Гвенны, створка держалась ни петлях, с виду слишком хрупких для ее тяжести. Петли блестели свеженачищенным серебром. В заднюю поверхность створки был встроен сложный механизм: рычаги, стерженьки.

– Это гармонический замок, – сказал Киль.

Чо Лу не сводил глаз с темнеющего проема.

– Что бы это значило?

– Он отзывается на определенный набор частот. Нот.

– Откуда вы знаете такие вещи? – спросил Бхума Дхар, вглядываясь в лицо историка.

– У историков такая работа – знать, – улыбнулся Киль.

В груди у Гвенны вскочила на ноги надежда – больной зверь слепо потянулся за ней.

Она провела ладонью по изнанке двери. За свою жизнь она повидала много видов кладки: чтобы подорвать здание, надо понимать, как оно построено. Гвенна осматривала башни и бастионы, стены и укрепления, мосты и надвратные постройки от Фрипорта до Поясницы, но подобной работы не встречала. Гладкий, как стекло, камень выровнен заподлицо с дверной рамой. Известняк – мягкий материал. За десять тысяч лет в трещины должна была проникнуть вода, разъесть породу. Но и дверь, и рама словно вчера вышли из-под рук гранильщика. Она обвела взглядом громоздившуюся над ними скалу.

– Эта гора и есть крепость?

Киль кивнул.

– Зачем это? – спросил Дхар.

– Когда-то здесь хранили знание, позднее она встала бастионом против великой угрозы.

– Да, – кивнула Гвенна. – Но… как я понимаю, не устояла.

– Почему вы так думаете?

Перед глазами пронеслось видение: разбитые тела кшештрим на камнях перевала, выпотрошенные, кишки блестят на солнце…

– Потому что все, кто ее строил, мертвы.

* * *

Чо Лу заглянул в узкий темный проход.

– Откуда нам знать, что там никого нет?

– Как заметила командир Шарп, все обитатели этой крепости давным-давно мертвы, – ответил Киль.

– Да, а как насчет новых обитателей? Тех, у которых много морд и мало глаз?

– Если только габбья не выучились петь, – историк указал на замок, – здесь должно быть вполне безопасно.

– Вполне безопасно… – хмуро повторил Дхар. – Я научился не доверять этой фразе.

Углубившись в коридор, Гвенна ощутила над собой тяжесть горы – чудилось, она теснит, давит, не дает дышать. Она слышала, как задыхаются остальные, еще не оправившиеся от долгого подъема.

«Здесь погибали люди».

Мысль как будто явилась извне, хоть и не посредством слуха.

Проход очень скоро вывел их в большое круглое помещение с куполом около десяти шагов в поперечнике. Гвенна ожидала, что внутри окажется непроглядно темно, как в склепе, но в воздухе было рассеяно холодноватое водянистое сияние. В нем бесшумно и невесомо плавали хлопья пыли. Она словно под воду погрузилась. Источник света удалось отыскать не сразу. Светились крупные камни в потолке преддверия.

– Уж это-то точно кеннинг, – буркнул Паттик, проследив ее взгляд.

– Всего лишь дневной свет, – возразил Киль, – переданный сверху линзами через заполненные стекловидным материалом каналы.

– Стекловидный материал, – тихо повторил Дхар.

Гвенна прищурилась, силясь представить проведенные в сердце горы рукотворные сосуды. Какое же требовалось строительное искусство! Какая наука! И какое терпение…

– С хрена ли мы их победили? – вырвалось у нее.

– Кшештрим? – уточнил Паттик.

Киль всматривался в голубоватое сияние.

– Это, – после долгого молчания отозвался он, – одна из великих загадок истории.

Солдат проследил его взгляд.

– Крепость осталась от тех войн? – Он робко понизил голос. – От войн людей с кшештрим?

– Она старше. Много старше.

– Если ее не для войны с людьми строили, так зачем?

– Она первоначально строилась не для войны.

