— Ага.

Тон Девлина говорил сам за себя: ему нравились изменения, которые произошли с ее телом.

— Они у меня увеличилась на два размера.

— Я заметил.

— Ты, значит, ценитель женской груди?

— И ног тоже. У тебя они исключительные. — (Ей нравилось слушать его голос, мягкий и сексуальный.) — Хотя каждая часть твоего тела — исключительная, — добавил он.

— О тебе можно сказать то же самое.

— Вот как? И какая же твоя любимая? — Он прижался теснее, и Николь сразу почувствовала, что он обнажен и возбужден.

— Не сомневайся, эта часть стоит первой в моем списке, — ответила она.

Он тихонько засмеялся.

— Тебе, мне кажется, очень жарко.

Николь было больше, чем просто жарко. Она вся горела.

— Твое тепло плюс мое…

— Почему бы тебе не снять рубашку? Тебе станет легче. — Она заколебалась, и Девлин продолжал: — Ничего не случится, если ты только сама этого не захочешь.

— Нам надо сначала очень многое сделать и обсудить, — отвечала Николь, оставаясь более непреклонной, чем могла от себя ожидать.

— Дашь мне знать, когда будет пора? — сухо спросил Девлин.

Она усмехнулась:

— Ты будешь первым, кто об этом узнает.

Николь почувствовала (или ей показалось), что он легонько поцеловал ее волосы, прежде чем пожелать спокойной ночи.

И она наконец позволила себе заснуть.

Девлин услышал звук льющейся воды, открыл глаза и взглянул на часы — около девяти. Да, они заспались.

А, оказывается, хорошо, что приехала сестра! Ведь именно благодаря ей Николь оказалась в его постели. А теперь можно надеяться на естественное развитие событий.

Он встал с кровати и направился прямиком в ванную. Николь, закрыв глаза и запрокинув голову, споласкивала волосы под душем. Пена от шампуня стекала по ее великолепной груди и округлившемуся животу.

Девлин без колебаний открыл дверцу и шагнул к Николь в кабинку. Она отреагировала чисто по-женски, пытаясь обеими руками прикрыть свою наготу.

— Не надо, — тихо произнес он. — Ты такая красивая. И ты — моя.

Он заметил, как ее взгляд тоже скользнул по его телу, и понял, что она разделяет его желание.

— Как спала?

— Как младенец. — Николь смущенно улыбнулась. — А ты?

— Необыкновенно хорошо. Мне понравилось спать с тобой в одной постели.

Николь сглотнула, видимо, от волнения.

— Тебе нужно мыло? — спросил Девлин, потянувшись за ним. Намылив руки, он положил их ей на плечи и начал медленно скользить ими по ее телу, слегка поддразнивая. Взглянув на лицо Николь, он увидел, что она закрыла глаза и слегка склонила голову набок. Он намыливал и дразнил ее одновременно, чувствуя, как ее тело слегка подрагивает от его прикосновений. Когда он понял, что Николь уже готова ему отдаться, он вручил ей кусок мыла и повернулся к ней спиной.

Николь быстро придумала, как ему отомстить. Уже спустя несколько мгновений ее пальцы заскользили по спине Девлина, по его ягодицам и ногам. Он обернулся. Тогда Николь начала растирать ему плечи, спустилась вниз к животу, затем перешла на ноги, так, что ее лицо оказалось на уровне его бедер. Она не спеша намылила еще раз руки и принялась за единственную часть тела, которая осталась невымытой.

— Возможно, нужно будет мыть два раза, — сказал он. — А то и три.

— Не переусердствуй, а то придется мыть заново.

Не позволив Николь насладиться ее триумфом, он опустился на колени и прижался губами к ее губам. Она не сопротивлялась. Девдину не составило большого труда довести ее до оргазма, впрочем, как и дойти до него самому. Но он не ощутил полного удовлетворения. Ему хотелось войти в нее, чувствовать, что она вся принадлежит ему, проникнуть глубоко внутрь, упиваться и упиваться блаженством до тех пор, пока они оба не почувствовали бы изнеможения.

— Давай вернемся в спальню, — предложил Девлин, целуя Николь.

— Мы не одни в доме.

— И кого это волнует?

— Меня, Девлин.

Ее серьезный тон заставил его поднять голову.

— Я сейчас вышвырну ее из дома.

— У нас еще будет время после того, как она уйдет, — улыбнулась Николь.

— Это случится только завтра.

— Знаю. — Она закрыла кран.

Николь, по крайней мере, перестала прятать от него свою наготу и даже позволила насухо вытереть себя полотенцем, что снова его возбудило. Когда он, тихо ругаясь, застегивал «молнию» на джинсах, она не выдержала и рассмеялась.

— Ох, отомщу. Отольются кошке мышкины слезки, — проворчал Девлин, но потом повеселел: — Ладно пойду хозяйничать. А побреюсь позже.

Николь провела рукой по его лицу и сказала:

— Выглядишь устрашающе.

Девлин нашел сестру на кухне поедающей кашу.

— Ты спал слишком долго, — произнесла она и, переведя взгляд на его небритое лицо, добавила: — И обленился. Зато кажешься отдохнувшим. Не то, что вчера.

— Вчера вечером я действительно был уставшим.

— Ясно. Значит, сейчас ты ответишь на мои вопросы?

— Например?

— Например, о том, как ты узнал, что станешь папой. И почему вы еще не поженились? И почему не рассказал обо всем папе с мамой?

Девлин включил кофеварку.

— Папой я оказался обычным способом. Тебе рассказывали про пчелок и цветочки, верно?

Изабель показала ему язык.

— Неубедительно, — произнес он, рассмешив сестру. Сегодня утром он чувствовал себя почти счастливым. Все оказалось гораздо проще, чем он думал. — А не поженились мы потому, что у нас еще не было свадьбы.

Изабель театрально застонала.

— О боже! А папе и маме не рассказал потому, что расскажешь в ближайшее время.

— Нет, не угадала. Потому что это не имеет к ним никакого отношения.

Брови сестры взметнулись вверх.

— Значит, ты не пригласишь их на свою свадьбу? Они никогда тебе этого не простят. И в отместку начнут мстить Николь, так что у вас с самого начала все может пойти наперекосяк.

— Это моя жизнь. Моя и Николь.

— Девлин, у тебя есть обязанности перед семьей.

— Знаю.

Изабель сполоснула мисочку из-под каши.

— Что с тобой происходит? Ты кажешься совсем другим человеком. Более спокойным и в то же время более тревожным в некоторые минуты.

— У меня дел выше крыши.

— Поможешь убедить папу с дедушкой взять меня в банк? Да и тебе уже пора подняться по служебной лестнице. А я могла бы занять твою должность.