– Я не знала, что Джонатан Картер – твой отец.

Бен так уцепился за руль, что костяшки пальцев побелели.

– Старина Риккардо не упустит возможности посплетничать.

Лия немедленно бросилась на защиту Риккардо:

– Все было не так. Я спросила, как вы познакомились, и он упомянул… – Она запнулась, пытаясь вспомнить точные слова. Может, Риккардо действительно немножко посплетничал.

– Продолжай, – сухо обронил Бен.

Лия судорожно сглотнула.

– Он просто сказал, что восхищается вашими достижениями, особенно в свете того, что вы начали с нуля, когда ваша семья все потеряла.

Бен хранил молчание. Лия добавила:

– Далеко не все об этом знают.

Он взглянул на нее:

– Ты имеешь в виду, что эта информация не всплыла, когда ты читала обо мне в Интернете?

Лия горячо возразила:

– Это нечестно. Вы знали точно, кто я такая, когда попросили Элизабет назначить нам свидание.

В салоне автомобиля повисло напряженное молчание. Затем Бен с явной неохотой произнес:

– Подробности моего прошлого перестали всплывать в Сети, потому что перестали быть горячей новостью. Особенно после того, как отец скончался в нищете и забвении, а через год за ним последовала и мать. Злопыхатели, вероятно, посчитали, что он заплатил за все сполна.

Лия не стала выражать банального сочувствия, поняв, что ему это неприятно. Она спросила:

– Как они умерли?

– Отец допился до смерти. Он всегда злоупотреблял алкоголем. В лучшие времена он пил виски премиум-класса, а потом уже не брезговал и самым дешевым спиртным, которое не пришлось по вкусу его организму. Мама умерла от инфаркта. Она не смогла примириться с реалиями существующего мира.

Лия молчала, пытаясь осознать услышанное.

– Вы поэтому не пьете?

Бен молча кивнул. Лицо его было сурово.

Почувствовав, что пора сменить тему, Лия задала следующий вопрос:

– Почему Бразилия? Вас что-то связывает с этой страной?

Бен сдержанно взглянул на нее:

– Стало быть, Риккардо не удовлетворил до конца твое любопытство?

Лия нахмурилась:

– Он сказал, что видел ваши здания на Манхэттене…

– Да, и предложил мне участвовать в тендере на строительство одного из его отелей в Бразилии. Моя компания в то время только-только стала покрывать свои расходы.

– Сколько вам было лет?

Бен пожал плечами:

– Около двадцати пяти.

Лия попыталась скрыть изумление. Действительно, огромное достижение.

Бен продолжил:

– Я приехал в Баию посмотреть площадку. Встретился с Риккардо, и он отдал проект мне. По завершении работ я понял, что влюбился в это место. Оно послужило для меня глотком свежего воздуха. Необычное. Живое. Я решил построить здесь резиденцию для отдыха. У нас раньше была вилла на Лонг-Айленде, но, когда отец все потерял, тамошнее общество подвергло нас остракизму. Однако, как только я приобрел известность, некоторые старинные приятели отца снова нарисовались, будто ничего не произошло. Мне же совсем не хотелось туда возвращаться. То общество дурно пахнет.

Лия уловила горечь в голосе Бена. Где же были эти так называемые друзья, когда Бен нуждался в их защите и поддержке?

Она заметила как можно веселее:

– Похоже, вы приняли правильное решение.

И, почувствовав на себе его взгляд, не повернулась. Она и без того испытывала весьма противоречивые эмоции к этому человеку с их первой встречи.

Подъехав к вилле, Бен, как истинный джентльмен, помог Лии выйти из машины. Она совсем забыла, что сняла босоножки в машине, и, ступив на гравий босыми ногами, невольно вскрикнула.

Бен немедленно подхватил ее на руки, как пушинку, и понес вовнутрь.

– Вы не должны носить меня на руках, – заметила она запоздало, когда он уже почти поставил ее на ноги в холле.

У Лии кружилась голова, она не могла смотреть на него, охваченная неизвестной ей доселе эмоцией.

Бен приподнял пальцем ее подбородок и спросил, нахмурившись:

– Что случилось?

Лия с ужасом почувствовала, что вот-вот заплачет. Прикусив губу, она ответила:

– Не знаю, что со мной. Просто… Мне жаль, что с вами такое случилось. Трудно представить, через что вам пришлось пройти.

Бен на мгновение замкнулся, а затем так резко опустил ее на пол, что она нырнула вперед, едва удержавшись на ногах.

Бен отпрянул от нее и, скривив губы, сказал:

– Ты испытала ко мне жалость, узнав, как мальчик из богатой семьи попал из князи в грязи? Но сейчас все прекрасно, потому что я родился с серебряной ложкой во рту, да?

Лия ужаснулась, что он так превратно ее понял. Оскорбленная, она почти выкрикнула:

– Нет, я совсем не то имела в виду…

Но он сердито прервал ее:

– Случившееся пошло мне на пользу. Я окунулся в реальную жизнь. Мне не преподнесли успех и богатство на блюдечке с голубой каемочкой. Я создал свою компанию собственными руками и уверен, что она будет процветать.

– Я это прекрасно понимаю, – тихо сказала Лия, сожалея о том, что он неправильно ее понял.

Бен смотрел на стоящую перед ним босую женщину в слегка помятом платье, с растрепанными волосами, но тем не менее такую соблазнительную.

Он знал, что она не сноб. Его упреки были несправедливы, но он ничего не мог с собой поделать. Он никогда и никому так не открывался. Он ни с кем не откровенничал о своем прошлом, об алкоголизме отца, о слабости матери. Бен чувствовал себя на взводе.

Лия шагнула ему навстречу.

– Бен, простите, позвольте мне объяснить…

– Нет, – решительно прервал ее он, понимая, что на выдержку больше нет надежды. – Не нужно ничего объяснять. Мне больше не интересно разговаривать. Сейчас я хочу вот чего…

Лия не успела вымолвить и слова, как Бен приблизился к ней и накрыл ее рот страстным поцелуем. На долю секунды она замерла, а затем теснее прижалась к нему, отдаваясь во власть поцелуя.

Забыв обо всем на свете, она крепко обвила его шею руками. Слова утонули в бурлящей лавине страсти. Их губы слились в горячем, требовательном поцелуе. Возбуждение пронзало ее тело, как огненные стрелы, посылая импульс возбуждения в горячее, влажное лоно, грудь напряглась, соски затвердели. Бен опустил руки на ее бедра, привлекая к себе еще ближе, давая ей почувствовать всю силу своего возбуждения.

Лия оторвалась от его губ неимоверным усилием воли. Она так тяжело дышала, будто пробежала марафон.