назад ее здоровье стало ухудшаться, и Ниси решила поселиться с ней вместе. До сих пор она раз в неделю-две ездила ей помогать, но это достаточно далеко. У младшего брата в Нагоя только что родились близнецы, так что его не сдвинешь. Она же получила предложение публиковаться еще на одном сайте, связей у нее достаточно, поэтому на работе переезд не скажется. Опять же, жилой район, возвращающий к детским воспоминаниям, а из квартиры на седьмом этаже чудесный вид — вокруг роскошные кроны дзелькв.

— Вот я хочу вас попросить, можно?

Таро подумал, что уже слышал такое, поэтому кивать не стал.

— Вот мы пойдем к Морио, будем есть крабов, и в разгар пира я улучу момент, поставлю на край стола стакан с пивом, а вы как бы нечаянно его столкнете, сможете? — Ниси сопровождала объяснение движением рук.

— Вы поставите стакан, а я его уроню?..

— Да, у меня ведь одежда намокнет? И я попрошу разрешения пойти в ванную комнату.

— В ванную комнату, — повторил ее слова Таро.

Ниси явно нравилась ее идея, она излагала все это радостным тоном.

— Столик-то на колесиках — неустойчивый, узкий и длинный.

— Да-а…

Таро предусмотрительно отвечал неопределенно. «Лучше б Ниси проделала все это одна», — подумал он, но ему любопытно было посмотреть, каков дом внутри. Не столько убедиться в сходстве с фотографиями, сколько просто взглянуть на дом, к которому Ниси так привязана.

В пять часов Таро и Ниси, неся каждый по коробке даров моря, отправились к Морио. Позвонили у ворот — в прихожей раздался топот ног.

— Здра-авствуйте! — дверь резко распахнулась, за ней стояли мальчик и девочка. Позади появилась Мивако, поздоровалась с Таро, поблагодарила, сказала, что дети очень любят крабов и что Ниси о нем рассказывала.

Дети с двух сторон вцепились в Ниси: было видно, что они действительно к ней привязались.

Комната на первом этаже, куда их провели, была очень просторной, вся залита электрическим светом. Она произвела на Таро совсем другое впечатление, нежели на фотографии из альбома. И правда: в «Весеннем саду» не было ни одного снимка, сделанного вечером.

— Вообще-то, Ниси, я тоже хотела встретиться с вами. Мне нужно вам кое-что сообщить, — сказала Мивако, вкатывая столик с чаем.

— Мы решили переехать в Фукуока. Очень жаль: с таким трудом приобрела в Токио приятельницу — и вот…

И Мивако ровным тоном принялась рассказывать: родительский дом Морио — в городе Фукуока, там у его семьи химическое предприятие; муж сейчас работает в смежной компании, в свое время было решено, что он в будущем наследует дело своего отца, однако здоровье свекра ухудшилось, и планы приходится менять раньше; жить они будут вместе с родителями мужа, дом перестроили так, чтобы там могли жить две семьи, но деверь пока работает за границей, поэтому они могут расположиться на его половине; место чуть в стороне от оживленных торговых улиц Фукуока, но близко к морю, и это хорошо для здоровья Харутэру.

Ниси, почти не меняясь в лице, слушала, перекидываясь словами с Юна, подносившей ей игрушки:

— А, это дедушка! Да, его все знают. У тебя такой огромный медведь! Совсем как в зоопарке.

У Харутэру, который что-то говорил, размахивая руками, волосы спереди лезли в глаза — Таро обратил на это внимание:

— А ты здорово оброс.

— Да. Стригли давно, да и второпях. Я могла бы и сама его постричь, но челку как-то раз испортила, с тех пор он мне не доверяет.

— Ведь надо мной смеются же.

— Я могу его постричь. Когда-то давно был парикмахером, — Таро самому показалось смешным это «давно». Каких-нибудь три-четыре года назад. Но для него, действительно, это было уже давно.

Таро усадил Харутэру на диван лицом к веранде, накрыл диван газетами и мешками для мусора и, взяв у Мивако ножницы, принялся за стрижку. Он давно не держал в руках ножниц и чувствовал, как отличаются эти дешевенькие домашние ножницы от того хорошо заточенного инструмента, каким он пользовался, когда работал. Знакомое, подзабытое щелканье отдавалось в ушах. В стенном шкафу у него хранились две пары ножниц. Таро пока не решил, отказался ли он совсем от профессии парикмахера или еще как-нибудь попробует снова. Избегал самого решения.

За стеклами обозначился сад, освещенный падающим из комнаты светом. Отражение в стекле не позволяло подробно его рассмотреть, но это был сад с фотографий в альбоме.

Таро перевел взгляд на сливу в правом углу. В темноте было не разобрать, но там как будто ничего не было. Это возле нее Усидзима Таро рыл яму. Что-то пересаживал или закапывал.

Приступая к стрижке, Таро заметил, что Харутэру держит во рту палец.

— Что такое?

— И у Кэйго, и у Юки выпали…

Мальчик указательным пальцем дотрагивался до нижних передних зубов. Мивако из-за кухонной стойки пояснила:

— У его друзей молочные зубы выпадают, вот он и переживает. Не нравится быть последним.

Харутэру повернулся к Таро и широко раскрыл рот. Голубовато-белые зубки выстроились в ряд.

— Если сейчас эти не выпадут, новые зубы вырастут в другом месте. Ну, скажем, на руке, — сказал Таро, но сразу извинился за шутку, потому что заметил на лице у Харутэру испуг.

Таро вспомнил, как еще в старших классах считал, что коренные зубы выпадают, как и молочные. Кто-то из родственников рассказывал, как ужасно, когда удаляют зуб мудрости, и посмеялся над вопросом Таро, в чем ужас-то. Должно быть, из-за строения челюсти у Таро все зубы мудрости выросли одновременно, ни одного не пришлось удалять. Ему никогда не говорили, что он похож на отца, но кости, видно, у него были такими же прочными.

После стрижки Таро надолго захватили дети. Он когда-то играл с племянником и племянницей бывшей жены, поэтому ему было привычнее, чем Ниси, общаться с ними. Слушая, как детишки выкрикивают имена персонажей мультфильмов, он подумал, что тоже, пожалуй, уже подпал под воздействие этого дома.

Мивако и Ниси готовили крабов. Мивако, родители которой были с побережья Охотского моря, обращалась с ними привычно: не прерывая рассказ, она ловко ломала клешни сваренных крабов, заметно оживилась и совсем не походила на себя прежнюю.

Таро слышал от Ниси, что Мивако неуютно в слишком большом доме, и подозревал в этих словах лукавство, но, глядя на грызущую краба молодую женщину, поразился тому, что это может быть правдой. Жизнь, которой все завидуют, может оказаться не для тебя. Таро подумал: дайте всем возможность жить в этом доме, так кто-то согласится, а кто-то и нет.

Нумадзу — тот уже, наверное, пристрастился к крабам. И