Как и следовало ожидать, дверь соседи не открыли, мотивировав это тем, что спецбригаду они не вызывали. Подоспевшего участкового послали еще дальше – мол, что еще за глупости, у нас тут больных нет! А вот и есть, возразил Денис Анатольевич, спорим на ящик коньяка, что он у вас на балконе? Возникла заинтересованная пауза, послышались удаляющиеся шаги, потом вопль, стук падающего тела, после чего дверь распахнулась. Влетев в квартиру, полицейский и спецбригада метнулись к балконной двери. Хозяйка квартиры лежала в обмороке, около нее хлопотала ее мать, а на балконе, потрясая топором и мачете, метался пациент. Судя по многоэтажности тирад, он был поглощен словесной дуэлью с водителем барбухайки.

– Спецсредства есть? – спросил Денис Анатольевич у полицейского.

– Нету.

– А пистолет?

Тот развел руками, потом вышел из комнаты и вернулся со шваброй. Денис Анатольевич вздохнул, передал швабру санитару и накинул на нее пуховик:

– Будешь держать перед стеклом, чтобы больной не видел, как мы открываем дверь.

План действий был таков: открыть дверь, накинуть мужику на голову пуховик, чтобы его дезориентировать, а потом уже повязать. Но разве когда-нибудь хоть одна операция проходила так, как была запланирована? Видимо, у одной из сторон за балконной дверью иссякли аргументы или закончился словарный запас. Гонимый ревнивец обернулся, увидел комитет по встрече, взревел и прыгнул в квартиру. Стекло словно взорвалось. Денис Анатольевич и полицейский метнулись в стороны, уходя с линии удара, а санитар инстинктивно вытянул руки со шваброй вперед. Удар в лоб был бы не особо сильным, если бы этот самый лоб не так рвался ему навстречу. Да еще и пуховик слетел… Швабра не выдержала и развалилась на куски, мужик, всплеснув топором и мачете, сел на пятую точку и отключился. Повязать его по рукам и ногам было делом пары минут.

Чтобы исключить серьезную травму, на всякий случай прокатились до нейрохирургии и только потом сдали альпиниста-фехтовальщика в приемный покой. А через несколько дней его выписали. Почему? Да потому, что все симптомы болезни после удара в лоб куда-то делись. Мужик и сам недоумевал – с чего это ему вдруг такое причудилось. На всякий случай супруге дали все возможные телефоны – мол, если что, сразу звоните. Пару раз звонили сами – мало ли что! Ничегошеньки.

Санитар с тех пор мечтательно косится на швабры, но Денис Анатольевич непреклонен – не наш это метод!

Как гласит закон Мерфи, всякое решение плодит новые проблемы. Так и произошло, когда в нашей стране была побеждена неграмотность. Кто ж знал, что умение читать народ употребит не столько на освоение романов и энциклопедий, сколько на желтую прессу и чудодейственные рецепты омоложения и самоисцеления? С умением писать вышло еще хуже. Нет-нет, речь не о качестве современной литературы. Я про то, что народ научился писать кляузы и челобитные.

Эту историю поведала Галина Владимировна, тоже психиатр и наша хорошая знакомая. Лечится у нее… ммм… скажем, Анна Сергеевна. Стаж болезни у Анны Сергеевны солидный, уже больше тридцати лет. Плюс бессрочная инвалидность. То есть куча свободного времени. А раз оно есть, его надо куда-то тратить. Вышивание крестиком, дача, внуки – это, конечно, здорово, но как-то мелковато для настоящего человека советской закалки. Вот борьба за справедливость – это другое дело.

Вся жизнь ушла на борьбу со злом в лице чиновников-упырей и соседей-колдунов. С небольшими отступлениями в виде письменных советов каждому из вновь избранных мэров и президентов страны: как жить, что делать, кого опасаться. Совершенно бескорыстных, между прочим. Правда, последнего президента она рекомендациями обошла, и у психиатров даже затеплилась надежда на долгожданную ремиссию. Ага, как же!

Шумная и скандальная предвыборная кампания не прошла мимо Анны Сергеевны, и на этот раз по письму получили и президент, и премьер. Правда, никаких рекомендаций там не было – отправительница справедливо рассудила, что мальчики большие, разберутся и без ее советов. А вот просьба была. Не за себя, за сына. Просила Анна Сергеевна премьера с президентом призвать оболтуса к порядку. А то ишь чего удумал – каждый божий день дворника насилует! А из затраханного дворника какой работник? Правильно, никакой. Легкий бардак во дворе – прямое тому свидетельство и доказательство. Уж она их стыдила, призывала к порядку во дворе, половых связях и сексуальной ориентации – без толку. Дворник не сознается – то ли боится, то ли втянулся. А сын и вовсе грозит в больницу упечь. А в больницу ей никак нельзя – это ж тогда вообще сексуальный беспредел начнется, и ладно если дворником все ограничится, а ну как весь ЖЭК пострадает? А там и до остальных муниципальных служб дойдет. Словом, судьба города в руках Анны Сергеевны, но долго она не продержится, так что выручайте, родные.

Как и положено, оба письма в приемных президента и премьера изучили, устало вздохнули и отправили в нашу прокуратуру – мол, разберитесь, кто там кого, сколько раз и по согласию ли. В прокуратуре тихо выматерились и переправили шедевры кверулянтского[12]письменного творчества нам, с приказом разобраться как следует и полечить кого попало.

Не успела Галина Владимировна углубиться в увлекательное чтение – прокуратура прислала еще одно письмо Анны Сергеевны. На этот раз оно было адресовано одному из кандидатов в мэры города. Видимо, пациентка твердо решила уйти из большой политики и заняться, наконец, собой. Не все же ей за судьбы государства радеть. Поэтому никаких наказов и рекомендаций кандидат в мэры не получил. Только просьбу. Точнее, предложение. Она, Анна Сергеевна, голосует за кандидата и тем самым обеспечивает победу ему и опрокидывание всем прочим. Он же, со своей стороны, оплачивает ей круговую подтяжку лица, лечение мастита и силиконовую грудь пятого номера, липосакцию на животе и удаление мозоли с левой пятки.

Кандидат в мэры, который и так еле-еле перебивался с черной икры на фуагра, прикинул свои скромные финансовые возможности. На подтяжку, силикон и липосакцию еще худо-бедно хватало, а вот удаление левопяточной мозоли грозило полным финансовым крахом. Поэтому, несмотря на заманчивые перспективы, пришлось проявить гражданскую сознательность и передать письмо в прокуратуру – дескать, попытка подкупа.

Пришлось Галине Владимировне вызывать пациентку на прием и лично передавать ей приветы от президента, премьера и кандидата в мэры города. И отдельный, большой и горячий – из прокуратуры. А также их коллективное пожелание лекарства пить аккуратно, на прием ходить не реже раза в месяц и этой весной заняться, наконец, дачей – очень отвлекает от дурных мыслей!

Что бы вы попросили у Деда Мороза, если бы были уверены, что он не станет пришивать вам пуговицу на лоб (раскатанную губу надо куда-то пристегивать), а выполнит пожелание в точности? Задумались? А вот Толик знает. И каждый год просит – а ну как сработает?