— Постойте... Ева, я слышал, твой брат вышел из тюрьмы, — сказал Майкл.

Клер бросила кубики, и они ударились о доску с таким грохотом, словно тарелки о плиточный пол. Никто не издал ни звука. Никто даже не дышал, как казалось Клер. Судя по выражению лица Майкла, он явно сожалел, что затронул эту тему. Ева выглядела... упрямой, сердитой и немного испуганной.

Лицо Шейна не выражало ничего.

Щекотливое положение.

— Ммм... — Клер передвинула своего «пса» на шесть клеток. — Ты мало что рассказывала о брате.

Любопытно, что ответит Ева — она явно была не в восторге от того, что Майкл упомянул об этом.

— Я не разговариваю о нем, — решительно заявила та. — Больше нет. Его зовут Джейсон, он законченный придурок, и давайте на этом остановимся, ладно?

— Ладно. — Клер кашлянула. — Шейн?

— Что? — Он перевел взгляд на ту часть доски, куда указывала Клер. — А, да. Три сотни.

Она без единого слова отдала ему свои последние купюры. Шейн взял кубики.

— Ева, ты знаешь, за что он сел в тюрьму, — медленно заговорил Майкл. — Тебе не кажется...

— Заткнись, Майкл, — с напряжением в голосе сказала Ева. — Просто заткнись и все, ладно? Возможно ли, что он сделал это? В принципе я допускаю такое, но он ведь только вчера освободился. Что-то уж слишком быстро, даже для Джейсона. — Однако сердитое выражение не могло скрыть ее волнения, к тому же она была бледнее обычного. — Знаете что? Мне завтра рано вставать. Доброй ночи.

— Ева...

Она вскочила и устремилась к лестнице, шелестя шелковой черной юбкой, Майкл за ней, отставая на два шага.

Клер, вскинув брови, провожала их взглядом, а Шейн все тряс кубики.

— Надо полагать, игра окончена. — Он выбросил их. — Ха! Эстакада. Достойное завершение империи Шейна, спасибо за компанию, доброй ночи.

— На что намекал Майкл? — спросила Клер. — Он думает, что брат Евы мог похитить ту девушку?

— Нет, он думает, что брат Евы мог убить ту девушку. И скорее всего, копы того же мнения. И если он действительно сделал это, копы его найдут, и на этот раз он не выйдет из тюрьмы. Фактически, он в нее даже не сядет. Один из братьев Карлы — коп.

— Ох! — воскликнула Клер. Сверху доносилось бормотание. — Ну, я, наверное, тоже пойду в постель. У меня завтра утренние лекции.

Их взгляды встретились.

— Может, стоит дать им немного времени побыть наедине?

Действительно. Собирая со стола карточки и деньги, Клер коснулась Шейна, и он взял ее за руку.

А потом, непонятно как, она оказалась у него на коленях, и он целовал ее. Вроде как все произошло само собой, но... ладно. Изумительное ощущение, и губы у него были такие мягкие, и руки такие сильные...

Он откинулся назад, наполовину прикрыв глаза и улыбаясь. Шейн улыбался не так уж часто; от его улыбки у Клер всегда перехватывало дыхание, а кожу начинало покалывать. Была в этом некая тайна, как будто он улыбался только наедине с ней, и это наполняло ее ощущением чего-то чудесного.

— Клер, ты будешь осторожна, ладно? — Он отвел волосы от ее лица. — Серьезно. И позвонишь мне, если возникнут неприятности.

— Никаких неприятностей, — солгала она, мельком вспомнив откровенные угрозы Моники и Фрэнка Коллинза, сидящего в кафе напротив Оливера. — Абсолютно никаких неприятностей.

— Хорошо.

Он снова поцеловал ее. Потом его губы переместились ниже, и, когда он стал слегка покусывать ее шею, у Клер снова перехватило дыхание. Она закрыла глаза и погрузила пальцы в его волосы, стремясь через прикосновение сказать, как ей хорошо, как он ей нравится, как она любит...

Она резко распахнула глаза.

Оказывается, она не просто думала это.

Теплые руки Шейна заскользили по ее бокам, снова слегка касаясь внешней стороны грудей. Он провел пальцами по тонкой коже над ключицей и дальше, вниз, и остановился на уровне выреза футболки. Оттянул его на дюйм, потом на два...

...и потом, с ума сойти, отпустил Клер. Откинулся назад, облизнул губы и снова одарил ее этой своей медленной, сводящей с ума, сексуальной улыбкой.

— Отправляйся в постель, — сказал он. — Пока я не надумал пойти с тобой.

Она сомневалась, что сможет стоять на ногах, но каким-то образом обрела устойчивость и зашагала к лестнице. Дверь в комнату Евы была открыта, они с Майклом рядышком сидели на постели. Майкл выглядел ослепительно со своими золотистыми волосами и фарфоровыми голубыми глазами, и его облик резко выделялся на фоне комнаты, выдержанной в трагических черно-красных тонах. Ангел отнюдь не в ангельской обстановке. Он обнимал Еву и нежно покачивал ее.

Заметив Клер, он сказал одними губами: «Закрой дверь». Что она и сделала, после чего отправилась в постель. К сожалению, одна.

Клер казалось, что было бы неплохо знать, как выглядит Джейсон Россер — чтобы избегать его, — но вряд ли стоило просить Еву показать семейный фотоальбом. Слишком уж остро та сейчас реагировала на все, имеющее отношение к брату. Что было вполне объяснимо — если пессимистическая оценка ситуации Шейном верна.

Поэтому Клер предприняла собственное расследование. Университетская библиотека, как она уже убедилась, была не так уж плоха, но о самом Морганвилле содержала очень скудную информацию: немного исторических сведений, существенно подретушированных, и подшивки некоторых газет.

Однако в городе существовало «Историческое общество». Найдя в телефонной книге адрес, Клер изучила карту и вычислила, сколько времени уйдет на прогулку туда. Если поторопиться, можно успеть добраться до места, найти то, что ее интересует, и вернуться к началу дневных занятий.

Клер приняла душ, надела голубые джинсы и черный вязаный топик с отпечатанным по трафарету цветком — одна из ее покупок в магазине «для бережливых» — и по пути к двери подхватила рюкзак. Выйдя на улицу, быстрым шагом устремилась в противоположном от университета направлении, углубляясь в доселе не исследованные недра Морганвилля. Карту она взяла с собой, что пришлось очень кстати, потому что едва Стеклянный дом скрылся из виду, обстановка странным образом изменилась. Морганвилль строился в соответствии с комплексным планом стратегического развития, и тем не менее расположение улиц в нем плохо поддавалось логике; здесь было множество тупиков, закоулков и темных, заброшенных участков.

Однако, может быть, в том и состояла здешняя логика — с точки зрения вампирского подхода к планированию. Эта идея заставила Клер вздрогнуть, несмотря на жару, и быстрее пройти мимо улицы, которая заканчивалась заброшенным полем, усыпанным грудами ненужного хлама и отбросов. Оттуда тянуло запахом гнили — отвратительной вонью мертвечины, оставленной разлагаться на жаре. Иногда иметь сильное воображение — это недостаток.