– А потом? – напрягся Никандрос.

– А потом я… Я получу свое тело обратно, снова займусь своей карьерой, и, если меня заинтересует какой-нибудь мужчина, я приму его. Я тоже не собираюсь вести монашеский образ жизни в надежде, что ты не изменишь мне, что увидишь неправильность своих поступков.

– Ты угрожаешь мне изменой еще до того, как согласилась выйти за меня?

– Ты только что сделал то же самое. Я ведь сказала, я сыта по горло ролью жертвы.

Ник вздохнул, потирая виски. Он не хотел никого, кроме Мии, и его сводила с ума мысль, что она может быть с другим мужчиной.

– Я наговорил глупостей. Я никогда не изменял даже своим подружкам.

– Брайан никогда не извинялся, даже когда знал, что не прав.

– Самое худшее, что ты можешь сделать, чтобы уничтожить любой шанс на нормальные отношения между нами, – это сравнивать меня с ним, – взвился Никандрос. – Или с кем-нибудь другим. Меня всю жизнь сравнивали с… – Он громко выругался. – Я не Брайан, и мне плевать, в чем я похож на него. Мия, речь идет о тебе, обо мне и о нашем ребенке. Ни о ком больше.

Словно пытаясь успокоить его, Мия взяла его руки в свои.

– Если ты хочешь, чтобы я постаралась дать нашим отношениям шанс, я жду того же от тебя.

– Я привез тебя сюда и объявил своим родственникам, что хочу жениться на тебе. Это больше того, что ты дала мне.

– Согласна. Но, Никандрос, ты стараешься ради ребенка, а не наших отношений. Нашему малышу придется несладко, если мы будем бесконечно выяснять отношения.

Он сам был живым доказательством того, как плохое отношение одного из родителей может пагубно сказаться на судьбе ребенка.

– Чего же ты хочешь от меня?

– Мне нужно время. Я не хочу слышать о браке до тех пор, пока не пойму, что мы можем жить вместе, не разорвав друг друга в клочья.

Она не просила любви и не требовала верности. Она просила того, что он с легкостью мог дать ей. Хотя Никандрос не обладал огромным опытом в отношениях с женщинами, и самые серьезные из них длились три месяца, и то только потому, что два из них он провел в Антарктике.

Просто у него не очень хорошо получалось соответствовать ожиданиям, поэтому он всегда был один. И Никандроса устраивал стиль его жизни, ведь ни одна женщина не хотела видеть рядом с собой мужчину, который постоянно искал острых ощущений. И который решительно настроился убраться подальше от единственного места, в котором отчаянно хотел жить. Который убегал от самого себя.

Но когда в жизни Никандроса появилась Мия, его больше не интересовало то, чем он жил. Ему хотелось привязать ее к себе так быстро и так крепко, чтобы ничто не смогло разрушить их связь.

– Я хочу знать, что наш брак будет удачным до того, как мы обвенчаемся.

– Это невозможно, – перебил ее Никандрос, уловив тревогу в ее голосе. – Ты хочешь узнать исход игры до ее начала.

– Я не люблю рисковать. И в игре, и в жизни. А ты… Ты идешь на такой риск, на который не решится ни один человек.

– Ладно. Я дам тебе время. Но я буду использовать все оружие, которое есть в моем арсенале, чтобы убедить тебя. И надеюсь, ты не сможешь назвать меня самоуверенным, если я скажу, что мое оружие самое надежное.

Следующие несколько недель Мия пыталась привыкнуть к жизни во дворце и как можно меньше общаться с королевской семьей. Но если она могла справиться с Никандросом и его коварным братом, то Элени Дрэкос оказалась слишком крепким орешком.

Она записала Мию на уроки по этикету. А еще занялась ее гардеробом. Потом последовали уроки истории Дрэкона, где упоминался тот чертов дракон и горстка бесстрашных воинов.

Единственное, от чего Мия получала удовольствие, так это от совместных ужинов. Ее не смущало даже постоянное напряжение между спокойным и сдержанным Андреасом, который почти никогда не показывал своих истинных чувств, и порывистым Никандросом, который раздражался по поводу «чертовой бюрократии», как он ее называл.

Конечно, Мия спросила Элени, почему у ее братьев такие натянутые отношения, но та в ответ ничего не сказала.

Но каждый раз, садясь за стол с этой троицей, Мия переживала разрыв со своей собственной сестрой, Эммануэль, который был подобен физической боли. Ее старшая сестра не смогла принять решение Мии уйти из дому и не поняла, что та посредством игры в футбол боролась с постоянными разочарованиями и изматывающей душу надеждой, которая появлялась после очередного обещания отца.

Для них с сестрой не было ничего важнее семьи, но Мия просто ушла, когда все стало слишком невыносимым. Когда погиб Брайан, и Эммануэль позвонила ей, Мия не смогла справиться с горечью и жалостью к себе, и они поговорили всего пару минут, словно абсолютно чужие люди, а не сестры, которые когда-то обожали друг друга.

Мия повесила трубку до того, как речь зашла об их матери.

Но попытки Ника и Андреаса создать что-то новое, несмотря на огромное напряжение, существовавшее между ними, вселяли в нее новую надежду.

У нее будет ребенок. Разве Эммануэль не обрадуется этой новости? Неужели ее мама не придет в восторг, что Мия наконец обрела дом и сделает ее бабушкой?

Ей вдруг захотелось схватить телефон и позвонить им, но сначала нужно решить, что она собирается сказать. Потому что прошло слишком много времени, и ее непростительное молчание могло разрушить их отношения окончательно и бесповоротно.

А пока Мия проводила дни, погрузившись в историю и великолепие королевского дворца. Его потрясающие галереи и фрески были сами по себе курсом по изобразительному искусству. А еще ее приводили в восторг сады. Земля Дрэкона была плодородной и богатой на экзотические цветы и деревья. А в дворцовой библиотеке, которая запросто могла вместить в себя футбольное поле, Мия нашла огромное количество книг.

Только теперь, под жарким средиземноморским солнцем, Мия начала понимать, от скольких вещей она отказалась из-за того, что посвятила себя футболу, в который играла начиная с шестнадцати лет. Она даже не закончила колледж, о чем, наконец, пришла пора подумать.

К концу второй недели Мия попросила Никандроса отвести ей кусочек земли где-нибудь рядом с грядками, неподалеку от кухни. Она всегда любила заниматься цветами вместе со своей матерью и хотела вернуться к этому занятию. Может, таким образом она наберется смелости и наконец позвонит ей.

На следующее утро Никандрос показал ей огромный участок земли, сарай, полный садовых инструментов, сотню видов садовой почвы и целую армию слуг, выстроенных в ряд возле этого самого сарая.

– Ты хотела чего-то другого? – спросил он после затянувшейся паузы.

– Ты хочешь сделать из меня фермера?

– Но ты ведь просила землю. Мы с Андреасом обсудили этот вопрос и решили, что это место подойдет для тебя как нельзя лучше. Сюда нет доступа обычным посетителям.