И она исчезла. При обычных обстоятельствах я бы не смог так работать — когда мне предоставляют лишь малую часть информации. Но ситуация сложная и небезопасная, так что я остаюсь в корзине, прилаживаю обратно крышку и начинаю считать, размышляя о том, что покойные на нашем городском кладбище несмотря ни на что имеют целый ряд преимуществ — они-то лежат в просторных, прохладных и непыльных гробах.

Если ты духовно ищущий человек, то есть если ты никогда не упускаешь возможность почувствовать дверь, то многое из того, что для других людей будет похоже на монотонное ожидание, оказывается наполнено содержанием. Вот это и происходит сейчас, потому что не успел я сосчитать и до сотни, как рядом раздаются шаркающие шаги. Кто-то энергично сплёвывает. А потом мою корзину пинают ногой.

Многие на моём месте вскрикнули бы от боли. Но я не произнёс ни звука. Знаете выражение: «знать как облупленных»? К данному случаю оно подходит как нельзя лучше. Я знаю как облупленного того, кто стоит рядом с корзиной, — узнал его по походке.

Он засовывает руку под крышку. В темноте невозможно определить, запачкана ли рука кровью. Но для меня она уж точно запачкана соком лисичек, которые Кай Молестер Ландер, сын нашего соседа и настоящее чудовище, у меня украл.

Долго ждать ему не приходится. Я распрямляюсь, как стальная пружина, и шиплю:

— Ты что-то тут ищешь, Кай?

Очень надеюсь, что если Анафлабия Бордерруд отправится на пробы в балет Орхуса, то Кай Молестер Ландер тоже примет в них участие. Потому что тогда у неё будет достойный соперник. Прыжок Кая представляет собой редкое зрелище: кажется, что прыгун никогда не опустится на землю.

Но он приземляется. И как только он оказывается на земле, пускается наутёк. Если вам знакомо выражение «страх придаёт ногам крылья», то вам нетрудно представить, как Кай несётся по улице Престегорсвенгет.

Мальчику, оставшемуся без родителей, необходимо хоть какое-то утешение, и некоторым утешением становится вид исчезающего на горизонте Кая.

Пребывая в этом состоянии, я вдруг снова слышу приближающиеся шаги.

Многие вздрогнули бы при мысли о том, что, может быть, это приближается в темноте Вера или епископ, и вот сейчас меня обнаружат, и план Тильте, какой бы он там ни был, рухнет. Но я сохраняю спокойствие и не двигаюсь с места, потому что и на сей раз, ещё не увидев человека, понимаю, с кем имею дело.

Хочу воспользоваться возможностью и представить вам Александра Бистера Финкеблода, посланца министерства образования на Финё, поскольку он играет скромную, но важную роль в происходящих событиях, — именно он и приближается сейчас ко мне.

Александр Финкеблод был направлен на Финё министерством на смену прежнему руководителю школы Айнару Тампескельверу. по прозвищу Факир. Айнар был всеми любимым и уважаемым директором, но с точки зрения властей на материке он показал себя с невыгодной стороны, во-первых, возглавив Сепаратистскую партию, которая представлена в муниципальном совете Грено и требует отделения Финё от Дании и превращения острова в независимое государство с собственной внешней политикой и правом самостоятельно распоряжаться полезными ископаемыми, во-вторых, став председателем и первосвященником местного отделения общества «Асатор», которое в полнолуние приносит жертвы древним скандинавским богам на вершине Большой горы. И всё равно многие из нас считают, что Айнар мог бы удержаться на своём месте, если бы он при этом не был тренером лучшей команды футбольного клуба Финё и не считал бы, что для молодых людей до 18 лет чрезвычайно вредно сидеть на заднице более тридцати часов в неделю. Так что когда все преподаватели из тех, кто родился на Финё, поддержали его, мы стали очень много играть в футбол и купаться, ездить на экскурсии на Грохочущие острова и, к великому нашему удовольствию, гораздо меньше бывать в школе, после чего министерство образования и муниципалитет Грено отправили к нам карательную экспедицию.

Торкиль Торласиус и Анафлабия Бордерруд в ней не участвовали, она состояла из Александра Финкеблода и избранных берсерков, но разницы никакой, на мой взгляд.

Хотя Александру Финкеблоду едва исполнилось тридцать, он уже доктор педагогических наук, и у него такое целеустремлённое выражение лица, как будто жизнь — это бег по пересечённой местности, впереди его ждёт длинный и крутой подъём, и он намерен добраться до финиша первым. Никто не знает, что он сделал, чтобы достичь этой своей цели в жизни, но, что бы там он ни делал, это сказалось на его двигательных функциях, потому что при каждом шаге нога его поднимается чуть выше, чем необходимо, в результате он ходит так, как вполне можно было бы ходить, если ты артист цирка, но довольно рискованно, если ты каждый день оказываешься перед двумя сотнями школьников, убеждённых, что с депортацией Айнара Тампескельвера кончился золотой век их детства.

Вот эту самую походку я сейчас и слышу.

Всем известно, что у меня прекрасный слух, так что задолго до того, как Александр Финкеблод оказывается в поле моего зрения, которое в данный момент несколько ограничено, поскольку у меня после краткой беседы с Каем Молестером по-прежнему на голове крышка корзины, я слышу, что с ним его Баронесса — борзая.

Должен признать, что к Александру я отношусь без должного доверия и открытости, с которыми следует относиться к своим учителям. Но когда не знаешь точно, как себя вести, на помощь приходит привитая в семье вежливость, так что я снимаю крышку с головы, кланяюсь, насколько мне позволяет корзина, и говорю:

— Добрый вечер, доктор Финкеблод, добрый вечер. Баронесса.

Когда нашему основному составу изредка случалось проигрывать, Айнар Факир в утешение говорил, что если ты постарался изо всех сил, большего требовать нельзя. Так что и сейчас мне не в чем себя упрекнуть. И всё-таки, как ни старайся, иногда этого оказывается недостаточно, как, например, сейчас. Можно по-разному истолковать взгляд, которым смотрит на меня Александр Финкеблод, но, во всяком случае, ясно одно: он вряд ли захочет меня усыновить, если наши родители не вернутся.

В тот момент, когда он проходит мимо, Тильте трогает меня за плечо.

— Петрус, — шепчет она. — Пора.

♥

Не могу похвастать, что у меня есть права на вождение всех видов транспорта. Но я сдал школьный экзамен на вождение велосипеда и, как почти всем жителям Финё, мне доводилось ездить на тракторе, самодельном автомобильчике, карте, гольфмобиле и повозке, запряжённой лошадьми, и ещё на «мазерати» родителей, так что в «мерседесе» Торкиля Торласиуса мне комфортно — всё равно что у себя дома. И следует признать, что новые кожаные сидения и коробка-автомат — сплошное удовольствие.

Мне, правда, хотелось бы сидеть немножко повыше, чтобы обзор через лобовое стекло был получше — тут Тильте слегка переоценила мои возможности. Но всё и сразу не бывает, и в качестве утешения я повторяю себе мамины слова, что машину водишь, руководствуясь скорее интуицией, чем обзором — да и к тому же мне всё-таки виден кусочек неба и часть забора, окружающего нашу усадьбу.