— Марио снова побеждает!

Дурацкая назойливая мелодия наконец подходит к концу, экран темнеет, и я расстроенно роняю джойстик на колени. Вот те на: в духоте ли дело или в том, что это уже шестая партия за сегодня, но я продула в «Марио Карт» — и кому — восьмилетнему братцу! Прищурившись, наблюдаю, как Джек победоносно носится по комнате, задрав футболку и оголив бледный живот. Ну серьезно, зачем парни так поступают? Инстинкты обезьян, наших предков, диктуют им подобным образом выказывать свое превосходство? Я усмехаюсь. Какой он все-таки хвастунишка. Тянусь к нему, чтобы повалить на пол и защекотать.

— Мечтай, обезьянка, — смеюсь я. — В прошлых раундах побеждала я.

Джек извивается и вырывается из моей хватки. Отряхивается, сердито буравя меня взглядом — он ненавидит щекотку.

— «Обезьянка»? Я победил тебя в «Марио», а не в «Донки Конг».

Мне слишком лень объяснять ему ход своих мыслей, поэтому я только закатываю глаза.

— Райли, спустись-ка сюда, пожалуйста, — зовет мама с первого этажа.

Если бы не ее настойчивый тон, я наверняка взбунтовалась бы, дескать, сама поднимись. Но мама кажется по-настоящему взволнованной. Живость в ее словах меня интригует, так что, бормоча недовольство себе под нос, я свешиваю ноги с мешковатого кресла. Посылаю Джеку предупреждающий взгляд: займешь мое место, и я прибью тебя. Разумеется, не успеваю я подойти к двери, как братец уже устраивается на моем кресле. Ох, как же я скучаю по временам, когда имела над ним власть.

Кухня встречает меня милым сердцу ароматом кексов и кофе. Вот это да, давно я не ощущала этот запах. Будто в «Старбаксе» очутилась, только еще лучше. Кислое настроение от того, что пришлось тащиться так далеко, мгновенно растворяется в сладости ностальгии. От вида мамы в фартуке за кухонным столом губы непроизвольно растягиваются в улыбке. Она вскидывает на меня глаза и тут же отряхивает руки. В завитках ее волос проглядывается сахарная пудра.

— Иди-ка посмотри, — подзывает она, оставляя кексы. Она подводит меня к окну и чуть раздвигает клетчатые занавески — ровно настолько, чтобы я могла просунуть голову. Бросаю на нее недоуменный взгляд. Может, что-то случилось с купленной вчера геранью? Наклоняюсь и бросаю взгляд на соседскую подъездную дорожку. К горшку с цветком я была готова, а к такому — нет.

У нас новые соседи.

Перед домом, пустующим вот уже почти полгода, припарковался большой грузовик. Из-за этой зеленой громадины я не сразу замечаю рядом еще и небольшую красную машину. Брови взлетают выше, когда из нее выбирается семья. Первой выходит женщина, она тянется к заднему сиденью и вытаскивает маленькую девочку. Темные кудри женщины собраны заколкой, черты лица нежные и женственные. Хорошо, что теперь рядом будет жить кто-то маминого возраста — они смогут подружиться. Малышке у нее на руках годика четыре-пять, у нее милейшее личико, а волосы собраны в два темных пучка. Очаровашка.

Не знаю, кого я ожидала увидеть следующим, но точно не этого угрюмого красавчика. На вид мой ровесник, и даже издалека видно, как он хорош собой. К гадалке не ходи: девчонки в школе ему проходу не дадут. Я завороженно наблюдаю за тем, как незнакомец проводит пальцами по волосам.

Вы даже не представляете, каким социофобом я бываю, когда дело касается особей «горячего» пола. От одной мысли, что теперь мне придется жить по соседству с таким вот объектом, внутри все переворачивается.

Задергиваю занавески, но в этот самый момент парень, к моему ужасу, поднимает лицо. Наши глаза встречаются, я поймана с поличным. Ой. Отскакиваю назад и врезаюсь в мамино плечо. Чувствую, как заливаюсь румянцем. Теперь он примет меня за чудилу. Набираюсь смелости снова выглянуть на улицу: лицо соседа ничего не выражает, кажется почти скучающим — пронесло.

Чтобы снова не нарваться на его взгляд, отхожу от окна, на этот раз окончательно задернув занавески. Да, это был лишь вопрос времени, когда у нас появятся соседи. Тот дом довольно большой: двухэтажный, покрашенный кремовой краской, с крыльцом и заросшим двором. Я уже привыкла к тому, что там никто не живет, и даже представить не могла, что сюда может переехать мой сверстник. Мама хихикает над моим растерянным выражением лица и отводит мои волосы за спину. Ну, хоть кто-то из нас рад.

— Ну что? Подумать только: новые соседи.

Я кисло улыбаюсь ей и направляюсь к холодильнику.

— Не видела их раньше в Линдейле. Должно быть, они не отсюда.

Линдейл — один из тех маленьких благополучных городков, где все друг друга знают в лицо, где ты по-настоящему горд за свою родину. Тут есть школы для всех возрастных групп, часто проходят благотворительные вечера. Есть пляж и расползающийся от него во все стороны густой орегонский лес.

Пробегаюсь взглядом по полкам холодильника и остаюсь разочарованной.

— Апельсиновый сок закончился, — сообщаю я, разглядывая остатки еды: тонкая пластинка ветчины, лимонад да вялый салат. Не разгуляешься.

В ответ мама пожимает плечами, а когда я тянусь за кексом на столе, шлепает меня по руке.

— Надо в магазин сходить, ма, — ворчу я. — В холодильнике мышь повесилась.

— Я уже заказала еду! — Она показывает мне язык. Ничего себе! У нее необычайно хорошее настроении.

Мы с мамой очень похожи. Не только каштановыми кудрями и бледной кожей, но и тягой к приколам; сарказм наше все. Правда теперь мама дурачится реже, только когда есть настроение. Зато, когда дурачится — это особенно впечатляет.

— Хороший день для выпечки? — спрашиваю, заглядывая маме за плечо, пока та покрывает кексы глазурью.

От моего вопроса рука ее слегка вздрагивает, и она кивает.

— Скучала по готовке. Не вечно же мне хандрить. — Она смотрит на меня, слегка улыбаясь.

— Правильно, — киваю я. — Люблю тебя. Пойду позанимаюсь.

Пока я достаю из банки со сладостями леденец, в кармане начинает вибрировать сотовый. Усмехаюсь, когда вижу на экране фотку Вайолет с перекошенным лицом. У нас с подругой есть особая традиция отвечать на звонки. Требуется всего секунда, чтобы придумать вступительную фразу.

— Тампоны «Тампакс»: защита дольше, уверенности больше! Чем могу помочь?

— Райли, сейчас не до шуток, — отвечает Вайолет приглушенным голосом. Вспоминаю, что она сейчас должна быть на свидании вслепую. Зная ее разборчивость в парнях, могу представить, как проходит встреча. — Я в туалете. Прячусь. Надо же было дурацким дням наступить именно сегодня, когда я надела белые джинсы! Ко всему, парень оказался настоящим свинтусом. Облил меня водой.

— Ладно, — усмехаюсь я. — Вытрись. Если на тебе пиджак, повяжи его на талию и скажи своему спутнику, что у тебя болит живот. Если не тупица, отвезет тебя домой.