Он отшатнулся, словно она ударила его.

– Что случилось? – недоумевающе спросил он. Ей пришлось немного помолчать, чтобы собраться с мыслями. Она понимала, что никаких отношений между ними быть не может и ей надо бежать от него, но в глубине души ей необходимо было чувствовать его объятия, прикосновения его рук. Это станет он мукой на всю жизнь, но она знала слишком много примеров, когда такая игра действительно ломала всю жизнь девушки, а то и отнимала ее вовсе, как это случилось с ее матерью. Она поняла, что натиск мистера Джеймсона усилился после того, как он у опал, что она служанка.

– Я не хочу, чтобы меня уволили лишь потому, что вы лишились сна. Неужели это вежливо – вот так на меня накидываться, потому что я служанка? С мисс Уайтхолл вы, помнится, были щепетильнее.

Томас Джеймсон рассмеялся, что очень разозлило Джульетт. Он подошел к ней и внимательно посмотрел в ее глаза. Взгляд его был серьезен и нежен.

– Вся королевская конница и вся королевская рать не смогут вырвать тебя из моих объятий, Джульетт, – сказал он, нежно взяв ее лицо в ладони. – Неужели ты не чувствуешь этого?

– Не чувствую чего? – спросила она, понимая, что сердце опять стало бешено скакать.

– Того, что происходит между нами. Того, что еще случится, если мы позволим…

– Мы не позволим, мистер Джеймсон, уверяю нас! – сказала она, вырываясь из его рук, и пошла прочь.

Она шла вдоль замечательного сада, так восхитившего ее, но теперь он не привлекал ее внимания. Мята была в противоположном конце огорода, но ведь можно использовать еще лаванду и розмарин. Если смешать их с оливковым маслом, то получится прекрасное средство, которое отлично укрепит волосы Сары. А еще можно использовать эти растения для ополаскивания. Она взяла ножницы и срезала по большому побегу того и другого, но срезала неаккуратно и невнимательно, думая совершенно об ином.

– Джульетт, – позвал он.

Она обернулась.

– Ты веришь в судьбу? – спросил он. – Большинство моих знакомых дам верит в нее безоговорочно.

Она подумала обо всех тех тайнах и загадках, которыми была наполнена ее собственная жизнь. О том, как она узнала о своей матери, о том, что сейчас она живет в одном доме с совершенно чужими ей дедушкой и сестрой. Конечно, без капризов судьбы тут не обошлось. А уж сам Томас Джеймсон, чье присутствие действовало на нее как удар грома с самой первой встречи, снова и снова появлялся в ее жизни, как ни старалась она избежать этого.

Она посмотрела в его темные глаза, прикрытые вуалью ресниц, и осознала, что она обречена знать и любить этого человека, чего бы ей это ни стоило.

– Наверное, верю.

– Вот я тоже верю. Я еще не совсем сошел с ума, чтобы считать, что мое место в жизни – исключительно моя заслуга. Думаю, что тот мужчина, который не воздает должное судьбе, – просто дурак. – Он с нежностью и страстью оглядел Джульетт с головы до ног, и ей показалось, что этот взгляд больше был похож на объятия. – И никто не убедит меня, Джульетт, что мы не были суждены друг другу. – Он обнял ее за талию. – Если ты докажешь мне, что тебе на меня наплевать, я оставлю тебе возможность самой разбираться в своих правилах. Ты говоришь мне, что я захожу слишком далеко. На это я могу ответить, что я не буду спокойно спать, пока не наслажусь каждым сантиметром твоего тела. А теперь скажи, что тебе этого не хочется.

Джульетт ужасно боялась, что она ответит на эти слова движением своего тела – навстречу его ласкам, его нежным губам, его тайным помыслам, – что она отбросит все приличия и позабудет все планы, которые она строила.

