А после этого до меня наконец доходит смысл его последней фразы, зря я порезала паспорт, за месяц он сделает мне новый.

— Тимур! — он смеётся, вот гад.

23

Утром у него опять звонит будильник, мерзкая мелодия, хочу поскорей выгнать его на работу и ещё поспать. Но у Тимура другие планы.

Еще с закрытыми глазами чувствую, как он запускает руку под мою пижамную майку и гладит соски, не выключая свой противный будильник. Отворачиваюсь от него на бок, и он недовольно рычит. В попу мне упирается абсолютно готовый к работе член, вот для кого будильник работает.

Тимур перемещает руку под шортики, касается моего лона, а я прогибаюсь в пояснице и не могу сдержать стон. Это совершенно необычно для моей привычной жизни, в моей кровати утром мужчина, от которого стынет кровь и мозг отключается. Я моментально становлюсь мокрой и готовой на любые его дальнейшие действия. Большим пальцем он трогает мой клитор и вводит два пальца внутрь, неконтролируемые стоны, переходящие в крики вылетают из моего рта. Ещё несколько минут таких ласк и я улетаю, всё меня нет.

Я пропустила момент, как оказалась на четвереньках, а пальцы в моем влагалище сменились на член Тимура. Он приподнял меня и положил под живот подушку. Теперь мне не куда двигаться, он глубоко во мне, так хорошо и приятно, медленный секс. Прекрасное утро.

На очередном глубоком движении Тимур останавливается и рукой собирает мои волосы. Чувствую, как они натягиваются, возможно, он наматывает их на кулак, пусть делает что хочет, мне сейчас очень хорошо. Подчиняюсь, когда он подтягивает меня за волосы, заставляя немного привстать и запрокинуть голову. Другую свою руку этот мучитель кладёт на низ моего живота и прижимает к себе. Хриплый шепот раздается возле моего уха:

— Когда в следующий раз решишь испортить свой паспорт, вспомни как тебе хорошо со мной, когда мой член глубоко в тебе.

Дьявол, я готова рассыпаться в оргазме уже от следующего его движения, он специально не двигается? Зачем вообще так издеваться надо мной, я уже поняла, что хочу его, что он станет мои мужем, что он контрол-фрик будет мучать меня своими выходками всю оставшуюся жизнь.

— Двигайся, Ковальский.

Тимур рычит и возвращает меня в исходное положение. Если мне грозит такое утро каждый день, то я согласна быть с ним всю оставшуюся жизнь. На последних его движениях я прошу, чтобы он вытащил, и он кончает мне на спину.

За завтраком он опять поднимает тему контрацепции, это сложно, но я все же выкладываю как есть и честно признаюсь, что к детям не готова. Мне нужно время, чтобы вообще переварить сам факт того, что мы вместе.

Сегодня мне ещё предстоит тяжелый разговор с Максом.

Ближе к обеду я выезжаю в офис к Максу, приставленный ко мне Руслан настаивает, чтобы я поехала с ним, но я упрямо сажусь в свою машину. Я не девочка, которой может командовать еще и Руслан, поэтому резко говорю, если ему надо, пусть следует за мной.

До офиса Макса ехать недолго, пробок на дороге нет, поэтому я еду по верхней границе разрешённой скорости по третьему кольцу. Впереди меня едет белый микроавтобус с грязными дверьми, на которых написано «лох». Как банально, сейчас так много интересных подколов можно придумать, а они все от этого несчастного «лох» не могут отступить. Неожиданно стекло на одной из задних дверей микроавтобуса разбивается, холодок пробегает по венам, и я резко нажимаю по тормозам и ухожу вправо. Когда я училась в институте, лучший друг моего отца владел школой экстремального вождения, я посещала занятия два года на машине папы. Почти сразу папа купил себе другую машину, потому что на той, что тренировалась я то коробка летела, то тормозные диски, ну и она была немного поцарапана постоянно. Меня учили, что машина — это металл, главное среагировать правильно и спасти себя. Наш мозг в непредвиденных ситуациях знает что надо делать, но тело отключается, задача как раз натренировать тело резко предпринимать действия. Этому я училась два года, я не знаю, что в этом микроавтобусе, но знаю, что нужно валить от него на всякий случай, ничего хорошего там нет. Однако, все не оказывается так просто.

В правом ряду никого не было, хотя я уворачивалась не глядя, но в микроавтобусе тоже нажали по тормозам и ринулись вправо, так что мы с небольшим запозданием друг от друга перестроились на соседний ряд и вот тут показалась моя смерть — пока я снова ухожу в правый ряд, вижу летящий в мою машину металлический предмет, граната? Я заезжаю колёсами на обочину и, да, это была граната, она взрывается позади, на долю секунды я кидаю взгляд налево и вижу мчащуюся мимо машину Руслана. Значит влево мне не уйти докручиваю колёса, чтобы полностью оказаться на обочине, и выжимаю тормоза по полной, одновременно нажимаю ручник, стараюсь оставаться в ровно в своём ряду и ожидаю удара сзади, но его нет, никто не нарушает и не катается по обочине на трёшке. Впереди машина Руслана таранит микроавтобус, слышны выстрелы, они удаляются от меня. Вдох-выдох. Твою мать. У Руслана в машине водитель, он там не один, но все равно за них страшно. Надеюсь, их машина тоже бронированная.

Вперёд ехать морально не могу, не знаю что там меня ждёт. Оставаться на месте глупо, может подъедет ещё какой-нибудь урод и решит меня добить. Развернуться тут негде. Вдох-выдох. Это что было?

Собираюсь с силами и трогаюсь с обочины, перестраиваюсь в ряд. Прошло не более пяти минут, плетусь в потоке правого ряда, но уже скоро замечаю впечатанный в отбойник микроавтобус и разбитую машину Руслана. Выжимаю газ и еду к Максу, к нему ближе, чем к Тимуру.

24

Меньше, чем через десять минут я дрожащими руками паркую машину у офиса Макса, на экране мультимедиа системы звонок от Тимура.

— Тимур!

— Аля, с тобой все хорошо?! — говорит так, что в