Запомнился он, как всегда большие собаки запоминаются маленькому ребёнку, лет двух-трёх, огромным чудищем. Хотя по характеру, наверное, был совсем неплох, раз к нему подвели знакомиться. Папа на нём ездил верхом, подогнув ноги. Что о многом говорит, хотя рост у папы был небольшой, а мама была ещё меньше. Оба метра полтора с небольшим. Война ли сказалась с её голодом, или генетика такая была – кто знает? Мама вообще-то кошек любила – и их вспоминала. Чёрного, пушистого кота, который потерялся, уйдя на полустанке погулять из эшелона, когда её из Ленинграда на Урал зимой 41-го в эвакуацию везли, и маленькую чёрно-белую Кнопку-хулиганку, любившую съезжать сверху вниз по гардинам, от потолка до пола, вцепившись в них когтями передних лап. Её им в качестве будущего кота принесли, и она так котом и жила, пока котят не принесла…

Но главный, про кого родители, особенно папа, рассказывали, был Джек. Тот самый, смерть которого его так ранила, что он больше собак заводить не хотел. Немецкая овчарка – трофей войны, доставшийся деду вместе с Пилау. Элита элит, из прусского эсэсовского питомника. В котором осталась только щенная сука – настолько злобная, что её пришлось пристрелить, и её подросший щенок, которого уже начали тренировать, – этот самый Джек. На фотографии – огромный пёс с большими ушами и невероятно смешливой и умной мордой. Который, когда слышал немецкую речь, шёл убивать – молча летел к горлу, так что его, когда пленные работать приходили, приходилось в сарай запирать.

В СС ведь как собак тренировали? Сначала били. Потом приходил ОДИН, который не бил, а кормил и воспитывал. Он и должен был стать хозяином на всю жизнь. А тут бить уже начали, а хозяина псу не завели – наши пришли. Он на всю жизнь запомнил – говорят по-немецки, значит, будут бить. И реагировал соответственно. Да и не он один. Теперь-то ладно, но ещё в 70-х, когда в институте учился, привести домой одногруппников-гэдээровцев было нельзя. Все нормальные ребята, один вообще отличный, но нельзя. Думать об этом не стоило. Нынешним этого не понять и, наверное, слава Б-гу. До следующей войны. А вот как она будет, и вопрос ещё с кем… Кто после неё жив останется, если доживём, что вряд ли, так и посмотрим, как реагировать на чужую речь ОНИ будут. Со всей их интеллигентностью, толерантностью и хорошим воспитанием…

Про Джека рассказов была масса. Как он, когда брата из роддома принесли, лёг на пороге и к нему никого не подпускал, даже маму – покормить. После чего был бит, с запретом входить в комнату, и до конца жизни туда не входил, как перед ним ни извинялись. Как маленький брат, учившийся ходить в год-полтора, вышел к нему в коридор, свалился на подстилку, и его счастливый пёс-убийца начал страстно вылизывать. За что отдельно и опять несправедливо получил, после того как подслеповатая бабушка, не разобравшись с тем, что в углу прихожей происходит, ворвалась в комнату с заполошным: «Джек ест ребёнка!»

Рассказывали, как дура-нянька (домработницы и няньки у всех были, даже в коммуналках: девушки из голодной деревни выбирались) заснула, выгуливая на бульварах коляску, и брата увезли вместе с ней цыгане. Отец пустил по следу Джека, и с двустволкой шестнадцатого калибра, подаренной деду ещё до войны Ворошиловым, погнался за ними, так что коляску с братом они на остановке бросили, сбежав на троллейбусе, – и правильно сделали. Иначе там бы их и пристрелили, даже если забыть о собаке, а про неё забывать никак не стоило. Не та была собака, чтобы про неё забывать. Отбиться было нереально. Ну, прошлое есть прошлое. Жизнь страны. История семьи – в котах и собаках. Про рыбок как-нибудь отдельно: есть и о них что вспомнить. Длинный получился рассказ, но звери этого заслужили. Не меньше, чем люди. А может, и больше – по крайней мере некоторые…

* * *

Народ тут, сильно «Бессмертным полком» озабоченный, развлечение придумал: нацистов под красноармейцев маскировать и на мемориальные сайты ставить. Гитлера, Гиммлера и прочих персонажей такого толка. На всякий случай обработав в фотошопе: усы там, капелькой, под носом, всему миру известные, снять, причёску изменить. Ну и, понятно, с другими именами. Не под их собственными же… Прикольно! По крайней мере, для определённого контингента, который в детстве били мало, да и сейчас явно бьют куда меньше, чем заслуживает.

Откуда идёт контент, более или менее понятно. В основном заграничная работа, из стран, где с антироссийскими настроениями всё хорошо, а с мозгами, наоборот, плохо. И вправить некому. Но и российские шутники есть. Тут проще. Пропаганда нацизма? Да. Хулиганство? На все сто. Статьи за это есть? Есть. Ну и в чём дело? Найти, персонально принять в добрые крепкие объятия и, выловив, как нагадивших котят, пересажать, без ссылок на возраст и политические воззрения. Очень помогает в правильную сторону мировоззрение исправить.

Группе поддержки, если таковая найдётся, а она непременно найдётся, из числа активных критиков того, что происходит Девятого мая, и с мероприятиями, посвящёнными Победе как таковой, насчёт избытка в стране патриотизма и милитаризма, поставить на вид и отправить её в пешее эротическое путешествие. Кто не понял: послать на х-й. Не тема для дискуссий. Если будут упираться – не бить, не мазать зелёнкой, не обливать вонючими жидкостями, как завели моду люди патриотических воззрений, тупые, как сибирский валенок. Действовать строго в соответствии с законом и не обострять.

А вот что делать с теми, кто всем этим развлекается из дальнего и ближнего зарубежья… Тут серьёзный подход нужен, системный. Поскольку это всего лишь верхушка айсберга. Там и хакерские программы работают, вирусы распространяя, и фальшивые предупреждения о терактах в школах и на вокзалах косяком идут, и много что ещё встречается. Это работа для соответствующих подразделений спецслужб, усиленных добровольцами-компьютерщиками, которых в нашей высокообразованной стране набрать можно тьму-тьмущую. Ибо действие в этом мире равно противодействию, и кто на святое покусился, тому обломиться должно непременно – с процентами. Древнее талионное право. С незапамятных времён работает.

Опять же, сильно раздражает появление в массе мест плакатов, не только сетевых и как бы патриотических, но с техникой и военнослужащими не Красной армии, а других. Иногда тогдашних союзников. Иногда нынешних противников. А иногда нацистов и японцев. Или их союзников из стран Оси и оккупированной Европы. И тут надо строго подойти, в том числе не только к идиотам-изготовителям, которые, красивую картинку найдя