собою всюду. Дьявол – это уже не живая реальность внутри нас, но тем не менее это гнетущая печать, которая таинственным образом дает о себе знать.

Даже мы, экзорцисты, несем с собой тяжесть нечистых духов, которых изгнали. Мы прогоняем их, но они не умирают: они продолжают жить и творить зло. И прежде всего они продолжают тревожить тех, кто внес свой вклад в освобождение от них. Вот почему я тщательно выбираю спутников в вере и в молитве. Быть в благодати Божией и быть в близости к Богу – верное средство от нападок демонов.

Нечистые духи наблюдают за нами и безжалостно искушают нас. И особенно они любят делать это в отношении тех, кем они ранее владели: возвращение их душ – это для них великая победа.

Это подобно перелому руки в детстве. На перелом накладывают гипс, и кости срастаются. Но рука никогда не становится прежней. Перелом, несмотря на процесс заживления, остается на месте, и ребенок продолжает ощущать его даже тогда, когда растет, – и позднее, когда становится совсем взрослым.

Я помню, как однажды освободил молодую женщину. Через год она вернулась: она снова была одержима. Так что мне пришлось начать изгнание Дьявола сначала. Но после первых слов молитвы Дьявол сказал мне:

– Как, по-твоему, что тут может сделать священник? Не знаешь, что теперь она моя навсегда? Она вернулась ко мне. Я выиграл.

К счастью, я смог освободить ее во второй раз. Но это было очень сложно.

Конечно, дьявол вернулся в Пьяченцу и сделал то, чего я никогда раньше не видел. Он вернулся, чтобы убить.

Объяснение этому дать сложно. Можно сказать лишь одно: часто, пусть и не всегда, одержимость бывает осознанной. Есть наша воля, которая говорит Сатане: «Войди в меня». Когда вы заключаете этот договор, избавиться от дьявола становится практически невозможно.

Если человек отдает свою душу Сатане навечно, тогда только он один может освободить себя – с помощью покаяния. Но эта сделка свершилась, и за последствия все равно придется платить. Говоря проще, душа способна спасти себя, но тело таинственным образом все еще может умереть от руки и воли Сатаны.

4. Дети, которые становятся убийцами. Джеймс Булгар и другие жертвы

После обряда экзорцизма, проведенного над фермером в римской деревне, моя жизнь стала весьма насыщенной, но вместе с тем и весьма однообразной – потому что после того первого обряда я в течение многих лет каждый день занимаюсь одним, и только одним – провожу все больше обрядов. Я изгоняю бесов из десяти, а порой и пятнадцати человек в день. Каждый день, включая праздники.

Мое дело – это личная битва с демоном. Я не искал этой битвы сам. Это была задача, которую Бог доверил мне через кардинала Полетти и которую я принял в духе послушания. Я принимаю битву, даже когда это неприятно, ужасно. Например, когда впервые увидел перед собой того, кого никак не ожидал увидеть: ребенка всего нескольких месяцев от роду.

Такое трудно воспринять, осмыслить, но все же это реальность. Среди жертв дьявола много детей. Они невинны, безгрешны. Но у них есть тела, и дьявол пытается ими завладеть. Часто это ему удается. Одержимость иногда начинается, когда младенец еще находится во чреве матери, хоть это и ужасно. Бывает, что волшебник или колдун насылает проклятие на женщину с намерением причинить зло и ребенку, которого она носит. И, к сожалению, иногда им это удается. Необъяснимым образом проклятие укореняется. И очевидно, что Бог это позволяет. Почему – загадка. Но случается, что Бог оставляет свободу действий освобожденному от пут дьяволу даже в отношении самых невинных человеческих существ, а именно детей. Иногда бывает так, что ребенок одержим уже с рождения. Признаки этой беды видны сразу. Вы ведете ребенка в церковь, а он начинает плакать и корчиться без причины. Или это происходит, когда родители молятся дома. По мере того как он растет, эти явления усиливаются. Но заметить их вы можете с самого начала.

Вот почему я всегда предлагаю родителям крестить своих новорожденных детей. Не ждать, пока пройдет слишком много времени. Крещение – это мощный обряд экзорцизма. Крещение изгоняет дьявола. Он боится крещения. Ведь неслучайно среди одержимых в мире больше всего некрещеных людей. Воздействие на некрещеных – легкая игра для дьявола.

Ко мне принесли двухмесячного ребенка. Родители не могли объяснить некоторые его необычные реакции. Его плач словно исходил из другого мира. Он кричал ненормально для своего возраста. Врачи не нашли ничего страшного и сказали: «Подождите, пока он вырастет. Пройдет несколько месяцев, и все уляжется».

И, по сути, со своей точки зрения, они были правы. У этого ребенка не было проблем, которые можно было бы вылечить обычными средствами. Напротив, всегда бывало так, что если дать ему успокоительное, оно действовало противоположным образом. Он возбуждался и выглядел взбешенным. Лекарства вызывали эффект, противоположный ожидаемому.

Прошли дни, и отец, воцерковленный католик, заметил странную особенность. Когда он входит со своим сыном в церковь, тот начинает мгновенно плакать, впадает в отчаяние. Лицо его краснеет. Проступают вены. Он весь будто горит в неугасимом огне. Возникло подозрение, будто в нем что-то нечеловеческое, что надо изгнать. И с этим отец пришел ко мне.

У меня на сеансах еще никогда не было такого маленького ребенка. Я колебался с решением, но хорошо знал – ведь отец Кандидо много раз повторял это мне, – что экзорцизм никогда не вредит. Либо он приносит добро, либо не оказывает никакого эффекта. И поэтому я надел палантин, взял в руки согласно обряду святое масло, освященную воду и начал проводить обряд.

Достаточно было произнести несколько слов, как ребенок начал кричать и плакать. Отцу пришлось положить его на землю, потому что, несмотря на возраст в несколько месяцев, малыш оказался способен извиваться так, что выскальзывал из хватки отцовских рук. Я быстро закончил сеанс и объяснил родителям, что обряды надо будет повторять несколько раз, по крайней мере три или четыре раза в неделю.

Мы действовали именно так в течение нескольких месяцев. Дьявол ни разу ничего не сказал за это время. Единственный видимый знак, который он подавал, – это ужасные крики ребенка на протяжении всего сеанса. Затем, как только я заканчивал, наступала тишина. Плач во время обряда разрывал сердца родителей. Кажется, их сын был безутешен.

Я говорил родителям, что им надо много молиться, поститься, ходить на мессу каждый день. Они последовали моим указаниям, и через несколько месяцев произошло то,