И они будут ожидать, что она в бегах, а не торчит где-то поблизости, хотя обнаружение машины может их насторожить. Она надеялась, что они ожидают, что она сядет в автобус или что-то еще, чтобы уехать далеко, а не болтаться у них под носом. Когда она шла через Аламо Плаза, повсюду были припаркованы туристические автобусы, и толпы пожилых людей и школьные группы выстроились, чтобы попасть внутрь.

Она подошла к главному входу и попыталась незаметно проскользнуть.

— Простите, мэм, вы не можете войти туда, — сказал швейцар.

Вот и все, что осталось незамеченным.

— Почему нет? Платы за вход нет.

— Вы не обуты.

Ради всего святого.

— Да, на меня напали, я едва сбежала.

— И вы прибежали в Аламо?

— Ладно, как скажешь, — сказала она и пошла прочь.

— Эй, красавица, тебе нужна помощь? — спросил какой-то парень позади нее.

Она была всего в нескольких футах от Аламо, когда он подбежал и схватил ее за руку. Он был старше, лет пятидесяти, с очень длинными волосами и бородой, в байкерской жилетке и шортах. Странный прикид или что-то типа того.

— Нет, спасибо. Просто тяжелый день. Со мной все будет в порядке, — сказала она, пытаясь отвернуться, но он снова схватил ее за руку. — Не могли бы вы не трогать меня, пожалуйста?

— Хочешь пойти выпить кофе, поесть или еще что-нибудь. Вниз по улице есть очень хорошее местечко.

А вот теперь она начала раздражаться. Она выглядела и чувствовала себя дерьмово, но этот чувак все еще приставал к ней.

— Нет. Спасибо. Теперь, пожалуйста, позвольте мне уйти.

— Вау, смотри, какая ты, блядь, сука. Я веду себя очень мило, между прочим. Ты выглядишь так, будто тебя только что отмудохали, и твоя вонючая задница стала для меня сукой? Нахуй тебя, — oн крепче сжал ее руку и потащил прочь.

— Отпусти меня! — потребовала она.

— Я научу тебя хорошим манерам. Шлюхи, вроде тебя, не стоят и десяти центов. Тебе не стоило так со мной разговаривать.

— Серьезно? Tы ведь не хочешь этого делать.

— Или что, сучка? Что ты сделаешь?

Не отвечая, она сконцентрировалась на нем. В его шортах появилась выпуклость, он согнулся, хрипя и стоная.

— Что за хрень? Что происходит?

— Теперь ты мой, мудак, — сказала она.

Через несколько минут чувак начал вращаться, эякулируя в собственные шорты. Тяжело дыша, он поднял на нее испуганный и растерянный взгляд. Эйприл огляделась и заметила двух полицейских из Сан-Антонио, которые стояли на углу и разговаривали.

— Иди прыгни на одного из этих копов, возьми его пистолет, а затем застрели другого, — приказала она.

Он стоял, пытаясь сопротивляться приказу, но физически не мог.

— Что за херня? Я не хочу нападать на копа! Почему я не могу остановиться? — крикнул он, подбегая к офицерам.

Он схватил одного из них и начал бороться за его пистолет. Офицер на земле попытался отбиться от него, но байкер был слишком силен. Второй офицер тоже попытался бороться с ним, но чувак выхватил пистолет и вскочил на ноги. Второй офицер выхватил пистолет и выстрелил в нападавшего, убив его на месте.

Толпа вокруг Аламо начала кричать и суетиться. В суматохе она вбежала в здание, но второй офицер увидел, что она бежит, и бросился за ней. Она ворвалась в дверь и оказалась в холле старой миссии. Люди кричали, когда откуда-то раздались новые выстрелы. Вот тебе и безопасное место. Она завернула за угол и увидела еще одного копа с шокером наготове. Она остановилась, но он выстрелил в нее, ударив зубцами между грудей. Разряд пронзил ее и опрокинув на спину.

Второй офицер подбежал и надел на нее наручники. Она могла бы использовать свои способности на полицейских, но они и так были в состоянии повышенной боевой готовности. Она не хотела по-настоящему разозлить их, как не хотела по-настоящему ранить полицейского. Послать этого засранца за ними было просто способом пристрелить его. Кроме того, проведя несколько часов в тюрьме, она могла бы, по крайней мере, вздремнуть и, возможно, что-нибудь съесть. По крайней мере, она не думала, что придурки из этого исследовательского центра смогут ее там достать. Когда она будет готова свалить, то всегда сможет заставить их выпустить ее.

— К чему такая спешка? Я видел, как ты дралась с тем парнем, прежде чем он напал на моего напарника. Не хочешь рассказать мне, что это было? — сказал полицейский, поднимая ее на ноги.

— Сегодня утром он сжег мой тост за завтраком, — ответила Эйприл.

— Мило. Ну, ты можешь охладиться в камере, пока мы не разберемся с этим.

Когда он выводил ее на улицу, она подумала не использовать ли свой телефонный звонок, чтобы позвонить отцу. Беда в том, что она не была уверена, что отец все еще на ее стороне. Почему бы ему не рассказать ей о том, что она — нейро, и его приятель-ковбой или, может быть, другие люди захотят убить ее? Голова раскалывалась от всего этого. Она отогнала эту мысль подальше, когда офицер втолкнул ее на заднее сиденье своей машины и захлопнул дверцу.

Исида, прихрамывая, вошла в камеру. Там сидели еще две женщины, и одна из них показалась ей очень знакомой.

— Я тебя знаю? — сказала она Эйприл.

— Наверно, нет, — ответила Эйприл.

— А вот и да. Ты цыпочка из того сумасшедшего города. Что за черт? Тот странный ковбой пришел и забрал тебя.

— Да, он тот еще ублюдок.

— Что это было? Он коп?

— Не совсем. А почему ты здесь? — спросила Эйприл.

— Я убила несколько людей.

— Несколько людей?

— Произошел небольшой инцидент в магазине, — сказала Исида.

— Не сомневаюсь. Ты сумасшедшая сука.

— Без разницы. Так за что тебя посадили?

— Длинная история, — сказала Эйприл.

Исида помнила Эйприл как симпатичную, но, сидя там у стены, она выглядела более красивой, хотя была грязной и выглядела истощенной. Исида придвинулась к ней поближе. Будто они были единственными женщинами в камере. Исида не понимала, почему ее так внезапно охватило возбуждение. Она была совершенно уверена, что Эйприл не делает с ней ничего плохого.

— Эй, — сказала Исида. — Ты что, что-то делаешь со мной?

— Что?

— Ты знаешь. То, что ты делаешь с мужиками.

— Нет. Почему ты так решила?

— По какой-то причине я чувствую себя чертовски возбужденной.

Исида за всю жизнь была только с двумя девушками. И то, и другое было забавно, но ничего такого, из-за чего можно было бы слишком волноваться. Однако она не считала себя бисексуалкой. Это было больше похоже на эксперимент. Исида подсела ближе к Эйприл и прислонилась к стене рядом с ней.