владельцев приневских земель. Имения Грузовых и Офонасовых были конфискованы, а их владельцы изгнаны. Волость «на реке Неве у моря», принадлежавшая Тимофею Грузову, была пожалована некоему «Одинцу со товарищи». По его имени переименована деревня в Одинцово. Она стояла на месте нынешней Арсенальной набережной, к востоку от Финляндского вокзала.

У Олферия Офонасова отняли две «деревни на усть Охты», передали их князю Андрею Александровичу Ростовскому-Хохолкову. Ему же досталась вотчина боярина Александра Самсонова на Васильевом острове. В Ореховском уезде по обоим берегам Невы, а также в соседнем Ладожском уезде было посажено 106 московских помещиков.

В декабре 1569 г. Иван Грозный отправляется в поход на верный ему Новгород. Басни о заговоре в Новгороде были нужны царю для оправдания грандиозного грабежа.

Одновременно с погромом Новгорода опричники разорили новгородские пригороды – Ладогу, Корелу, Орешек и Ивангород. Грабежам подверглись и новгородские пятины.

Так, в Спасском погосте, на землях будущего Санкт-Петербурга, опричник Темеш Бастанов спалил треть дворов. За это татарина Темеша царь пожаловал землёй в Куйвашском погосте Водской пятины. В древнем городе Кореле (ныне Приозёрск), стоявшем при впадении реки Вукссы в Ладожское озеро, опричники сожгли две трети дворов.

Тем не менее, вопреки бесчинствам московских владык, русские люди продолжали осваивать Приневский край.

В Писцовых книгах 1498–1501 гг. среди топонимов и гидронимов дельты Невы отмечены Васильев остров (современный Васильевский остров), Фомин остров (ныне Петроградский остров), остров Сандуй (Сундуй). На Фомине и Васильевом островах находились крупные селения. Так, по переписи 1498–1501 гг. («новое письмо») известно «Село на Фомине Острову на Неве у Моря» на 32 двора, 35 хозяев и 5 непашенных крестьян, в селе жил тиун – представитель княжеской власти.

Из записанных в Спасском Городенском погосте в 1498–1501 гг. 118 поселений на Неве отмечено также почти 60 селений, а на Охте – ещё не менее 6 селений. Уже в 1521 г. в устье Невы упоминается небольшой русский торговый городок Ниен (Невский городок или Невское устье). Возможно, он располагался также в устье Охты.

В годы Смутного времени шведы захватили русское Приневье. Перемирие со шведами было подписано 6 декабря 1615 г., а мирный договор – лишь 27 февраля 1617 г. в селе Столбово на реке Сясь на 54-м километре от её впадения в Ладожское озеро.

Согласно условиям Столбовского мира:

– бывшие русские владения в Ингрии (Ижорской земле), а именно Ивангород, Ям, Копорье, а также всё Поневье и Орешек с уездом, переходят в шведское обладание. Шведско-русская граница проходит у Ладоги. Всем желающим выехать из этих районов в Россию даётся две недели.

– Северо-Западное Приладожье с городом Корела (Кексгольм) с уездом остается навечно в шведском владении.

Шведы медленно, мягко, но настойчиво обращали русское население в лютеранство. Так, 14 апреля 1625 г. «словолитчик» Петер фон Целов (этнический русский) начал печатать протестантские религиозные сочинения на русском языке. Крестьяне, перешедшие в лютеранство, освобождались шведскими властями от подушной подати. В 1643 г. шведы издали на кириллице протестантский катехизис, его принудительно вводили во всех православных церквях.

Изменило ли население Приневья православной вере, оказавшись под шведами? Да, подавляющее большинство людей перешли в лютеранство практически без эксцессов, если не считать жалоб на небольшие притеснения православного духовенства. Шведы действовали мягко, никого силой не заставляли менять веру, но сулили административные должности и различные привилегии.

Да и вера у населения была православная, но не московского, а новгородского образца. Новгородское духовенство отличала большая веротерпимость. Значительная часть духовенства выбиралась, а не назначалась иерархами. В Новгороде, Пскове, Вятке и других северных землях развод был весьма прост и быстр. Кстати, то же самое было у донских и малороссийских казаков до середины XVIII века.

Русских православных купцов, оставшихся на шведских землях и приезжавших по торговым делам в Новгород, даже тех, про которых было доподлинно известно, что «они в православной вере тверды», царь Михаил Фёдорович велел «пускать к церквам, которые на посаде, а в Каменный город в соборную церковь (Св. Софии) их не пускать». То есть предполагалось, что живущие по своей воле под шведами – не подлинные православные, и, прикасаясь к великим православным святыням, они причинят им «поруганье».

В результате всего вышесказанного во второй половине XVIII века начался массовый переход православных в лютеранство. Так, в Приневье только в 1684 г. около 3000 православных семейств перешли в лютеранство.

17 мая 1656 г. под звон московских колоколов царь Алексей Михайлович объявил войну шведскому королю Карлу Х Густаву. Русский корпус под началом стольника Петра Ивановича Потёмкина двинулся для занятия берегов Финского залива. На помощь Потёмкину был направлен отряд донских казаков. При отправке казаков патриарха Никона занесло – он благословил казаков не более, не менее, как идти морем к Стокгольму и захватить его. Всего у Потёмкина было 1000 ратников и 570 донских казаков. В начале июня 1656 г. гребные суда Потёмкина подошли к Орешку, но взять его не смогли. Тогда воевода двинулся вниз по Неве и захватил крепость Ниен.

Узнав о подходе русских, генерал-губернатор Густав Горн, находившийся в Ниене, и комендант крепости Томас Киннемокд бежали на судах в Нарву. За ними последовали войска и большинство обывателей. Шведы успели поджечь огромные запасы ржи (около 70 тыс. тонн).

30 июня русские вошли в Ниен. В нём насчитали около 500 дворов. На укреплениях было захвачено 8 пушек, а остальные шведы сбросили в реку Охту или увезли. Потёмкин приказал сжечь город и по возможности уничтожить его укрепления.

Любопытна судьба утопленных орудий. Где-то между 1899 и 1903 гг. местные жители нашли и подняли из Охты 6 шведских чугунных пушек. Длина одной короткой пушки составляла 2,42 м, а остальные были от 2,6 до 2,78 м (без винградов). Калибр 11,5–13 см, то есть примерно 12 фунтов. Сейчас эти пушки установлены на бетонном постаменте – памятном знаке «Крепость Ниеншанц».

В начале осени 1656 г. шведы вновь овладели Ниеншанцем. В 1659–1666 гг. шведы восстановили укрепления Ниена.

«В продолжение лета Потёмкин с частью своего отряда успел сделать и морской поиск: 22 июля ходил он «с ратными людьми, судами на море, и у Котлина острова с немецкими [шведскими] людьми был бой, и милостию Божиею… у Котлина полукорабль [галеру] взял и немецких людей побил, и языка поймал начального человека, капитана Ирека Далсфира, 8 человек солдат и наряд [пушки] и знамена поимели, а на Котлинском острове латышане деревни высекли и выжгли»[53].

Около тысячи олонецких ратников и 170 новгородских стрельцов двинулись вдоль северного берега Ладожского озера к шведской крепости Кексгольм (Кореле). Командовал ими олонецкий воевода Пётр Михайлович Пушкин, предок Александра Сергеевича.

3 июля 1656 г. Пушкин подошел к Кексгольму и потребовал его