Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В дверь стучат. Чёрт… Он даже раньше, чем обещал!
Успеваю лишь повесить куртку на крючок и даже не поглядев в глазок распахиваю дверь…
Передо мной стоит вовсе не Давид…
А какие-то незнакомые мужчины в дутых спортивных куртках.
Один из них ставит ногу в просвет двери и быстро шагает внутрь.
- Вы кто? – только и успеваю пискнуть я.
- Мы от банка, где вы брали микрозайм, - басит незваный гость.
Он теснит меня в сторону, и пропускает внутрь своих дружков.
Они толпятся в прихожей и плотно прикрывают за собой дверь. Я остаюсь с ними наедине…
Глава 22
Глава 22
Настя
- Вы не платили банку по кредиту в течении полугода, - говорит один из мужчин, бесцеремонно проходя в кухню и оставляя после себя грязные следы на полу. – Наше коллекторское агентство выкупило ваш долг у банка, - продолжает он, пока его подельники осматриваются в коридоре. Один из них зачем-то открывает шкаф, а другой с любопытством заглядывает в гостиную.
- Знаете, что это значит? – после беглого осмотра кухни, первый, наконец, оборачивается ко мне.
Испуганно мотаю головой, совершенно не представляя, что мне теперь делать.
- Это значит, что теперь вы должны не банку, а напрямую нам, - на лице мужчины появляется неприятный хищный оскал.
Пячусь обратно к двери. Чувствуя, как внутри поднимается паника…
- Ну так что? - продолжает он деловым тоном. – Давайте рассмотрим варианты выплат. Нам подойдут ежемесячные платежи в пятьдесят тысяч рублей.
- У меня… - тихо шепчу, чувствуя, как сухо становится во рту. – Нет таких денег… Кредит брала не я, а моя бабушка…
- А жилплощадь, насколько мы знаем, тоже на вашу бабушку оформлена? – осведомляется тот, что стоит за моей спиной.
- Да, но…
- Так, значит, слушай сюда, - отбрасывая показную деловитость, продолжает первый. – Либо вы с бабулей находите деньги на первый взнос завтра же, либо…
Договорить он не успевает, потому что в этот момент раздаётся нетерпеливый звонок в дверь.
Я вздрагиваю и хватаюсь за ручку двери, быстро опускаю её и распахиваю. На пороге стоит Давид. Он кажется серьёзным и немного хмурым, но сейчас я рада видеть его! В порыве хочется броситься ему на шею, но я останавливаю себя…
- Настя? – он поднимает брови, глядя на меня, а потом быстро осматривает стоящих за моей спиной мужчин.
Смотрю на Давида расширенными от паники глазами и не решаюсь что-либо сказать…
- Вы кто? – Давид уверенно шагает вперёд, заходя в прихожую.
В ней становится так тесно, что одному из мужчин приходится отступить в комнату.
- Мы от банка, - прищуривается тот, что только что пытался угрожать мне.
- Это коллекторы, - тихо шепчу, стоя рядом с Давидом.
- Ясно, - спокойно отвечает он.
Ещё раз пристально оглядывает моих незваных гостей, а потом вдруг поворачивается ко мне и ободряюще улыбается и говорит:
- Настя, иди на кухню, - кивает в сторону. – Вскипяти чайник. И дверь закрой. Нам с ребятами нужно поговорить.
Оторопело киваю на его слова и ещё раз оглядываю «ребят». Наверное, «ребята» - последнее слово, которым бы я их охарактеризовала. Им больше подходит «бугаи», или «бандиты»…
Оставаться и дальше в прихожей у меня нет ни малейшего желания, поэтому я спешу скрыться на кухне, плотно прикрывая за собой дверь.
Дрожащей рукой наполняю чайник и ставлю его на плиту. Потом подхожу к двери и пытаюсь прислушаться к негромкому разговору. Однако из-за шума вскипающей воды, как я ни стараюсь разобрать слова, ничего не получается…
Через пять минут томительного ожидания, чайник начинает свистеть, и я беру бабулину прихватку, чтобы снять его с огня.
В этот же момент раздаётся хлопок двери, и я испуганно подпрыгиваю, боясь, что Давид ушёл и оставил меня наедине с этими тремя…
Ставлю чайник на деревянный круг и спешу к двери, чтобы узнать, кто остался в квартире, но она сама распахивается, и я снова вижу Танкова.
Выдыхаю с облегчением, взволнованно заглядывая ему за спину…
- Они ушли, - поднимает брови отец моего малыша, и я, чувствуя резкое облегчение, обессиленно опускаюсь на стул.
Давид подходит ближе и тоже садится.
- Испугалась? – его голос звучит на удивление мягко.
- Да… - тихо шепчу, опуская взгляд.
Теперь, когда опасность миновала, у меня почему-то начинает жечь глаза. Меня захлёстывает ощущение беспомощности и уязвимости… Проблемы продолжают сыпаться на меня, как из рога изобилия, а я совершенно не представляю, что с ними со всеми делать.!
- Не бойся, детка, - пальцы мужчины пробегаются по столу и накрывают мою руку. – Они тебя больше не потревожат.
- Но… как? – поднимаю взгляд на его мужественное лицо и непонимающе вглядываюсь в него.
- Я всё решил. Теперь твоя бабушка не должна им.
Давид кажется таким спокойным и полностью контролирующим ситуацию.
Однако, благодарность к нему не даёт мне сбросить со счетов один нюанс. Давид сказал, что мы с бабушкой не должны «им». Но, ведь, долг остался? Неужели это значит, что теперь мы… должны ему?
Нервно сглатываю, но так и не решаюсь задать этот вопрос. Если Давид захочет, то пусть сам поднимет эту тему, я нарываться не буду…
- Угостишь чаем? – спрашивает мужчина, и я поспешно киваю, поднимаясь с места. Краем глаза вижу, как Давид разглядывает нашу крохотную кухоньку, как скользит глазами по висящим на стене бабушкиным календарикам со щенятами…
Я никогда не стеснялась нашей бедности, потому что считала, что быть бедным – не преступление, да и вообще счастье для меня в деньгах никогда не измерялось. Однако сейчас, когда на моей кухне сидит глава крупнейшего в столице инвестиционного холдинга, я внезапно как никогда остро чувствую стеснение… И по поводу старых, сохранившихся ещё с советских времён занавесок, заварочного чайника с небольшим сколом на носике, неприглядного подтёка на потолке появившегося пару лет назад, когда соседка сверху нас затопила… Все эти недостатки, привычные в повседневной жизни, внезапно становятся яркими и очень заметными. Я словно
