– Погоди, – увещевал его Андрей. – Ведь все равно выяснится, что Черкесов – это ты. Может, тебя не жена сдала, а твоя Алла…

– У Аллы нет моих фотографий. Лариска дала фотографию из альбома, этот снимок сделан во время выборов три года назад. Пойми, в камеру мне нельзя ни за что. Если подошлют убийцу в камеру, там мне не спастись. Все, поехали. Мне надо подумать, как быть. Вот, значит, как Лариска меня добить решила! Мол, двойник приходил! Змеюка!

Андрей разочарованно завел мотор и двинул назад. Черкесов всю дорогу ругался, как сапожник, и все его проклятия предназначались жене. Андрей рулил молча, один раз, когда Черкесов, захлебываясь от негодования, вынужден был замолчать, чтобы перевести дух, заметил:

– М-да, вот и жене ты умудрился напакостить…

Он привез Черкесова в свое «общежитие», выпил чаю и засобирался, дав указания:

– Мне пора делами заняться, а ты еще подумай, за что тебя хотят грохнуть. До вечера есть время. Кстати, раз ты живешь у нас, наряд вне очереди.

– Что? – не понял Черкесов.

– Ну, убрать здесь следует, картошку почистить на ужин. Можешь и пожарить ее, никто не будет против. До вечера.

Когда он ушел, Черкесов огляделся и вымолвил:

– Что тут убирать? Чисто же.

К семи часам трое фермеров вернулись и повели носом от пригоревшей картошки, которую Черкесов поставил на середину стола. Он развел руками в стороны, дескать, извините. Ну, не умеет он жарить картошку… Шашлык приготовить, барбекю – это нормальное мужское занятие на отдыхе, да и то забыл, когда последний раз нанизывал мясо на шампур. Его успокоил Андрей:

– Ничего, научишься. У нас ты всему научишься.

Черкесов уловил издевку в словах благодетеля, хотя, может, ему так показалось. Василий Романович вообще-то человек мнительный, постоянно выискивал каверзы против себя, подозревал в интригах и принимал меры зачастую не по факту, а на всякий случай. Возможно, из-за этого его и убивают. Только причина мизерная. Должно что-то быть более крупное. Тем временем Гриша уплетал картошку, невзирая ни на что, Назар тоже ел, аккуратно отодвигая особо подгоревшие ломтики на край тарелки. Андрей картошку есть не стал, нарезал колбасы и сыра, удовлетворился бутербродами.

– Знаете, я сначала думал, что меня по ошибке… – заговорил, не выдержав молчания, Черкесов. – Накануне взрыва купил машину, вот и решил, что меня перепутали с ее бывшим хозяином. Но тогда незачем убивать меня вторично? А убийцы пришли на квартиру Аллы явно за мной…

Выяснив, что Черкесов так и не нашел существенных причин экспансии против него – а избавиться от гражданина депутата, неожиданно свалившегося ему на голову, хотелось быстрее, – Андрей сказал:

– Что ж, будем действовать наобум. Тех, кто тебя преследует, ты не знаешь, так? Следовательно, они выполняют чей-то заказ, значит, надо выяснить, кто тебя заказал. А теперь скажи, когда ты жил у Аллы, выходил из квартиры?

– Нет. Ни разу не выходил.

– Вот и начнем с Аллы.

– Почему с Аллы? – еле слышно пролепетал Черкесов, уже подозревая, что предала его не одна жена, а любовница тоже.

– Те парни, что пришли в ее квартиру, не взломали замок, а открыли дверь ключом. Где они его взяли?

– Алла дала? – вытянулось лицо у Черкесова. Вдруг до него дошло: а ведь действительно, ключ у киллеров был, Алла не вернулась домой, значит… – Как же я раньше не додумался? Ну я ее так тряхану…

– Не спеши, – охладил его пыл Андрей. – И как же ты собираешься выяснять у нее? Тебе Алла правду не скажет, но мы у нее все узнаем. План такой: один из нас идет в ресторан, где поет Алла, охмуряет ее и выведывает интересующие нас факты.

– И кто будет этот самый «один из нас»? – беспокойно заерзал Гриша.

– Ну, уж не ты, – успокоил его Андрей. – И не я.

– Я? – встрепенулся польщенный Назар.

– Естественно, – хмыкнул Андрей. – Ты же у нас по женской части самый шустрый, значит, укротить Аллу придется тебе. Так что иди, наряжайся, дожуешь в ресторане.

– Прямо так сразу? – поднялся Назар.

– А чего тянуть? – пожал плечами Андрей. – Быстрее выясним имена убийц, быстрее наш Вася вернется к нормальной жизни. Только есть условие, Черкесов. Мы поможем тебе найти твоего врага, если, конечно, получится, а уж разбираться с ним будешь ты. Нам проблемы не нужны, понял?

– Да-да, я понимаю, – пролепетал Черкесов, искренно обрадовавшись, что эти парни согласились ему помочь. Главное – выйти на заказчика, а там Черкесов найдет способ обезвредить негодяя. – Только должен предупредить: Аллу не так просто охмурить. Она по мелочам не разменивается.

– Основная черта у нее какая? – осведомился Андрей. – Что она любит?

– Деньги, украшения… Да, и любит, когда хвалят ее вокал. Хотя поет она хреново.

– Слышь, квартеронец? – Андрей подошел к комнате Назара, где тот переодевался. – Представься ей внебрачным сыном Рокфеллера. А сначала сядешь в кабаке, закажешь самые дорогие блюда. Короче – сори деньгами. Потом пригласишь певичку к столу, скажешь: я, мол, давно приметил вас и… так далее. Ну а дальше по обстоятельствам действуй, не мне тебя учить.

– Есть! – с готовностью произнес Назар, выйдя из комнаты. – Годится?

– У него спроси, – кивнул в сторону Черкесова Андрей.

Тот подошел ближе, понимая всю ответственность, возлагаемую на него, придирчиво осмотрел Назара и извиняющимся тоном сказал, покачав головой:

– Алла в миг его раскусит.

– Как это? – не понял Назар.

– М-м-м… – замялся Черкесов. – Костюм немного не подходит.

– Почему не подходит? – глядя в небольшое зеркало на стене, сказал Назар. – Это же мой лучший костюм.

– Понимаете, Алла в таких вещах разбирается, – вдруг разговорился Черкесов. – Она на глаз определяет, в какой стране сшит костюм, по чьим лекалам. Предпочитает бельгийские, говорит, там даже из дерьмовой ткани шьют шикарные вещи. Два раза она спасла меня от подделок. Я к чему это говорю: она сразу заметит отечественное производство. А раз человек одевается в отечественную одежду, он неинтересен для Аллы. По одежде она определяет статус, материальную базу. Думаю, Назару лучше идти в джинсах, эту одежду она признает как поистине демократическую. Только джинсы должны быть дорогие. И туфли эти… не подходят. Черт, у меня дома костюмов море, а Назар примерно моего роста и комплекции. Но ко мне не попасть.

– Отчего ж не попасть? – ухмыльнулся Андрей. – Попробуем. А то квартеронцу на свиданку с Аллой не годится абы в чем отправляться. Не мучайся, Назар, переоденься в удобную одежду. Кстати, Черкесов, у тебя деньги есть? На ресторан много нужно.

– Сто баксов и пятисотка, – отрапортовал тот. – У жены отобрал.

– На сто баксов круто не разгуляешься, – ввернул Гриша.