— Очень обидно, — раздалось откуда-то слева, там же мелькнул на миг странный, голубоватый отсвет. — Но это не значит, что я позволю себя вероломно убить, и развеять в ничто!

— А если мы поможем тебе освободиться? — крикнула я и присела, прячась обратно за угол.

«А ты уверена в том, что предлагаешь?» — хмыкнула ведьма.

— А мы не сможем? — почти одними губами уточнила я.

«Сможем, отчего нет. Просто если он наполнен злостью достаточно, чтобы не упокоиться после освобождения, ты выпустишь злого духа на волю, ты уверена, что хочешь этого?»

— То есть если он хороший, он упокоится, а если злой — останется? — все так же почти бесшумно поинтересовалась я.

«Он останется и попытается-таки оторвать тебе голову. Или вселиться, но тут, как бы, уже занято, так что этого тебе бояться не стоит».

Призрак появился прямо передо мной так неожиданно, что я дернулась, вжимаясь спиной в стену, и не вскрикнула только потому, что вовремя зажала себе рукой рот, вскинув вторую руку со стиснутыми в ней ножницами перед собой, будто это целый нож.

— А ты очень странный охотник, — сообщил он, склоняясь ко мне.

Он выглядел всего-то лет на семнадцать. Растрепанный, в просторном, мешковатом одеянии, все более рваном к нижнему краю, открывающем тонкие ноги, окованные кандалами. Такие же широкие браслеты охватывали и его руки, а также шею, и от каждого браслета тянулись прочь, скрываясь в стенах, призрачные цепи, но самая толстая — от ошейника.

— Я не охотник, — убрав руку ото рта, буркнула я. — Я всего лишь девушка с ведьмой в голове, которая хочет обратно свою нормальную жизнь. И мне нужен кусок твоего савана, чтобы это сделать.

«Ты каждому встречному собираешься рассказывать о себе все, или будем хотя бы через одного это делать?» — застонала Варнава.

И вот я бы напомнила ей, что Мечеславу, наиболее заинтересованному в этом знании «встречному», я ничего не рассказала, но тут было не до этого.

— Чегось? — удивленно вскинул брови призрак.

— Мне нужен кусочек призрачной ткани, — упросила я. — Никаких убийств, всего лишь маленькая тряпочка.

Призрак встал прямо, потер задумчиво подбородок, сверля меня странными, блеклыми глазами без зрачков, которые откровенно говоря выглядели достаточно жутко. А потом кивнул:

— Я склонен поверить тебе, но не потому что ты умеешь убеждать словами, а потому что из тебя откровенно хреновый боец с призраками и твое оружие — это ножницы. Я прожил достаточно долго, чтобы ко мне приходили разные охотники на призраков, но меня еще ни разу не пытались зарезать ножницами. Если что, ты будешь первой, а я навеки усвою урок.

— Так ты… Позволишь мне отрезать кусочек своего савана? — теперь уже я смотрела на него с недоверием.

— С одним условием, — оскалился призрак. — Саван в обмен на цепи. Я не хочу, чтобы меня убили, но упокоиться, наконец, был бы не против.

— Оке–е–ей, — я поднялась на ноги, окидывая его цепи взглядом. — И как мне разбить призрачные цепи?

— Понятия не имею, — фыркнул он.

— Да я не тебя спрашиваю!

«Есть два способа. Найти якорь проклятия — знак, который его питает. Он должен быть где-то в этом доме. Либо попытаться разрезать цепи силой. Для этого лучше подошел бы меч, но если усилить заклятие на ножницах, то ты можешь попробовать справиться и ими. Но сначала саван. Если он исчезнет, как только ты разрежешь сдерживающее проклятие, нам придется искать другого призрака».

— И как нам усилить заклятие на ножницах?

— Ты очень странная, — начиная смотреть на меня, как на сумасшедшую, припечатал призрак.

— А ты приведение — прямо таки верх нормальности, — фыркнула я.

— Ну, вообще-то…

— Помолчи! Я пытаюсь узнать, как тебя освободить!

«Стоило бы расчертить знак для нормальной перестройки заклятия, но учитывая твои способности к черчению… Мы попробуем грубой силой. Только не пытайся ее сдержать, для общего же блага».

— Хорошо.

— Что хорошо? — тут же насторожился призрак.

— Будем тебя освобождать, — я подошла ближе, разглядывая цепи, потом перевела взгляд на него: — Но сначала саван.

— Что мешает тебе получить желаемое и уйти? — он отступил, глядя на меня настороженно.

— А что мешает тебе освободиться и исчезнуть? — парировала я. — Я в большем проигрыше, чем ты, если я оставлю тебя здесь.

Призрак прищурился, посверлил меня своим жутким взглядом, но все же шагнул обратно ко мне:

— Хорошо. Но если ты меня обманешь, я буду являться тебе в кошмарах.

«Не сможет» — тут же просветила ведьма.

Я вздохнула, присела на корточки и попыталась ухватиться за край его савана. Ткань прошла сквозь пальцы, оставив ощущение холода на коже, и даже не шевельнулась.

Сверху хихикнул призрак. Я нахмурилась.

«Режь в первую очередь ножницами. Пальцами подхватишь в последний момент».

Ага, ясно, понятно, у отрезания призрачных саванов есть свои особенности. Я попробовала зажать полупрозрачную ткань ножницами… и о чудо, она зажалась! Прибавив энтузиазма, я принялась отрезать небольшой, и без того рваный по краю кусочек, а на последнем «чике» ухватила ткань двумя пальцами. На моих удивленных глазах отрезанный кусок савана лишь немного поугас, и остался в моей руке, хотя кожей я его все еще не чувствовала, ощущая только холод.

«Прячь».

Кивнув, я повесила ножницы на мизинец руки, держащей отрез савана, чтобы не опускать свое «оружие» на пол, нашарила в кармане стеклянный флакончик, подобный тому, в котором теперь хранятся волосы КириллКирилыча, и споро затолкав туда ткань, плотно закрыла крышку.

— Теперь выполняй обещание, — напомнил призрак.

«Ты уверена?»

—