— А зачем? — Лукас опустился на кровать, отцепившись от кресла. Похоже, стоять самостоятельно, без поддержки он все же не мог — до того успел накачаться. — Какой смысл? Ты все равно меня во всем обойдешь, Амадео, ты же у нас папин любимчик.

— Прекрати так говорить! — одернул тот. — Он любит нас одинаково.

— А должен любить меня! — крикнул Лукас. — Я его родной сын, я, а не ты, отброс с улиц!

— Я не собираюсь выслушивать от тебя оскорбления. Прекрати, пожалуйста. — Амадео поднял покрывало с пола и аккуратно сложил. — Тебе не стыдно перед Розой? Посмотри, что ты тут устроил. А ну живо поднимайся и помогай.

— Зачем? — Лукас закрыл лицо руками. — Какой во всем этом смысл? Я не вижу его, Амадео, не вижу!

— И не увидишь, потому что на дне стакана его нет. — Амадео схватил брата за руку и вздернул вверх. — Собери бутылки и составь у входа. Я сейчас принесу мусорный мешок.

— Почему? — Голос Лукаса остановил его у выхода из комнаты. — Зачем, Амадео? Ты же ненавидишь меня, почему ты это делаешь?

Он обернулся через плечо. Лукас выглядел таким потерянным, стоя посреди разгромленной комнаты, что на мгновение Амадео испытал к нему жалость.

Но потом Лукас схватил бутылку и запустил в брата. Та разбилась о стену, не причинив Амадео никакого вреда. Но как же хотелось Амадео повторить то, что сделал Лукас! Только не промахнуться.

Однако он лишь спокойно ответил, не повышая голоса. Годы жизни с Лукасом научили его не поддаваться на провокации.

— Потому что не могу видеть, как страдает из-за тебя отец.

Выходя из комнаты, он едва не наступил на осколок.

3

Ксавьер Санторо

Амадео вышел из машины, прихватив папку с контрактом и необходимыми документами. Чтобы убедить этого типа, понадобится нечто большее, чем простая дипломатия. Отец объяснил всю важность соглашения для бизнеса, но предупредил, что Ксавьер Санторо — тот еще фрукт, договориться с ним будет непросто. Но так как Лукас все еще был отстранен от работы, этим пришлось заняться Амадео.

Войдя в холл, он направился к лифту. Каблуки дорогих туфель стучали по мраморному полу, звук шагов раздавался по всему помещению с высоким потолком. Никто не преградил дорогу, охрана (если это была она), молчаливо застыла по обеим сторонам кабины.

То же ждало и на четырнадцатом этаже за исключением, разве что, убранства. Пол был устлан темно-бордовым ковром, на стенах висели репродукции известных картин. Мягкий приглушенный свет не резал глаза.

Амадео глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь унять возникшее вдруг волнение. Он часто проводил предварительные переговоры с будущими компаньонами, но это всегда давалось легче, чем сейчас, когда Кристоф отправил его заключить контракт. Раньше от Амадео требовалось лишь выяснить, чего хочет компаньон, узнать его условия, а также то, что он готов дать взамен, а непосредственно заключением соглашения занимался Лукас. Только брат все еще не отошел от громкого скандала с Викторией. Стараниями Сезара Лаэрте до развода не дошло, но потребовалось время, чтобы Лукас прекратил пить. Сейчас он постепенно приходил в норму, но Кристоф посчитал, что возвращаться к работе ему пока рано.

— Поэтому ты послал меня? — тихо пробормотал под нос Амадео, выходя из лифта и мягко ступая по ковру.

Несмотря на кажущийся простор, блуждать тут было негде. В конце коридора виднелась одна-единственная дверь. Таблички не было, но она и не требовалась. Амадео представился охраннику, и тот пропустил его в строго обставленный кабинет.

Дневной свет проникал сквозь едва приоткрытые жалюзи, поэтому в помещении стоял полумрак. Только на столе сияла лампа, освещая сложенные в стопки документы и письменные принадлежности. В большом кожаном кресле сидел человек с аккуратно подстриженными и тщательно уложенными темно-русыми волосами, лишь одна прядь непослушно падала на лоб. В руках он держал темно-синюю папку, внимательно изучая ее содержимое. На вид ему было около тридцати, что удивило Амадео. Так молод, а уже владеет огромной корпорацией.

Он замер в нескольких шагах от входа, как того требовала вежливость, не желая прерывать несомненно важные дела хозяина кабинета. Мгновением позже тот поднял серые, стального оттенка глаза и вперил взгляд в гостя.

Амадео спокойно выдержал, хотя раньше подобного видеть ему не приходилось. Глаза, казалось, проникали в самую душу, тщательно исследуя, находя потайные места и переворачивая там все вверх дном. И ни единого чувства не отразилось в них, лишь холодная, непоколебимая, даже в какой-то мере жестокая заинтересованность энтомолога, насаживающего на булавку очередную коллекционную бабочку.

Это длилось всего несколько секунд, но Амадео показалось, что прошла вечность. Затем мужчина захлопнул папку и отложил на край стола.

— Чем могу быть полезен?

— Добрый день, господин Санторо. Меня зовут Амадео, я представляю компанию…

— «Азар», насколько я понял.

Невежливость слегка выбила Амадео из колеи.

— Да, вы правы. Компанию «Азар».

Ксавьер поднялся и, выйдя вперед, прислонился к столу, скрестив руки на груди.

— Меня предупреждали о вашем визите. Как, вы сказали, вас зовут?

— Амадео.

— А ваша фамилия?

Он помедлил, прежде чем ответить.

— Солитарио.

Брови Ксавьера взлетели вверх.

— Вот как. Неужели король гостиничного и игорного бизнеса прислал своего сына, чтобы заключить пустяковое соглашение? Как любопытно. Принцы у меня еще не бывали.

Переговоры явно заходили не туда, и Амадео попытался исправить положение.

— Господин Санторо, руководство «Азар» предлагает вам обсудить взаимовыгодный контракт…

Тот поднял руку, заставляя его замолчать.

— А вас всегда отправляют заключать важные сделки? Похоже, на многих производит впечатление смазливое личико. Большинство ваших компаньонов женщины, раз ведутся на это?

Амадео растерялся. Он никак не ожидал такой грубости и теперь пытался собраться с мыслями. Ни один из тех, с кем ему доводилось иметь дело, не позволял себе ничего подобного.

— Простите, не совсем понимаю, о чем вы…

— Как долго вы торгуете своим лицом? — прервал Ксавьер.

Амадео почувствовал, как краска заливает щеки, а возмущение поднимается все выше, готовясь