Кулоны были необыкновенно красивые – искусной работы витая цепочка, а на ней в красивом креплении правильной круглой формы камень. Необычный и яркий, будто в него сама радуга заключена, но, похоже, не драгоценный. Внизу камня было сделано еще крепление, будто и туда предполагалось прицепить цепочку, но на самом деле оно служило лишь украшением. В общем, штучка красивая, но не безумно дорогая. Так зачем их ректору столько – несколько десятков? Им была отведена целая полка в одном из шкафов, где эти кулоны висели на специально для них сделанных серебряных крючочках. А как их охраняли! Полка закрывалась решетчатой дверцей с замком, потом стеклянной с узором, который смутно напоминал магические символы, часть из которых я видела в записях Веорана, а некоторые встречались и на запрещенной пентаграмме… Ну и обычная защита, вроде той, что Ран на свои ящики с документами ставит, тоже имелась.

Прозвучавший вопрос заставил встрепенуться и отвлечься от разглядывания безделушек.

– Многоуважаемый Илгард Адант, у вас уже есть подозреваемые? – немного раболепно спросил мужчина лет пятидесяти с совершенно седыми волосами, но при этом аккуратной черной бородкой.

Наконец хоть кто-то заговорил о важном!

Илгард Адант – это ректор, я на табличке у входа в башню прочитала.

– Все преподаватели, которые являются полноценными адамасами, – без обиняков заявил глава Алмазной академии, постукивая пальцами по столу и неспешно обводя взглядом собравшихся.

Реагировали они по-разному. Старшие хмурились, близнецы, как всегда, развлекались. Веоран с отсутствующим видом пялился на свои сцепленные в замок ладони, будто происходящее его вообще никак не касалось. Но оно и не касалось, поскольку он не совсем адамас.

– Вот спасибо за доверие, – фыркнул Жеанд.

– По-моему, господин Адант, вы, как всегда, недооцениваете молодое поколение, – сквозь зубы процедила дама с высокой прической.

Удостоили внимания только выпад Сапфиров.

– Кроме вас двоих, – продолжил размышлять ректор. – Слишком молоды.

Кажется, близнецы даже расстроились.

– Сильно недооцениваете. – Преподавательница недовольно качнула прической, словно обозленный петух гребешком.

Остальные нервничали, пытались скрыть свое состояние, но в итоге оно становилось только заметнее. Что абсолютно ничего не доказывает. Я вот, к примеру, тоже в присутствии ректора дергаюсь, но это же не значит, что я кого-то убила!

– Я знаю, о чем говорю, госпожа Аделяйн, – жестко обрубил Илгард Адант, осаждая взглядом посмевшую противоречить ему даму. – Он повторил пентаграмму, которой давным-давно нет в учебниках, и я лично позаботился, чтобы ее вообще ни в каких записях не было. Рисунок был идеален, наполнение, символы – все! Молодежи неоткуда было добыть информацию. И он забрал ее камень. Вы же понимаете, что это значит…

Лично я – нет, но остальные удрученно закивали.

– Значит, снова вылезет он нескоро, – поцокал в черную бородку тот же профессор, что и изначально интересовался личностью негодяя. Он мне тут вообще казался самым приятным из так называемого старшего поколения. Масленый слишком, зато хоть думает о чем и надо в сложившейся ситуации. – Этого камня ему надолго хватит…

И снова ничегошеньки не понимаю… Но слушаю и жадно впитываю информацию!

– Вот именно, – буркнул ректор и искоса взглянул на дочь. – А поймать его надо сейчас. Я не желаю ждать еще пятьдесят лет, пока он кого-нибудь снова убьет!

Преподаватели оживились и наперебой предлагали варианты ловушек одну хитрее другой, ректор все их отметал, адамасы злились, но вежливо улыбались и кивали. И нервничали еще больше.

Хия наблюдала, не меняя при этом полудетского выражения лица. Я тоже, но видела явно куда меньше нее.

В конце концов ректору все это надоело.

– Свободны. – Он довольно грубо перебил очередное предложение. – Смотреть во все глаза, слушать во все уши, о каждой подозрительной мелочи докладывать лично мне.

Народ начал подниматься со своих мест.

– Харз Аадор с ассистенткой и Сапфиры, задержитесь.

Ожидаемо. Не просто же так мне позволили присутствовать на закрытом совещании. Впрочем, я уже поняла, что это был лишь спектакль. Поскольку большинство присутствующих под подозрением, им просто дали те сведения, которые нужно было дать. Вдруг повезет и удастся выбить мерзавца из равновесия.

– Ран, на тебе защита и замещение лорда Рубина, раз уж ты так рвался преподавать у адамасов, – вновь заговорил хозяин кабинета, когда все лишние вымелись.

Маг почему-то смутился:

– Я вовсе не…

– А то я не знаю! – фыркнул основатель Алмазной академии. С харз Аадором он общался куда мягче, чем с остальными. – В честолюбии нет ничего дурного.

Спорить Веоран не стал, это было бы глупо, но плечами пожал с видом оскорбленной невинности. Если бы не печальный повод, по которому мы все тут собрались, я бы прыснула.

– Вы двое, – Илгард Адант повернулся к близнецам, – раз уж вы такие общительные, станете моими ушами. Делайте что хотите, но достаньте мне этого урода от магии!

Сапфиры заметно поскучнели.

– Мы постараемся.

– И учтите, если кто-нибудь из вас предаст, лично вырву камень из груди и пущу на ритуалы, а тело замурую в стенах академии!

Угроза была реальна, вон как все трое побледнели. Мне тоже было страшно, даже жутко, но сейчас я была больше занята перевариванием новых знаний. Камень из груди? Выходит, байки про алмазы, сапфиры, рубины и так далее вместо сердец – истина?! Тогда получается, что у несчастной Шарлин забрали сердце. Оно пригодно для каких-то ритуалов и прослужит долго. Бр-р! С каждой мыслью все страшнее.

– Папа, не надо так. – Призрачная девушка погладила полупрозрачной ладонью ректора по плечу. – Предатель – кто-то один, а не все. И его сейчас в кабинете нет.

Вряд ли ректор усовестился, но длинно прерывисто вздохнул.

– Твоя смерть осталась неотомщенной, – выдавил он с трудом. – Это сводит меня с ума.

– Меня тоже, – надула губки Хия.

Следующим настал мой черед…

– Рассказывай, что видела, – потребовал ректор, как всегда в обращении со мной – бесцеремонно.

Признаться, такое его отношение уже порядком поднадоело. Не для того я удирала из дома, чтобы и здесь чувствовать себя второсортной. Такая злость взяла! Я не успела ее подавить, а потому ответ получился язви-тельным:

– Ничего. Светящиеся узоры в воздухе, тело под простыней… И все. В конце концов, вы же сами упирали на то, что я бестолочь и думать не умею.

Ректор удивленно крякнул и откинулся на спинку стула.

Веоран обреченно прикрыл лицо ладонями.

Хия опять подмигнула и оттопырила большой палец вверх.