– Зачем тогда потайные двери? – покачал головой Паттик. – Зачем было высекать ее в горе?

– Вам приходилось охотиться? – спросил Киль.

– Ходили за утками. Били влет из коротких луков.

– А из засидок охотились?

– Мы с братом построили такую на краю болота, – кивнул Паттик. – Ничего особенного: навалили камыша на жердины, только бы скрыла нас…

Он осекся, распахнул глаза.

– На языке кшештрим это место называлось Охтонк. Что означает: «засидка».

– Это вам не камыши на жердинах, – заметил Дхар. – На кого же они охотились?

– На габбья? – шепнул Паттик.

– На куда более смертоносную добычу, – покачал Киль головой. – Кшештрим, выстроившие эту засидку, пришли сюда за неббарим.

– Не за теми ли сборщиками черепов из городка Крысы?.. – натужно хихикнул Чо Лу.

– Не думаю, – ответил историк. – Хотя…

Слово повисло в воздухе, невесомое, как пылинка. Несколько мгновений никто не нарушал молчания. Наконец Гвенна скинула с плеч мешок.

– Вы все оставайтесь здесь, – приказала она, шагнув к дальней стене.

Открывшаяся засидка на время отвлекла ее от пылающего в крови огня, но в зале он разгорелся заново, пузырил изнутри кожу.

– Мы с историком пройдем дальше.

– Здесь? – переспросил Паттик, оглядываясь вокруг.

В зале не было ни дров для костра, ни места для очага, но помещение не казалось холодным – по крайней мере, не леденило кровь; будто сам камень излучал слабое ровное тепло.

– Не закрыть ли ту дверь? – предложил Паттик.

Снаружи билась о горный проход туча. Порыв ветра разнес по коридору несколько снежинок. Они растаяли, коснувшись пола.

– Нет, – слишком громко и поспешно ответила Гвенна. – Та дверь для вас – единственный выход.

Ей представилось, как люди колотятся в каменную плиту, пока она расчленяет их одного за другим.

– Он знает мотив. – Чо Лу указал на Киля. – Выпустит нас, когда попросим.

– Выпустит, – негромко согласился Бхума Дхар, обратив к Гвенне потемневший взгляд. – Если будет жив.

– Дверь не закрывать, – повторила приказ Гвенна.

Паттик взглянул мимо нее в дальний конец камеры, откуда уходил в глубину горы второй проход.

– А с той дверью как? – опасливо спросил он.

– Если через любую из дверей войдет что-то, чего вы не знаете…

– Мы его убьем, – договорил за Гвенну Чо Лу.

Та кивнула.

– Пусть даже оно покажется не опасней котенка. Пусть даже безобидней мышки. Пусть даже… – Она тряхнула головой. – Все, что войдет в эту дверь и покажется каким-нибудь странным, убейте на хер.

Чужое эхо ее слов отдалось от голого камня. Паттик кинул на нее опасливый взгляд. Гвенна спохватилась, что успела потянуться за клинками, будто уже пришло время бить. Медленно, обдуманно она опустила руки.

Капитан-манджари не сводил с нее глаз.

– А если вы не найдете средства от болезни?

– Исполняйте свой дави, – мрачно процедила Гвенна.

– Дави? – Паттик покрутил головой. – Как понять «исполняйте дави»?

– Мы будем охранять обе двери, – не слушая его, объявил Дхар, чуть выделив слово «обе».

– И Крысу, – вставила Гвенна.

– Я с тобой, – отчаянно замотала головой девочка.

– Нет.

Детское лицо застыло.

– Гвенна Шарп…

– Мы ее сбережем, – встрял Паттик.

Гвенна решила сперва, что это он о Крысе. Потом поняла, что солдат обращается к девочке.

– Мы остаемся здесь, – сказал Паттик, – чтобы оберегать Гвенну.

На лице Крысы большими буквами отобразилось недоверие.

– Здесь?

– Прикроем ей спину, – кивнул