— Слезь с меня.

Пока он освобождал ее от тяжести своего веса, она успела заметить нечто, смягчившее негодование: кончики его ушей покраснели. Неужели обнаженная женская грудь вгоняет его в краску?

Она застегнулась, пока он отряхивался от песка, и, немного поколебавшись, позволила ему помочь ей подняться.

Он заметил и оценил и длинные ноги, и изящные руки. Когда они встали, Салли увидела, что Том лишь сантиметров на десять выше ее. Он показался намного выше, когда взламывал дверь.

— А что, интересно, ты искал, врываясь в эту часть дома?

— Я не думал, что ты уже здесь. — Он развел руками. — Не заметил машины.

— Она начала барахлить вчера, когда я ехала по шоссе. Решила оставить ее в городском сервисе и добралась на велосипеде.

Он улыбнулся.

— Ты ездишь на велосипеде? Я тоже.

Он кивнул головой в сторону дома.

Она обернулась и увидела черный пикап. На его дверях белой краской было написано: «ТОМ О'ХЕРН» и чуть ниже «ПВИН». Пвин? На крыше фургона был привязан велосипед, тоже черный.

— Послушай, — произнес Том, проводя рукой по щеке. — Мне действительно очень жаль, что я тебя так напугал. Могу себе представить, что ты подумала.

— Все в порядке, — ответила Салли, стряхивая песок с ног. Ее сердце никак не могло найти привычный ритм.

Том засунул руки в карманы, и поношенные шорты обтянули его бедра, единственную худощавую часть тела.

— Но Филу все-таки следовало предупредить тебя.

— Полностью с тобой согласна. — Она провела все еще дрожащей рукой по волосам. — Но таков уж Фил. Он всегда что-нибудь забывает, всегда немного…

— …погружен в себя? — Том улыбнулся. — Я поставил кофе. Думаю, уже готов. Хочешь чашечку?

— Кофе?

— Да, знаешь, такие маленькие зернышки, которые выращивают в Колумбии. Их обжаривают и размалывают…

— Не откажусь, — улыбнувшись, прервала она его. — Только оденусь.

— А я пока принесу все на нижнюю веранду.

Вернувшись в комнату, Салли переоделась в шорты и футболку, умылась, расчесала волосы. После вспомнила, что забыла почистить зубы, и вернулась в ванную. Обычно она чистила зубы после завтрака. Но сейчас не стоило, наверное, знакомить парня с состоянием своего рта.

Том на задней веранде открывал коробку с пончиками. На нем была серая футболка с небольшой дыркой на плече. Эта футболка вряд ли предназначалась для таких широких плеч.

Он с одобрительной улыбкой взглянул на ее футболку.

— Обожаю эту фирму.

— Я тоже.

Салли села напротив него, пытаясь расслабиться. Черт возьми, это же не свидание. Парень будет жить здесь. И она будет жить здесь. Они вместе проведут конец лета.

— Как ты любишь?

Она непонимающе посмотрела на него.

— Я о кофе. — Он взял кофейник с подставки.

— Черный, без сахара.

— Да? — И улыбнулся. — Я тоже.

Он налил ей кофе в большую кружку с синими полосками по краю. Эти кружки Салли нашла вчера в шкафу на кухне. И теперь сидела, уставившись на нее — на кружку, не на его руку. Но она не могла не обратить внимание, что на безымянном пальце его левой руки, а Том держал кофейник именно в левой руке, не было кольца. Не было даже светлой полоски от него.

Она поднесла чашку ко рту и подула. Его взгляд сосредоточился на ее губах.

— Ты замужем? — спросил Том.

Первый глоток кофе попал не в то горло.

— С тобой все в порядке? — Он поднялся и, обойдя стол, присел рядом с ней.

Она кивнула, кашляя и краснея от стыда. Неужели трудно не выставлять себя на посмешище?

— Подними руки. — Том взял ее руки и поднял над головой, похлопывая при этом по спине Салли.

— Все нормально, — проговорила она. — Честно. — Его пальцы на ее запястьях показались ей шершавыми, как язык кошки.

Он опустил ее руки, но продолжал массировать спину. Даже через футболку Салли чувствовала мозоли на его ладони.

— А у тебя костлявая спина, — сказал он.

— Я вся костлявая.

— Ты похожа на Джулию Робертс, за исключением светлых волос. Ты случайно не модель?

— Я немного работала на подиуме, когда училась в колледже. Сейчас преподаю английский.

— Да? Где? — Том придвинул к ней коробку с пончиками.

— В Бостоне.

— Я тоже из Бостона. — Он указал на коробку. — Эти с джемом просто восхитительны.

— Я обожаю сахарную пудру.

Салли достала из коробки пончик и откусила кусочек.

Том сидел так близко, что их руки соприкасались. Она вдыхала необычную смесь сладкого запаха выпечки, аромата его кожи и морского бриза.

— Ты так и не ответила на мой вопрос, — заговорил он. — Ты замужем?

У Салли был занят рот, поэтому она просто показала ему левую руку.

— Ах, да. Я никогда не смотрю на руку. По-моему, это ни к чему, если можно спросить.

Салли снова закашлялась.

— Все в порядке, — ответила она на его обеспокоенный взгляд. — Пудра попала не в то горло.

— Сколько тебе лет?

Салли с трудом прожевала пончик.

— А тебе никогда не говорили, что ты задаешь чересчур много вопросов личного характера?

— Говорили. Так сколько тебе лет?

Она ухмыльнулась и покачала головой.

— Двадцать шесть. А тебе?

— Двадцать девять. Так и думал, что ты не замужем. И предполагаю, ни с кем не живешь. Думаю, если бы у тебя кто-нибудь был, он приехал бы и разобрался со мной, когда ты приняла меня за взломщика.

— Может быть, у меня есть друг, — сказала она. — Но он остался в Бостоне.

Том решительно замотал головой.

— Ни один мужчина в здравом уме не отпустит такую женщину, как ты, неизвестно куда одну на целый месяц.

Такую женщину, как она? Краска прилила к щекам Салли.

— У тебя отпуск? — продолжил он.

— Да. Я выросла на Кейп-Коде.

— Ты имеешь в виду, что проводила здесь лето? — уточнил он и добавил: — Потомственная аристократка, частные школы, июль и август на Кейпе?

— По-твоему, я похожа на потомственную аристократку?

— Если понимать под этим ненавязчивость, элегантность, манеру вести себя, то сходство налицо.

Щеки Салли пылали вовсю.

— Если я потомственная аристократка, с чего бы мне ехать сюда, а не… скажем, в Сен-Тропе?