сказал я бывшим рабыням, но было видно, что меня не понимают…

Алехандро доступными жестами показал, что надевает на себя что-то, и показал на кучу тряпок в комнате главаря…

Девчонки сообразили довольно быстро и начали на себя надевать то, что попадалось под руку… Похоже, что наготы они не стеснялись, но выбирая одежды, брали то, что поярче, да побогаче выглядит… Похоже, что дорогая одежда тут — это не только защита от солнца и ветра, но и статус. Чем богаче одежда, тем статус владельца выше…

Заметив у одной из рабынь на шее продольную рану и воспаление, похоже, что от постоянного ношения ошейника, я решил помочь… Я бы не обратил на это внимание. Но девочка постоянно прикасалась к шее, то ли расчёсывая её, то ли просто рана приносила ей дискомфорт. Судя по всему, это воспаление в условиях нынешней антисанитарии может привести к очень плохим последствиям. А ещё на её щеках были шрамы… Похоже, что от ножа…

Я подозвал её к себе. Она с испугом, но подошла… Я взял её за руку и посмотрел в глаза:

— Trust me! (англ. Доверься мне!)

Не знаю, поняла она мою фразу по-английски, но по-португальски я не кумекаю, а по-русски она точно не поймёт. После этого я слегка добавил ментального лечения и заодно запустил общую диагностику организма… Воспалённая рана на шее стала прямо на глазах заживать… Мне показалось, что девочка поёжилась… Похоже импульс на лечение пробежал по её организму… А я взял её обеими руками за щёки и постарался убрать уродливые шрамы, запуская процесс регенерации кожи…

Когда рана на шее исчезла, я подумал, что для первого раза вполне достаточно, и отпустил её… Под моими ладонями на щеках девочки тоже не стало рубцов, от бывших ран и шрамов… Только чуть более светлая кожа была ещё заметна. Но я знал, что это скоро пройдёт…

Она тут же дотронулась до шеи. Вернее до того места, где ещё пару минут назад была воспалённая рана… Её глаза расширились. А потом она прикоснулась к своим щекам… После чего с каким-то ужасом посмотрела на меня, и постаралась отодвинуться подальше…

Две её недавние соседки по рабству тоже смотрели на меня с немым страхом в глазах… Одна из них пробормотала:

— Ele é médico?

— Ele é um mágico! — ответила ей вторая.

— Mago… — прошептала первая…

— El mago! — добавил мой испаноговорящий друг Алехандро.

Похоже, что девушки его поняли правильно… Одна из них приблизилась к моей пациентке и стала трогать её шею… Видимо глазам своим она не поверила… Но убедившись, что всё так и есть на самом деле, она тут же отошла о неё…

— Пора идти дальше… — поторопил нас всех Алехандро.

* * *

Дальше мы пошли в обратную сторону, снова обходя комнаты с прикованными рабами и рабынями… «Гадёныш» подбирал ключи и освобождал пленников.

Правда в одной комнате получилась заминка. Прикованный мальчишка, увидев мелкого бандита с ключами в руках, постарался вжаться в стену, лишь бы оказаться подальше от «гадёныша»…

— Чего это он? — спросил я у Гато.

— Может он думает, что мы его будем… пытать… Или убьём…

— Нет… Похоже, что он не нас боится, а его… — я указал на ключника. — Ты можешь его спросить? Он тебя поймёт?

— Я попробую. А вы пока идите дальше…

* * *

Алехандро, с наскоро одетым освобождённым мальчишкой, догнал нас уже, когда мы выходили на улицу… Там уже собралась большая толпа кое-как одетых бывших пленников. Чтобы они не разбрелись куда попало, кубинцы всё же окружали их… Со стороны было непонятно, то ли они охраняли их, то ли конвоировали…

Гадёныш стоял чуть в стороне. В руках он по-прежнему держал связку с ключами, хотя необходимость в них уже отпала, так как все пленники уже были освобождены и из комнат, и из полуподвальных камер…

Мальчишка которого вывел Алехандро присоединился к группе бывших пленников. Гато подошёл ко мне и тихо сказал почти на ухо:

— А мелкий бандит оказывается садист ещё тот. К тому же очень изобретателен был в своих пытках…

— А чего тогда другие на него так не реагировали.

— Он только на маленьких мальчиках специализировался. А потом их утилизировал…

— Убивал и закапывал?

— Нет. Он их ел… И мясом своих бывших кормил других.

— Кулинар, блин… — мои кулаки инстинктивно сжались…

— Остынь! Я думаю, что тут есть более злые на него люди…

Алехандро что-то шепнул одному из своих бойцов, а сам обратился с длинной речью к освобождённым рабам. Он говорил медленно, тщательно выговаривая слова. И я понял почему… Ангола — страна с португальским языком в качестве государственного, а он им задвинул длинную речь по-испански… И хотя языки похожи. Но всё-таки отличаются. Но, судя по лицам бывших пленников, они его хорошо поняли. Сначала один, что-то сказал, указывая пальцем на мелкого бандита, потом девушка что-то протараторила и тоже указала на него. А потом загомонили все разом…

Гадёныш попытался дёрнуться, но стоящий позади него кубинец тут же схватил его за шиворот.

— Стоп! — скомандовал я, и поднял руку…

Толпа замолчала…

— Амиго! Спроси у них, что они хотят с ним сделать?

Гато стал говорить, заодно жестами иллюстрировал свои слова.

Из толпы пленных вышел мальчишка, тот, кто первым указал на садиста и стал говорить.

— Что он сказал? — спросил я у капитана.

— Он сказал, что бандит заслуживает смерти, но им всё равно, как он умрёт…

— А вот это правильно. Я-то думал, они его прямо здесь на куски порвут. Но вот ведь как. Не такими уж и кровожадными они оказались, эти дикари… Получается, что это я — дикарь.

— Почему, Саша?

— Да я хотел предложить им посадить его на кол, по старой русской традиции.

— У вас так делают?

— Раньше делали… Лет триста-четыреста назад…

— Хочешь возродить традицию?

— Уже нет… Ты его пристрелишь или я?

Алехандро дал команду своим бойцам, и мелкого бандита отвели в сторону, где просто и буднично пристрелили безо всякого пафоса. Ну и ладно… Собаке — собачья смерть…

* * *

Кубинцы подогнали пару грузовиков, а бывшие рабы под их руководством стали перегружать в них вещи из бандитских складов. Погрузка шла довольно бойко… Кажется, пленникам сказали, что они потом смогут взять то, что им понравится из этих вещей.

После завершения погрузки. Алехандро вновь задвинул речь перед толпой освобождённых народов Африки.

Я и без перевода понял, что он предложил им на выбор: Или уйти куда хотят, взяв из вещей то, что им приглянулось, или отправиться с