– Мне необходимо выспаться. У меня на руках двое детей.

– И один клиент, которого нужно удовлетворить, – уточнил Саймон, стаскивая сапоги.

Она не подала виду, что эти слова её оскорбляют. Её безмятежной улыбке могла бы позавидовать любая профессиональная актриса.

– Возможно, если мне не удастся тебя удовлетворить, ты больше не вернёшься, и я избавлюсь наконец от твоей настырности!

– Не сомневайся, дорогая, ты всегда меня удовлетворяла, – процедил он, скрестив с ней взгляды и ловко избавляясь от сюртука и жилетки. – А теперь будь добра снять эту рубашку. Мы не можем терять времени.

Она не спешила подчиниться, и Саймон зловеще улыбнулся:

– Ты сама установила эти правила, так что изволь их выполнять!

– Я не обязана делать ничего против своей воли, кроме одного, когда завтра ты уедешь на охоту! Это ты, а не я, явился сюда среди ночи, чтобы удовлетворить своё желание. Ты не даёшь мне покоя ни днём, ни ночью. Я была вполне довольна тем, что мы изобразили дальних знакомых. Если уж на то пошло, я предпочла бы на самом деле все так и оставить. Так что не смей мне приказывать.

– Ах-ах! А что, если я сию же минуту похищу тебя и спрячу там, где никто не найдёт? Может, ты всё-таки прислушаешься к моим приказам?

– Я закричу. – Она злорадно улыбнулась. – Шах и мат!

– А я не стану пугаться твоих криков! Откуда ты знаешь, может, мне наплевать на то, что скажут Джейн и Йен? Пока они сообразят, в чём дело, и выползут из кровати, я успею вынести тебя во двор и погрузить в карету!

– Она не готова, и лошади не запряжены!

– Откуда ты знаешь? – Он улыбнулся. – Шах и мат!

Повисла короткая пауза.

– А теперь снимай рубашку. – Он снял подвязки с рукавов.

– А что, если я не захочу?

– Я заплатил пять сотен фунтов. Тебе некуда деваться.

– С тобой не соскучишься! – усмехнулась она.

– Охо-хо! – Он воздел руки в притворном отчаянии. – А с кем из нас соскучишься, хотел бы я знать.

– Ты ничего не понял.

– Вот в этом ты, пожалуй, права, – мрачно кивнул он.

– Жизнь не всегда вертится ради тебя, исключительно с той целью, чтобы выполнять твои прихоти!

– В данный момент я выполняю твои прихоти, а не ты – мои!

Она разъярённо фыркнула.

– Если бы это было так, то ты давно был бы внизу, у себя в спальне, и дрых бы, как сурок!

– Значит, тебе совсем не хочется заниматься любовью?

Его низкий бархатистый голос заставил её обмереть от истомы, а откровенный взгляд окончательно смешал все мысли. Так случалось всегда, стоило Саймону оказаться поблизости.

– Я не могу позволить себе потерять это место, – пролепетала она дрогнувшим голосом.

– К чёрту это место! Я сам о тебе позабочусь!

– И как долго это продлится? Вот видишь, я стала весьма практичной!

– Если всё дело в деньгах, ты получишь столько, сколько захочешь!

– Конечно, всё дело в деньгах! – Она обожгла его презрительным взглядом. – Только дурак может в этом сомневаться! По-твоему, я бы пошла в гувернантки, если бы у меня были деньги?

Он с шумом выдохнул.

– Чёрт побери, Каро, хватит ходить вокруг да около! Чего ты от меня хочешь?

– Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое!

Он промолчал.

– Ты что, оглох? – язвительно поинтересовалась она.

– Не могу. – Он медленно покачал головой.

– Конечно, можешь, если захочешь!

– Нет, не могу. – Он снова покачал головой. Хотя сам не смог бы назвать причину, почему он не в состоянии от неё отказаться. Или эта причина была столь очевидна, что Саймон не желал её признавать. Или его слишком пугала разница между желанием и обладанием этой женщиной, хотя в желании на данный момент можно было не сомневаться. Он взялся за пуговицы на воротнике вечерней сорочки.

– Саймон, не надо!

– Я согласен выполнять твои дурацкие правила – но не более того. Я не уйду отсюда. Так что кричи сколько влезет.

– А если я на самом деле закричу?

– Я увезу тебя отсюда сию же минуту.

– Я тебя ненавижу! – прошипела она.

– Нет, неправда.

– Ну, значит, возненавижу очень скоро!

– Ну и напрасно. Лучше вместо этого радуйся тому, что я готов выполнять твои правила.

– Будь ты проклят, Саймон!

– Прикажете понимать это как «да»? – игриво улыбнулся он.

– Только для самых тупых!

– Это ты зря. Пораскинь умишком. – Он покосился на часы. – Если мы всё-таки останемся здесь, у нас совсем мало времени.

Всем своим видом он ясно дал понять, что терпение его на исходе и что он готов выполнить свою угрозу и похитить Кэролайн.

– Но ты обещаешь, что на людях будешь вести себя прилично?

– Я буду холоден как камень!

– Ты ведь недолго прогостишь у Карлайлов, не так ли?

– Пожалуй, недолго, – соврал он. Отпущенное ему время неумолимо истекало, и он не желал тратить его на бесполезные споры.

– Очень хорошо.

– Ах, какой вдохновляющий энтузиазм! – рассмеялся он.

– Не похоже, чтобы тебя это трогало. – Она выразительно посмотрела на его встопорщенную ширинку.

– Я слишком соскучился.

– Полагаю, эту фразу приходилось слышать всем твоим женщинам.

– Стало быть, ты теперь тоже моя?

Она демонстративно сверилась с часами и проговорила:

– Твоя – на протяжении полутора часов.

– Весьма польщён, – галантно откликнулся он. – Прикажешь мне самому тебя раздеть?

– Разве женщинам, совершающим такого рода сделки, не полагается раздеваться самим?

– Ты спрашиваешь меня или отвергаешь мою помощь? – Он замер, не спуская с неё сурового взора. Его пальцы сжимали золотую запонку.

– Ради всего святого, Саймон! Можно подумать, я переспала с половиной Европы! Тебе ещё не надоело корчить из себя ревнивого мужа?

– Значит, у твоего мужа был повод ревновать? – Его прищуренные глаза метали молнии. Он машинально вынул запонку и положил её на столик.

– У нас здесь что, соревнование в целомудрии? Кто бы спрашивал меня об этом – только не ты! Помня о твоих подвигах, я сильно сомневаюсь, что ты устраивал подобные допросы тем дамам, с которыми кувыркался в кровати!