Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты же форвард… Но я не люблю, когда мною пытаются управлять.
– Не пытаются. Управляют. Скажи, зачем ты здесь?
– Кому-то понадобилось, чтобы я тебя арестовал.
– Ошибаешься. Кому-то понадобилось, чтобы ты меня спугнул – либо выгнал из города, либо заставил совершить какую-нибудь глупость. А насчет ареста… слабоваты вы.
– Ты оскорбляешь не только московскую прокуратуру, но и…
– Ай, брось!
Тиль прикрыл глаза. Ему необходимо было увидеть, о чем они поговорят со случайно выжившим Козасом. Вероятно, не о женщинах и не о футболе… Он помассировал веки и… ничего не нашел. Этот вариант больше не просматривался.
– Вызови оперативного дежурного, или кто у вас там сидит, – проговорил он. – Поинтересуйся, пожалуйста, Козасом.
Ефимов хотел было возмутиться, но понял, что это не праздное любопытство. Выслушав чей-то доклад, он поджал губы.
– Только что убит. На стоянке возле дома. Опергруппа выехала.
Тиль промолчал.
– По крайней мере, у тебя есть алиби, – заметил следователь.
– Оно у меня будет всегда. Дело не в нем.
– Вот что… гражданин. Выметайся-ка из Москвы. У тебя ворованные документы, но это мелочь… Похоже, есть проблемы и покрупней. Предупреждаю: в следующий раз я буду менее покладист.
– В следующий раз я снова тебе помогу, и у тебя снова не останется выбора. Ты не откажешься от такой возможности.
– От какой?
– Узнать будущее. Для вас это наркотик.
Ефимов, разминая затекшие ноги, прошелся по комнате.
– От кого ты скрываешься, форвард? У тебя много врагов?
– Врагов у меня нет. Слишком многие хотят стать моими друзьями, и это гораздо хуже.
– Но мы-то с тобой друзьями не будем.
– Я скоро уеду. Позавтракаю и переберусь в другое место.
– Спасибо, форвард. Еще раз спасибо.
– Для меня это легко.
Дверь захлопнулась. Тилю не нужно было подходить к окну, чтобы увидеть, как от парадного отъезжает пара «Фольксвагенов» и «Вольво» Ефимова.
– Легко… – отрешенно повторил он.
Дочери следователя ничто не угрожало. Мать должна была пристроить ее под опеку инструкторов из детского «лягушатника», где девочка накупалась бы до умопомрачения. К обеду обе вернулись бы домой.
Превращаешься в циркового слона. Сделал что-то недоступное другим представителям вида – получи награду, правильно?
– Я заработал целые сутки свободы.
Конечно, конечно, Тили. Заработал – пользуйся. Но если ты будешь двигаться этим путем и дальше, скоро тебе придется оплачивать каждый час.
Какое-то время «Лексус» катился по инерции, но из-за встречного ветра ее хватило ненадолго. Элен прижалась к фальшборту и раздраженно дернула ручник.
Мотор заглох прямо на мосту, впрочем, случись это пятнадцатью минутами раньше или позже, ничего бы не изменилось. Эстакада, прямая как струна, пересекала полгорода с Востока на Запад.
Отойдя от машины, Элен вызвала сервисную службу, потом закурила и свесилась через стальную трубу ограждения. Пешеходная дорожка была пуста – на верхнем ярусе, ржаво повизгивая, скользили подвесные трамваи. Внизу теснились массивы жилых кварталов, чуть дальше, в изгибе узкой речки, торчали серые параллелепипеды даун-тауна. Над домами голубоватой дымкой витал пар – выхлоп миллионов двигателей, выдох миллионов глоток. Обычный городской воздух.
Элен бросила окурок и сощурилась на облако. Только что она ничего не видела. Впереди была лишь дорога, дорога и дорога, а по приезду – неприятный разговор с начальством. Заметив, что индикатор тахометра втягивается в отметку «ноль», Элен не поверила глазам. Она не знала, в чем причина поломки, ей было плевать, что там за железки потеют под капотом «Лексуса», – об этом всегда заботился форвертс, но сегодня почему-то вышла осечка. И уже не первая.
Элен представила, как по правой полосе подъезжает вчерашний блондин, и мгновенно замерзла. На мосту, как и в лифте, деваться было некуда.
Блондин не приедет. Но кое-кто появится. Скоро.
– О, нет…
Темно-зеленый «Хаммер» притормозил, и медленно объехав «Лексус», подал назад.
Альберт вылез из кабины и непринужденно подошел к перилам.
– Рад встрече, Леночка!
– Давай обойдемся… – Она посмотрела на часы.
– Механики твои запаздывают, у них у самих проблемы, – он улыбнулся, – с дорожной полицией.
– Надолго?
– Не-ет!
Из-под моста, стуча по воздуху лопастями, неожиданно выскочил патрульный вертолет – завис на уровне автострады, покрутил выпуклым носом, и, развернувшись, полетел вдоль набережной.
– Отлично сработано, Леночка… – заметил Альберт. – Результат оптимальный. Возможно, нам с тобой…
– Какой еще результат? – перебила его Элен.
– Ульрих Козас мертв, но портрета убийцы у твоей Компании по-прежнему нет. Именно это от тебя и требовалось.
Она потрясла головой.
– О чем ты, Альберт?..
Тот выплюнул под ноги жевательную резинку и тут же кинул в рот новую. Элен успела прочитать на упаковке: «Deepexedrin».
– Какая по счету? – спросила она.
– Я их не считаю.
– Глушишь себя?
– Расслабляюсь. Иногда это необходимо.
Элен опять закурила и прислушалась. Бригада ремонтников застряла всерьез.
– Я что-то не очень про Козаса… Кто он такой?
– Форвард. Был.
Она наконец поняла. Это он – Вовик, Славик, Женя… В действительности – Ульрих. Лысеющий прагматик, несостоявшийся супруг. Компании все было известно, потому они и послали ее вешать камеру в коридоре. Как до этого посылали к Полушину, которого застрелили из «стейджера». Она сменила «стейджер» на «ангус», и у блондина оказался… тот же «ангус». А кто мог знать, что за ствол лежит у нее в кармане?..
– Нет, – сказал Альберт. – Это делает форвард, а второго форварда у твоей Компании нет. И я далек от мысли, что Леночка Лаур прикончила троих мужиков, просматривающих будущее не хуже ее самой.
Элен вздохнула. Люди, произносящие больше пяти слов подряд, вызывали у нее раздражение.
– Далек хотя бы потому, – монотонно продолжал Альберт, – что знаю, кто их убил.
Элен вздернула брови.
– И знаю, кто следующий, – добавил он.
– И снова не будешь препятствовать?..