– Кто такой?

– Зовут его Феофилом. Наши мастера такое не потянут. Но он работает у нас, в Сармизегетусе…Он в прошлом году перебрался в Дакию из империи.

– В прошлом году? Он из империи, говоришь? – уже спросил Децебал Редизона.

– Да, государь. Он кажется раньше жил в Гераклеи. Это город в Вифинии.

– Он и копию может сделать? – переспросил уже Диэг.

– Любую!

– Лю-ю-юбую?

– Без труда! А что?

– Где он находится?! – едва ли не разом выдохнули Децебал и Диэг.

Редизон удивился столь внезапному интересу, возникшему одновременно у царя и у его брата к какому-то греку ювелиру, но без всякой задней мысли ответил:

– Мастерская этого Феофила находится у Западных ворот.

– Покажешь, – распорядился Децебал.

Тут же, в сопровождении десяти воинов-телохранителей, Редизон отправился за этим греческим мастером-ювелиром, который был столь искусен, что мог запросто сделать любую копию, причём только на глаз. И по всей видимости он мог сделать и копию царской печати.

Через некоторое время Редизон и воины-телохранители вернулись и сообщили, что ещё неделю назад какие-то неизвестные напали на ювелира Феофила и его зарезали, а мастерскую грека сожгли.

Начальник городских стражников предположил, что это было обычное ограбление. Но Децебал и его брат в такое объяснение не поверили.

Эта ниточка для них оборвалась.

Глава одиннадцатая

Глаза у Децебала теперь раскрылись, и он точно знал, что рядом с ним находится предатель. Но кто он, царь пока не мог выяснить. Предатель притаился и действовал коварно и осторожно. А ещё Децебал уже понимал, что вспыхнувшая Третья большая война между Дакией и Римской империей не походила на прежние их войны. Речь шла теперь о жизни и смерти даков. И о самом существовании их страны. Да и Траян был грозным врагом. И как ещё выяснилось: совершенно безжалостным и беспощадным!

Следует сказать, что уже по окончанию Первой Дакийской войны империя озаботилась возведением укреплений по всему периметру Дакийской границы и начала размещать в многочисленных крепостях-кастеллах воинские контингенты. А всё потому, что со времени Буребисты Дакийская граница стала не менее опасной, чем Восточная, так называемая Парфянская. Сюда, на Северную границу, были переведены легионы I Вспомогательный, III Флавияев Счастливый, V Македонский и XIII Сдвоенный (в последнем долгое время прослужил префектом конной алы один из героев этого повествования, Лузий Квиет, о котором рассказывалось в первой части этого романа). А VII Клавдиев, подтянутый к этой границе позже, был задействован прежде всего у Дробет, на строительстве грандиозного моста через Данувий по проекту Аполлодора Дамаскина.

Каменный чудо-мост строили два с половиной года и в 105 году новой эры он надёжно соединил два берега Данувия в его среднем течении и заметно осложнил положение Дакийского царства. Теперь римские легионы в любое время могли переправиться на левобережье Данувия и вторгнуться в Дакию.

К описанию этого моста я всё же вернусь. Хотя бы для того, чтобы ты, читатель, понял насколько грандиозным и даже фантастическим выглядело это сооружение для того времени!

Ну, во-первых, мост этот был каменным и в длину он превышал римскую милю (это где-то полтора километра)! А во-вторых, он покоился на двадцати опорах, тоже каменных, так называемых «быках», высота которых составляла семьдесят локтей (это пятьдесят метров), а ширина двадцать пять- двадцать восемь локтей (примерно двадцать метров)! Пролёты моста имели арочную конструкцию и выполнены были из деревянных балок.

Он оставался единственным мостом через Дунай в его нижнем и среднем течении на протяжении полутора тысяч лет. А ещё мост Аполлодора Дамаскина был самым большим в Древнем мире! И таковым считался на протяжении нескольких веков.

Этот мост был настолько популярен, что его даже чеканили на римских монетах и любили изображать на картинах художники.

И он бесспорно был гордостью римской инженерной мысли! Ему даже присвоили звание Седьмого чуда Света!

***

Несмотря на поражение во Второй Дакийской войне Децебал не впал в отчаяние. Это чувство ему никогда не было свойственно. Так же, как и не поддавался он унынию. И, вообще, Децебал не посчитал себя окончательно побеждённым.

После той войны, по мирному договору, заключённому в 102 году новой эры с римлянами, он должен был распустить и разоружить большую часть армии, вернуть присланных ему Домицианом римских ремесленников, выдать перебежчиков, а также сжечь метательные машины и срыть укрепления столицы и многих «укреплённых гнёзд», то есть замков и крепостей. А ещё рядом с Сармизегетусой и в важнейших дакийских городах и крепостях римляне разместили свои гарнизоны, чтобы контролировать территорию Дакии.

И что же сделал после этого Децебал?

А он дождался удобного момента и в одно и тоже время напал на эти гарнизоны. Нападение даков было неожиданным и блестяще спланированным. В итоге даки многих римлян перебили и не малую часть их взяли в плен. В руки Децебала даже попал Гней Помпей Лонгин, наместник Траяна в подконтрольной римлянам Дакии. Траян не смог на всё это сразу же отреагировать, так как в этот момент на Востоке империи назревали серъёзные неприятности, связанные с воинственными парфянами. Да и сенат не захотел Децебалу обьявлять войну.

Ну а вот, когда на Востоке всё более-менее улеглось, Траян стал ратовать за то, чтобы примерно наказать царя даков, однако сенат попрежнему был настроен миролюбиво, и тогда…

Траяну поэтому-то и пришлось прибегать к уловке и организовывать провокацию с нападением даков на мост Аполлодора и защищавшие его крепости Дробеты-Трансмариску, а это уже можно было расценивать, как нападение на саму империю, и тут уж принцепс не стал оглядываться на нерасторопный сенат.

Траян объявил Децебалу войну.

***

Ну а что же Децебал? Он тоже не терял время. Он занимался ещё более активной подготовкой к неизбежному противостоянию с Римом.

Им устраивались продовольственные запасы, пополнялись оружейные арсеналы. Дакийская армия перенимала многие достижения римлян и постепенно превращалась в более серьёзную силу. Она становилась организованной и намного лучше вооружённой. В ней появлялись новые рода войск: тяжёлая пехота, как у римлян, и конница, на сарматский манер облачённая в доспехи и вооружённая длинными копьями-сариссами.

А ещё по греческим чертежам римскими мастерами, перебежавшими в Дакию, строились метательные машины, и прежде всего баллисты, катапульты и онагры. Всего таких машин было построено уже сорок шесть. И ещё столько же скорпионов, запускавших стрелы, размерами превышавшие человеческий рост.

И вот сейчас Децебал намеревался их испытать.

***

Регибал прибыл в Маркидаву, поселение в окрестностях столицы царства, к месторасположению этих метательных машин. Царский шурин был назначен начальствовать над ними летом прошлого года, но в этих машинах он до сих пор мало что смыслил и даже путался в их названиях.

Он тут же вызвал к себе помощника. А им являлся Сервий Туллий. Это был римский перебежчик, опытный и рукастый мастер, родом из Капуи. Он когда-то был одним из учеников у знаменитого