который сразу же завял под ее пальцами, а затем в нескольких футах от нее снова взошел и расцвел. Пол и стены были наполнены светом и изображениями, которые постоянно менялись, если посетители с ними взаимодействовали. Фиона никогда раньше не видела ничего подобного! «Здесь невозможно фотографировать, – подумала она, – освещение постоянно меняется, и, кроме того, легко потерять ощущение погружения в происходящее». Абсолютная свобода – вот как она бы это описала. Здесь у вас есть свобода бродить, наблюдать, прикасаться и видеть постоянные изменения. Ни одна сцена не повторялась, и ваши действия могли все изменить. Это одновременно будоражит и завораживает… Неудивительно, что Маю была в таком восторге!

И она оказалась замечательной компанией – полная энтузиазма, она все здесь знала и отчаянно желала показать Фионе даже самую последнюю галерею и раздел этого музея.

– Сюда! Сюда! Водопад, обожаю его!

Благодаря звуку журчащей воды и четкой графике было легко поверить, что вы стоите под водопадом. Фиона прикоснулась к стене – к ее изумлению и восторгу, прямо под пальцами цветок за цветком стала распускаться вишня.

– Круто, да? – спросила Маю.

Фиона покачала головой.

– Даже круче, чем круто. Просто волшебно!

Радостное, сумасшедшее и чрезвычайно вдохновляющее место. Хотя все вокруг, мягко говоря, слегка неистово действовало на мозг, в то же время (что странно и совершенно нелогично) производило расслабляющий эффект. Цифровой взрыв картинок и звука был настолько захватывающим, что не оставлял места ни для чего другого – а значит, ей не надо было тревожиться о фотографиях. Можно по-настоящему оценить волшебство, только лишь погрузившись в интерактивное представление, принимая в нем участие и находясь в настоящем моменте. Кажется, Гейб что-то такое говорил вчера?

Нужно сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас. Фиона отошла назад и, пока наблюдала за удивлением и радостью на лицах вокруг нее, ей в голову пришла мысль: люди отвыкли жить настоящим моментом. Вместо того чтобы наслаждаться разворачивающимся перед ними зрелищем, они пытаются его запечатлеть, чтобы показать другим. Все равно что посадить бабочку в банку: ее красота будет радовать недолго, лишь пока она не умрет. А лучше бы сами погружались в настоящий момент.

Она об этом раньше как-то не задумывалась, и это откровение поразило ее неожиданной тяжестью. Ей хотелось, чтобы ее фотографии представляли собой нечто большее, чем просто картинки – рассказывали историю, заставляли людей смотреть глубже. Как фотографии Юми, сделанные Гейбом. «Он бы понял…» – подумала она. Завтра ее будет не так легко обмануть. Если он опять скажет, что ему нужно работать, то она придет к нему в студию и будет за ним наблюдать. Будет у него учиться!

Но сейчас она будет наслаждаться обществом Маю, и позже поедет любоваться знаменитым цветением сакуры – там наверняка можно будет отснять много материала.

Глава 6

Деревья были усыпаны цветами: пышные розовые соцветия покрывали резко контрастирующие с ними темные ветви… Фиона не удержалась и потрогала эти розовые помпоны, почувствовав кончиками пальцев бархатную мягкость. Парк Уэно оказался еще более живописным, чем она могла себе представить.

– Это такая… – Ее глаза сияли, когда она пыталась рассмотреть все вокруг.

Маю закатила глаза.

– Скукота… Но вроде бы и круто тоже! Моя мама и собо приезжают сюда каждый год!

– С тобой?

– Ага. – Круглое лицо Маю внезапно расплылось в озорной улыбке. – Не говори им, но на самом деле мне правда нравится. Это семейная традиция. Мы еще приедем на выходные с папой и оджичаном[7]. Но больше я люблю, когда мы втроем… и с вами, конечно, – быстро добавила она. – Пойдемте сюда, тут наше любимое местечко!

Она взяла Фиону под руку и повела по тропинке.

Вдоль аллеи рядом с озером насколько хватало глаз тянулись деревья, на которые приехало посмотреть огромное количество людей. Фиона поразилась царящим здесь приятной праздничной атмосфере и ощутимому восторгу, от которого буквально дрожал воздух. Все вокруг говорили и восклицали так громко, что их не перекричала бы и стая гусей, а на дорожках было так много людей, что Фиона не могла поднять руки и сделать фото. Но потом Харука и Сэцуко увели ее с тропинки под ветви. Под деревьями небольшими группами на одеялах семьи устраивали пикники. У всех волосы были усыпаны лепестками.

– Это…

– Цветение вишни, – нарочито зевая, сказала Маю, но ее глаза озорно блеснули.

– Раз в год, – пожурила Хакура. – Каждый год. И каждый раз по-разному. Если ветер налетит слишком рано… – Она махнула рукой, показывая, что лепестки взлетят в небо. – Цикл жизни…

– Именно поэтому оно и особенное, – объяснила Сэцуко. – Цветы распускаются на такое короткое время, и мы должны с пользой его провести. У нас есть отчеты о цветении, из которых можно узнать, когда лучше всего приехать и полюбоваться деревьями. В них также говорится о приближении шторма. Это тоже красиво, но сигнализирует о конце сакуры. Это природа… рождение, красота и смерть…

– Быстротечность, – сказала Фиона, сразу поняв, к чему она клонит.

– Да… – Нежная улыбка Сэцуко была полна одобрения, в то время как Харука бросала на внучку красноречивый взгляд.

– Очень красиво, собо! – послушно сказала Маю, подмигнув Фионе, отчего та сразу вспомнила о цветущей вишне, появляющейся и увядающей в цифровом музее. Лицо Харуки смягчилось, она похлопала Маю по руке и что-то ей сказала. Фиона предположила, что ее слова скорее всего значили: «Моя ты хорошая девочка».

Сэцуко развернула одеяло, которое держала под мышкой, и Маю, которую даже никто не просил, расстелила его под ближайшим вишневым деревом. Харука достала прямоугольную двухъярусную бамбуковую коробку, скрепленную серым ремешком, и поставила ее в центр толстого хлопчатобумажного одеяла, а затем пригласила всех подойти и сесть. Сэцуко, расстегнув ремешок и сняв верхнюю крышку, протянула коробку Фионе.

– Онигири.

Внутри лежали два ряда маленьких комочков из риса треугольной формы. Она взяла один, откусила и обнаружила, что начинка была одновременно острая и сладкая – просто объедение!

– Мм, очень вкусно! – сказала она, указывая на середину. – Что там?

– Этот с маринованной сливой.

– О боже, мне нравится!

Кисло-сладкий взрыв на языке приятно смягчил простой вкус риса.

– Это наш традиционный перекус. Начинкой может быть соленая семга или тунец и японский майонез, – объяснила Сэцуко, протягивая коробку Маю.

– Собо готовит лучшие онигири! – сказала девочка, тепло улыбнувшись бабушке. – Когда я беру их в школу в бэнто, то все хотят их попробовать.

Харука кивнула, и около ее глаз появились морщинки – она была довольна.

– Вы сами это готовите? – сказала Фиона, глядя на оставшийся рисовый комочек в руке.

– Могу научить