Джеб начал рыться в рюкзаке. Арфа замолчала, и в тишине ему послышалось издевательское тиканье часов. С каждой секундой, которую он проводил в разлуке с Алиссой, она становилась всё более уязвимой для Морфея.

Наконец он нащупал холодный металлический предмет и бросил браслет к Паутинке – чуть в сторону, чтобы ослабить ее, но не поранить.

Она взвизгнула и отпорхнула.

– Пожалуйста, убери!

– Только когда я получу ответы, – сказал Джеб, ухватив ее двумя пальцами за крыло.

Он поднес Паутинку к постели и посадил на подушку, держа браслет достаточно близко, чтобы фея не расслаблялась.

– Будь умницей, и ничего плохого не случится.

– Мне уже плохо! – простонала Паутинка, и ее зеленоватая кожа сделалась бирюзовой. – Я не могу пользоваться магией…

Она хлопнула себя ладошками по щекам.

– Это будет… ужасно. Воздерживаться… – Фея заговорила тише, словно обращаясь к самой себе: – Воздерживаться, иначе я подвергнусь искажению…

Она скрипнула зубами.

Джеб нахмурился.

– Значит, железо обращает твою силу против тебя? Идеальное оружие против жучары…

– Вещь такого размера подействует только на маленькое волшебное существо.

Джеб наклонился и поднес браслет ближе к ней.

– Тогда считай, что это детектор лжи. Каждый раз, когда я пойму, что ты что-то скрываешь, я буду подносить железо ближе. Где Эл и что с ней делает твой жуткий хозяин?

Кожа феи сделалась синей, как яйцо малиновки. Она перекатилась на подушке, отчаянно пытаясь взлететь, а затем окутала себя крыльями, словно в попытках сдержать магию.

– Твоей Алиссе сейчас хорошо и уютно. Морфей присматривает за ней, пока она спит…

Джеб зарычал. Прошлой ночью, в лодке, именно он наблюдал, как она спала. Он повернул Алиссу лицом к себе, чтобы дать ей обещание, пусть даже во сне она не могла его услышать. Он поклялся беречь ее и доставить домой целой и невредимой. И не намерен был нарушать клятву теперь.

Джеб подавил желание вновь разнести комнату.

– Как отсюда выбраться?

– Только Морфей может открыть дверь.

Джеб подался вперед, почти коснувшись носом лица Паутинки и держа железный браслет у нее над головой.

– Ты хочешь сказать, что я вынужден торчать здесь, пока этот крылатый таракан не соизволит меня выпустить? Он заставит Алиссу столкнуться с ужасами Страны Чудес в одиночку?

Паутинка захныкала, прижав ладонь ко лбу.

– Нет. Поскольку ты доказал свою верность, он позволит тебе сопровождать ее. Ты будешь присутствовать на пиру, а потом поможешь составить план.

– На пиру?

– Морфей желает, чтобы она познакомилась с остальными.

– Какими остальными?

Паутинка свернулась лиловым клубочком, скатилась с подушки и что-то вытащила из-под нее. Это был портрет Эл. Джеб не помнил, когда нарисовал его. Подтянув колени к груди, фея принялась изучать рисунок.

– Ты нарисовал его, пока находился под действием наших чар. Твое сердце полно силы и света, способного рассеять любой мрак. Ты прекрасно передал внутреннюю сущность Алиссы.

– Это просто плод фантазии, – мрачно ответил Джеб.

Он положил железный браслет на бумагу рядом с Паутинкой.

Она откатилась на середину рисунка, пытаясь избежать соприкосновения с металлом.

– В этом портрете больше правды, чем в любых словах, которые ты у меня вырвешь.

Джеб потянул рисунок, сбросив Паутинку и браслет на меха. Он разложил листок на подушке и вгляделся в угольные линии. Рисунок походил на все прочие изображения фей, которые он нарисовал с Эл за столько лет, и в то же время разительно отличался от девушки, которую Джеб знал.

Он нарисовал ее с подобранными наверх волосами. Эл никогда не делала такую прическу. Черное платье с бретельками изящно облегало ее тело. Она в жизни бы не согласилась одеться так… обыкновенно. Единственное, что соответствовало вкусу Эл, – кружевные черные перчатки без пальцев, закрывающие шрамы на ладонях.

Всё остальное было полнейшим вымыслом. Эл сидела на парковой скамье. В руках она держала розу. Тушь и слезы текли по лицу девушки, образуя изящные завитки. Надо сказать, именно так она выглядела в последний раз, когда Джеб ее видел.

Он по-прежнему не мог догадаться, почему после купания в море слез у нее не смылся макияж. Прищурившись, Джеб стал разглядывать прозрачные крылья, раскинувшиеся за спиной у Эл. Тонкие мембраны блестели в единственном луче солнечного света, пробившегося сквозь облака. Эти крылья внушали ему смутное беспокойство, хотя он не понимал почему. Возможно, потому что напоминали крылья Морфея, хотя были совершенно другого цвета.

У Джеба разболелась голова. Случилось худшее: Эл осталась наедине с этим типом, который имел над ней какую-то власть. Он забирался к ней в голову, когда она была маленькой. Подсознание – мощная штука, и если у Морфея по-прежнему был доступ к снам Эл…

– Как его победить? – спросил Джеб, проглотив комок в горле.

Выпуклые глаза Паутинки устремились на него. Она была слишком слаба, чтобы отползти от железного браслета, который касался ее бедра.

– Хозяина нельзя победить. Он много лет ждал этого дня.

Джеб поморщился.

– А, то есть он – Супермен. Но у каждого есть свой криптонит. То, чего он боится.

– Плен, – с трудом выговорила Паутинка и при этом признании потемнела, сделавшись цвета свежего синяка.

– В каком смысле?

Паутинка прижала ладонь ко лбу.

– Пожалуйста… ты положил его слишком близко… железо… оно лишает меня сил.

Джеб сел на кровать и взял браслет. Он принялся рассматривать его в свете свечей, держа между пальцев. Браслет напомнил Джебу, как Эл в первый раз увидела его лабрет и с каким восторгом отреагировала. Она попросила разрешения до него дотронуться и засыпала Джеба вопросами, каково это – делать пирсинг. Ее энтузиазм, наивность и хрупкость… Морфей не колеблясь воспользовался бы всем перечисленным, чтобы управлять Эл.

Джеб должен был убедить ее покинуть Страну Чудес, отказаться от попыток снять проклятие со своей семьи, чего бы это ни стоило. Что-то темное поджидало Эл прямо за углом, совсем как в его сне. Он чувствовал, как приближалась опасность.

– Значит, ты хочешь, чтобы она исправила ошибки той, первой Алисы? А если их исправлю я? – спросил Джеб. – Отправь Эл домой и позволь мне обо всем позаботиться.

– Невозможно, – хриплым шепотом ответила Паутинка. Ее тело вновь начало обретать бледно-зеленый цвет. – Девушка уже прошла испытания и доказала, что она и есть – та самая.