Песни, веселье и всеобщее добродушие продолжались до полуночи, а потом последовали прощания, обилие пьяных объятий, и я поковылял к дому, забыв обо всех ночных опасностях, угрожающих иностранцам, чрезвычайно уверенный в том, что любой грабитель дважды подумает перед тем, как ссориться с хорошим другом майора Виорела Виеру.

Я пошел спать, воодушевленный тем, чего достиг с тех пор, как выпорхнул из-под заботливого крылышка Юлиана. После пары аварийных посадок мне удалось самостоятельно пролететь несколько ярдов. Скоро я смогу парить над облаками. По крайней мере, я доказал, что здесь все-таки можно чего-то добиться. Наконец у меня появились первые доказательства в поддержку моей теории, что в жизни старания всегда вознаграждаются. Теперь я знал, что моя миссия здесь в высшей степени выполнима. Я взял быка за рога, и, более того, если понадобится, у меня под рукой был начальник полиции, который сможет дать ему пинка.

– Он не начальник полиции, – поднял меня на смех. Юлиан, развернувшись на своем стуле в Центре журналистики, когда я показал ему то, что отснял накануне вечером.

– Хорошо, тогда майор полиции. Какая разница?

– Майор – не начальник. Ну да – то, что там написано, означает звание, но довольно невысокое – возможно, что-то вроде вашего сержанта.

– О, ну, если что, он все равно сможет помочь.

– Да не сказал бы. Если в этой стране тебе нужна помощь, то лучше. дружить с мафией, а не с полицией. Мафия контролирует все.

– Ясно.

Юлиан – мастер испортить настроение. Он словно считал своим долгом возвращать романтичных идеалистов к реальности. Юлиан полагался на факты. А я – на мнения. Мы были неплохой командой, и история наших достижении это доказывала. До сих пор мы ничего не достигли.

Так было до 11.15 утра, пока Юлиан не ответил на телефонный звонок и я не получил невероятно хорошие новости.

– Это был Григорий Корзун, – сказал Юлиан, пытаясь сдержать улыбку.

– Кто это?

– Президент «Тилигула», клуба в Тирасполе, в котором играет Сергей Строенко.

– Ах да, точно, – ответил я, притворяясь, что отлично знаю, кем были мои футбольные противники. – И что он сказал?

– Что ты можешь приехать к ним в Приднестровье в любое время. Будешь его гостем и остановишься в отеле, при котором есть теннисный корт, а он договорится об игре со Строенко.

– Ты шутишь! – произнес я, не зная, что невероятнее – эти новости или то, что Юлиан умеет шутить.

– Нет, он так и сказал.

Это подтверждение было музыкой для моих ушей.

– Да! – выкрикнул я, подпрыгнув от радости.

Это явно не по-молдавски открытое выражение эмоций заставило несколько человек за компьютерами обернуться в мою сторону, кто-то смотрел с удивлением, кто-то с неодобрением. Но никто ничего не спросил. Я начал понимать, как устроен процесс мышления у местных жителей:

«Англичанин Тони узнал какие-то захватывающие новости, но это его дело, а не наше. Мы не позволим его громким восклицаниям и жестам ненадлежащим образом отвлекать нас от наших утренних дел. Возможно, когда-нибудь мы узнаем, что это за новости, но сейчас вполне достаточно поворота головы».

– Коринна! – воскликнул я, без предупреждения ворвавшись в ее кабинет. – Только что произошло нечто удивительное!

Мне нужно было с кем-то поделиться этой новостью, и я подумал, что Коринна меня поймет. Ее муж Аурел работал в «Рэнк Ксерокс», и оба имели право путешествовать за границу. Она уже видела, как люди радуются.

– Это великолепные новости, – сказала она, терпеливо выслушав мою взволнованную болтовню. – Надеюсь, он серьезно.

– Конечно, серьезно, – выпалил я. – Зачем еще ему такое говорить?

– Не знаю, но если он серьезно, то это хорошие новости.

Может, Коринна часто ездила на Запад, но в целом она однозначно оставалась истинной молдаванкой. Осторожная, осмотрительная и все контролирующая. Я же был совершенно другим. Как я мечтал о короткой передышке от этой рациональной, дисциплинированной среды! Мне хотелось проблеска страсти, хотелось хоть разочек узреть проявление вспыльчивого темперамента и стать свидетелем истинной радости жизни. Даже американцы в офисе, Карен и Том, узнав о моих хороших новостях, лишь выдавили робкую улыбку и несмело произнесли: «Это же здорово, да?» До того, как влиться в молдавскую среду, они точно бы первыми вскочили, хлопнули меня по плечу и завопили во всю глотку: «Молодец!» Но они пробыли в Молдове слишком долго и медленно, но верно начинали становиться такими же бесстрастными, как и все остальные.

Обед с Леонидом принес подобие следующей волны позитива, которая неумолимо катилась на меня. Аеонид был спортивным корреспондентом, о «немедленной» встрече с которым Юлиан договорился пять дней назад. Похоже, он обладал энциклопедическими познаниями в молдавском футболе, и я забрасывал его вопросами полтора часа подряд. Он показал мне список субботних игр, и один матч тут же обратил на себя мое внимание.

ФК «АГРО» – «ДИНАМО», БЕНДЕРЫ

В голове сложилась сюрреалистическая картина. Какое это, должно быть, необычайное зрелище! В момент постыдной политической некорректности я представил, как за «Динамо» из Бендер выступают одиннадцать ребят, жеманно просящих друг друга «Пасуй же мне, противный», а противостоит им команда растерянных головорезов из ФК «Агро».

В менее легкомысленной заметке я прочел, что на следующий день состоится домашний матч местной команды «Зимбру» с клубом «Олимпия» из Бельцев, и все единогласно заявили, что я должен сходить на игру и встретиться после матча с футболистами. Меня должны принять дружелюбно, подумал я, потому что футболисты уже наверняка получили теннисные футболки из Уимблдона, которые я им отправил.

Да они просто должны сгорать от желания меня увидеть.

– Ты не будешь сегодня с нами ужинать? – разочарованно спросила Елена в прихожей. – Ты со вторника с нами не ешь.

За первую неделю я, конечно же, понравился ей, а она – мне. Ее пухленькое розовощекое личико освещало мое утро, и все эти дни я ждал вечера, чтобы увидеть, как она подбежит ко мне с тем или иным вопросом, чаще всего с домашним заданием по английскому. В обмен на мою помощь она великодушно научила меня румынской фразе, которая, как я подумал, могла мне пригодиться.

– Ma numesc Tony. Sînt din Anglia. Am fàcut un pariu cà-i voi bate la tenis pe toji din echipa naţionala de fotbal. Vreti sa jucati eu mine?»

(«Меня зовут Тони. Я из Англии. Я поспорил, что обыграю всю национальную футбольную команду в теннис. Вы сыграете со мной?»)

Это, полагал я, должно сработать.

Причина, почему я решил не ужинать с семьей, заключалась в том, что в пятницу вечером я хотел куда-нибудь сходить и посмотреть на ночную жизнь Кишинева. Когда я уже собирался выходить, из своей комнаты показался Адриан и перехватил меня на лестнице.