О да, этот мужчина действительно был великолепен. Она чувствовала его уверенное ожидание, ощущала его запах, вспомнила вкус губ, к которым ей так хотелось прикоснуться еще раз.

А теперь ей еще раз надо сказать ему, чтобы он просто забыл о ней.

– Я не знаю, как и что я чувствую на самом деле, – почему-то сказала она.

– Зато я знаю, – произнес он и закрыл ее рот поцелуем.

Джульетт понимала, что это надо прекратить. Она уже несколько раз порывалась оттолкнуть его, но что-то шептало ей: «Еще секунду! Ну еще секунду!» Наконец она смогла вырваться, задыхающаяся, потрясенная и смущенная.

Это было чистым безумием. Томас Джеймсон был гостем Уайтхоллов, она едва знала его, им нельзя было продолжать отношения, и она этого не допустит.

Джульетт спешно срезала еще пучок лаванды, мысленно извинившись перед ни в чем не виноватым растением за грубость. Мысли путались в ее голове, и руки ходили ходуном.

Она обернулась на Томаса Джеймсона, который улыбался – нет, даже смеялся, – глядя ей вслед, и тогда поторопилась из сада, взбешенная тем, что снова позволила себе заговорить с этим американцем.

– Рейчел, прошу тебя, работай как можно лучше для наших дорогих гостей. Если вдруг кто-то скажет, что у него грязная тарелка, то я просто боюсь подумать, что с тобой станется, – проворчала миссис Уинстон. – Ну почему мне приходится видеть твое хорошенькое личико у зеркала чаще, чем у мойки?

– А как вы думаете, я правда хорошенькая? – тихо спросила Рейчел у Джульетт.

– А что я пыталась тебе втолковать пятнадцать минут назад? – Джульетт погладила Рейчел по голове. – Ты настоящая красавица, и если тебя одеть в то, что носят наши гостьи, все местные мужчины не отходили бы от тебя ни на шаг.

Рейчел густо покраснела, словно кто-то вылил на нее пузырек красных чернил. Как и все рыжеволосые белокожие красавицы, она краснела моментально.

– Спасибо вам, мисс Гаррисон! То есть вы правда, так думаете?

– Я это знаю, моя хорошая, – мягко ответила Джульетт. Сама она продолжала думать о Томасе Джеймсоне, о том, что происходило в тот день.

Может, он и правда верит, что судьба кинула их друг к другу? Или это его традиционные слова, которые он часто пускает в ход, когда ему требуется напустить на себя таинственность в разговоре с женщиной?

Она подумала о дневнике матери, о том восторге, с каким Кейт Клейпул писала об Уильяме, как она верила в их любовь и в те планы, которые они строили вместе. Но конец этой истории был известен, и самой Джульетт не хотелось бы идти по той дороге, которая досталась ее матери.

А собственно, были ли у нее какие-нибудь шансы даже на такое? Или мистер Джеймсон всего лишь бессовестный ловелас, стремящийся произвести неизгладимое впечатление на любую женщину, которую ему довелось встретить?

Когда она вошла к Саре, та уже сидела одетой, хотя корсет и блуза еще не были застегнуты. Перед зеркалом аккуратно лежали расчески и гребешки.

– Как тебе? – весело спросила Сара у вошедшей Джульетт. – Одобряешь?

– Одобряю что, мисс Сара? – сказала Джульетт. После их разговора ее отношение к Саре уже было другим.

– Ой, полно тебе звать меня мисс Сарой! Я же извинилась, и извинилась по-настоящему. Мне и правда очень жаль, Джульетт. Но ведь мне до конца моих дней не удастся выкинуть из головы все то, что так долго запихивала туда мама. Если бы я могла, я бы с удовольствием сбежала и жила бы одна, ежедневно принимая решения, жила бы своим умом, зарабатывала бы деньги и сама бы заботилась о себе. Конечно, в один день такие вещи не делаются, но ведь попробовать можно? Я почти оделась и уже собиралась причесываться.