлен-Каллеле, и это результат не столько подражания, сколько общей направленности поисков (сам Галлен-Каллела прошел примерно тот же путь — от натурных этюдов в духе салонного импрессионизма к архаизированному стилю сюжетов «Калевалы»). Поздний романтический стиль Рериха, конечно, можно назвать национальным, русским — и по характеру сюжетов, и по характеру стиля (Рерих после 1902 года близок к позднему Сергею Малютину — например, к его «Кащею» — и вообще к позднему абрамцевскому стилю; более того, он несколько лет работает в Талашкине у княгини Тенишевой); и все-таки точнее будет называть этот романтизм не русским, а именно северным (русско-прибалтийско-скандинавским).

936

Эти <…> бесконечные заборы, глухие задние стены домов, кирпичные брандмауэры без окон, склады черных дров, пустыри, темные колодцы дворов — все поражало меня своими в высшей степени острыми и даже жуткими чертами (Добужинский М. В. Воспоминания. М., 1987. С. 23).

937

Впрочем, это чувство скорее Блока («ночь, улица, фонарь, аптека»), чем Достоевского.

938

Чулков Г. Александр Блок // Годы странствий. Цит. по: blok.ouc.ru.

939

Блок А. А. Ирония // Собр. соч.: В 8 т. Т. V. М.; Л., 1962. С. 345.

940

Врангель, главный идеолог «скурильности» в искусствоведении, описывал помещичье самодурство как особенность русской культуры от Петра I до Николая I. Он особенно остро чувствовал неуместность портиков и статуй античных богов среди северных болот, но находил эту неуместность очаровательной и даже восхитительной. Он очень сожалел, что культура русских