Пока она ведет себя как недальновидная гусеница, завернутая в кокон своих страхов, ложных убеждений и полного недоверия ко мне.

Я несколько раз спас ей жизнь, а она продолжает глупить, делая абсолютно все в противовес моим планам и видит перед собой только чудовище, которое хочет её уничтожить.

С одной стороны, это правильно, на бегство у неё определенно есть причины. Но с другой…что мы хотим видеть, то и получаем.

Какую сторону ты хочешь увидеть во мне Мия Ди Карло? Такую я и явлю тебе.

Но сначала догоню маленькую, непослушную крошку, что без конца напрашивается на хорошую порку.

Сейчас, когда я мчусь за машиной, не без помощи которой Амелия по-английски смоталась со своей идеальной, но фальшивой свадьбы, и пытаюсь разглядеть специально измазанные в грязи номера, моя нога утопает в районе педали газа, я двигаюсь космически быстро, подстегиваемый образами того, как перекину Мию через свои колени, поддену большими пальцами ненужную полоску ткани, и резко спустив её ниже по бедрам, хорошенько отшлепаю глупую и наивную сучку.

Поясницу и пах простреливает болезненно-приятная боль, когда я слышу её воображаемый стон, отвечающий мне безусловным «да» на самые грязные действия с её аппетитным, созданным для совместного и низменного грехопадения, телом.

Черт. Она дала мне слово!

Дала обещание, написала проклятое «я согласна» и все эти дни следовала моему плану, играя в послушную и молчаливую куклу, и для чего все? Для того, чтобы в самый последний момент она взяла его и разрушила, решив заняться самодеятельностью?

Согласно моему плану, Амелия должна была сбежать до начала венчания — во время исповедования патеру Грину (*священник в католицизме).

Было чертовски трудно продумать все до таких мелочей. Украсть Амелию так, чтобы её пропажу обнаружили далеко не сразу, выиграть для нас минимум полчаса времени.

А что сделала Мия? Слила мой скрупулёзный труд и кучу денег, которые я вложил в каждого купленного соучастника операции.

Пришлось даже заменить конфессионал(* будка для исповедования) местной церкви на двухсторонний: для того, чтобы создать у охраны Ди Карло иллюзию, что заходит туда и выходит из тесной коробки тоже Амелия. Это было настолько гениальной идеей, но весьма затратной по времени и силам, сложной в реализации. Пришлось изрядно попотеть для того, чтобы найти девушку с похожей комплекцией и ростом, а ещё сложнее — приобрети нечто похожее на эксклюзивное свадебное платье Амелии от знаменитого дизайнера, что, разумеется, было представлено в бутике в единственном экземпляре.

Спасло все задуманное лишь одно: фата с длинным шлейфом, которая должна была быть на Амелии на протяжении всей церемонии, пока этот рафинированный петух Дэниел Кинг не приоткрыл бы её лицо, стоя у алтаря.

В общем, я вложил уйму сил и труда в побег Амелии, но она этого не оценила.

Интеллектуального, физического, финансового.

И если что и способно вывести меня из себя, довести до ярости и агонизирующих вибраций во всем теле — так это то, когда мои вложения не ценят.

Хотя начиналось все хорошо. Мия следовала разработке «от» и «до» и без проблем попала в «руки» моего человека, который должен был провести её безопасным путем с вырубленной охраной семьи Ди Карло до моего автомобиля.

Казалось бы, в проработанной тактике не было ни одного места для осечки. Но только не когда Амелия Ди Карло берет инициативу в свои руки и творит сумасбродные вещи.

К тому, что мне приходится догонять Амелию на мосту, на высоких скоростях, объезжая всех в безумном ритме и шахматном порядке привел ряд незапланированных действий со стороны Мии.

Девушка вколола моему compare(*брат, друг, соратник) снотворное и побежала совершенно в другую сторону, где её уже ждал грязный и непримечательный Lexus. Даже знать не хочу, какой идиот ей его дал, убил бы.

Естественно, солдат Морте не ожидал такого поворота событий, подобной ловкости и прыткости от невинной девушки, поэтому не успел среагировать на её действие. Конечно, это не оправдание и согласно кодексу, compareбудет наказан, но все мои мысли уже заняты Амелией.

То, что сделала Мия — категоричное и фатальное табу.

Ненавижу эмоционально вкладываться в то, что потом выгорает, причем по глупости.

Не говоря уже о том, что Амелия подвергает себя огромному риску…я не знаю, что у нее в голове, но у меня в груди леденеет от плохого предчувствия.

Внезапное, головокружительное дежа вю отбрасывает меня на шесть лет назад, в день смерти Ванессы. Спазм сдавливает всю диафрагму, перекрывает дыхание, когда я вновь и вновь наблюдаю душераздирающую картину: машина, в которой едет Ванесса взрывается прямо на трассе, мгновенно превращаясь в обугленное мессиво. Словно закинутое в камин полено, автомобиль объяло черным дымом и рыжевато-красным пламенем.

Меня не было рядом. Я был занят делами Энтони, как и всегда.

Видео произошедшего убийства жены я смотрел уже в участке, когда раз за разом пересматривал запись с дорожных камер. Ванесса поехала в Чикаго, к подруге, и это невинное путешествие стало для неё роковым.

Должно быть, в тот день мое сердце достали из груди и облили его водопадом крови.

Снова.

Я чувствовал себя разбитым, убитым, уничтоженным. Словно в той машине, сгорел я. Это сейчас я вспоминаю о том дне с непробиваемым покер-фейсом и непоколебимым спокойствием, потому что давно смирился с утратой. Несс я не верну, как бы не хотел…а вот Антея я вернуть просто обязан.

Во кромешном аду, и поисках виновника «несчастного случая» (следователи настаивали на неисправности двигателя в автомобиле), я нашел лишь одно утешение: Антей не поехал в тот день с мамой и остался жив.

Иначе как «судьбой» это не назовешь.

Я столько раз ловил себя на мысли, что это я виноват: не уберег её, не спас. А обрек на такую ужасную, скоропостижную смерть, и более того, не так часто делал её счастливой, когда Ванесса была жива. Она была моей «тихой гаванью», она отдала всю себя мне, подарила мне сына…а я убил её.

Долгое время, я был уверен в том, что смерть Ванессы — дело рук Энтони. Однако никаких доказательств, кроме того факта, что незадолго до её гибели, он периодически выражал свое недовольство тем, что я уделяю жене слишком много времени, нет. Дон не долюбливал мою супругу, для него Ванесса являлась лишь «заводом» по производству наследников с хорошими генами.

Подложить взрывчатку в машину Несс мог кто угодно — как Стефан Морте, так и другие члены клана и даже кланов. Возможно, люди политических лидеров, с какими в то время приходилось иметь дело и устанавливать договоренности жестким образом лично.

Мгновенно возвращаюсь в настоящий момент.

Мысли о прошлом никак не помогут избежать повторения ситуации.