Оберн сделал шаг вперед и поклонился…

— Это наш долг перед королем и его сестрой, — сказал он. Он окинул взглядом стол. — И перед всеми вами.

— Хорошо говоришь, — сказала вдовствующая королева. Она сидела рядом с королем, сложив руки перед собой на столе, чтобы выставить напоказ Кольца. — Прошу тебя, поведай нам подробности этого злосчастного происшествия.

Ройанс, сидевший напротив короля, шевельнулся в кресле.

— Да, пожалуйста, расскажите нам, что случилось, дабы мы могли наградить достойных и наказать виновных.

— Что до наказания, то четверо из похитителей леди Ясенки уже мертвы. А их командир сержант Латром, который кажется мне человеком честным и верным, сказал мне, что действовал по приказу, который он счел законным, хотя теперь и сомневается в этом.

— Законный приказ? От кого? — нахмурился Флориан.

Оберн понял, что теперь надо быть очень осторожным, если он хочет спасти жизнь Латрому. С того самого мгновения, как он бросился на Латрома, ему пришелся по сердцу этот человек. Так бывает среди воинов — победишь славного врага и обретаешь в нем друга.

— Он сказал мне, что был уверен, будто приказ исходит от вас, король Флориан. Иначе он не осмелился бы поднять руку на леди.

За столом послышался шепот. Напряжение, повисшее в воздухе, ощущалось почти физически.

— Но, — продолжал Оберн, — позднее он усомнился в этом. Теперь он уверен, что человек, который отдал ему приказ, просто делал вид, будто бы действует от вашего имени, дабы таким образом очернить вас в глазах ваших врагов.

Флориан перевел грозный взгляд на Латрома:

— Это так, сержант?

Латром преклонил колено, потупил голову.

— Да, государь, — пророкотал он гулким голосом. — Оберн говорит верно. Говорю так не чтобы шкуру спасти, а потому, что так я нынче и думаю.

— Тот, кто отдал приказ. Имя.

— Я не видел никого, — ответил Латром. — Приказ поступил в виде записки, и она прошла через много рук, прежде чем попала ко мне. — Он достал из-за пазухи сложенный листок бумаги и протянул Оберну, который передал его королю.

Флориан глянул на записку и бросил ее на стол. А Гаттор, напротив, взял и прочел вслух:

— «Схватить леди Ясенку и доставить в охотничий домик при первой же возможности. Приказ короля». — Его брови поползли вверх, хотя привычный сонный вид не изменился. — Похоже, парень не врет.

Флориан неприятно рассмеялся, вдовствующая королева поморщилась.

— Если бы этот приказ отдал я, будьте уверены, свидетелей не осталось бы. Потому я склонен поверить тебе, сержант. Ты помилован. Но я найду того, кто за этим стоит, и ему не так повезет, как тебе.

Латром с благодарностью поднялся на ноги и, проходя мимо Оберна, шепнул:

— Похоже, ваша удача не подвела, и мне от нее немножко досталось, — Он ухмыльнулся. — Так люди говорят.

Оберн кивнул. Он снова поклонился королю:

— Ваше величество милостивы и справедливы. Кажется, лорд Ройанс что-то говорил о награде?

— О да. Сколько вы хотите? Деньги тут же доставят.

— То, чего я желаю, деньгами не измерить, — сказал Оберн, — Я нижайше прошу руки леди Ясенки.

На это сидевшие за столом отреагировали по-разному — вдовствующая королева насторожилась, но не сказала ни слова, лорд Гаттор вроде бы окончательно заснул, граф Харуз нахмурился, у Уиттерна был удивленный вид, а король резко воскликнул:

— Нет!

Только Ройанс прикрыл усмешку ладонью.

— Я знатен, хотя и не королевской крови, — сказал Оберн. — Однако я представляю народ, который может стать сильным союзником Ренделу. Что может быть естественнее, чем заключить брачный союз между этой леди и мной?

— Совершенно верно, — сказала королева. Она повернулась и одарила сына таким взглядом, что будь он обращен на кого другого, тот превратился бы в комок нервов. — И ты смеешь противиться?

— Я поспешил с ответом, пожалуй, — ответил Флориан. — В конце концов, девица королевской крови и Морской Бродяга…

— Который, смею вам напомнить, спас жизнь вашей сестре, — сказал Оберн. Ему пришлось возвысить голос, чтобы привлечь внимание. — Разве возможно подумать, чтобы тот, кто приказал похитить ее, собирался отпустить ее живой и невредимой?

— Молодой Оберн верно говорит, — вступил в разговор Ройанс. — Но мне кажется, что надо услышать желание самой леди. В конце концов, мне кажется, что она не из тех, кто покорно принимает свою судьбу, какой бы она ни была. — Он поклонился Ясенке. — Что скажете, леди?

Ясенка шагнула вперед:

— Я не хотела выходить замуж, пока не полюблю кого-нибудь всем сердцем. Но теперь я понимаю, что это всего лишь детская мечта. Я вижу, что замужество оградит не только меня, но и моего брата, короля, от других таких случаев, чтобы никто не мог нанести урона его чести или моей. Я поняла, что брак с Оберном укрепит узы дружбы, полезные для страны. Оберн мне друг, я уважаю его. По всем этим причинам я выйду за него замуж, если на то будет соизволение моего брата и Совета.

Королева заговорила первой, хотя, по существу, она не имела голоса в Совете:

— Я одобряю это решение. И вы тоже его одобрите.

Гаттор тут же кивнул, за ним и Уиттерн. Ройанс твердо сказал «да». Королева посмотрела на Харуза. Неохотно, словно ему больно было шевелиться, и после долгого молчания тот кивнул. Вдовствующая королева повернулась к сыну:

— Ты видишь, как обстоят дела. Мы можем сейчас обойтись и без твоего согласия, но лучше бы ты согласился.

Флориан нетерпеливо махнул рукой:

— Да ладно, ладно. Я даже предлагаю сыграть свадьбу в замке. Только не совсем сразу после моей.

— Решено, — сказал Ройанс. Он повернулся к Ясенке и Оберну, который теперь крепко держал девушку за руку. — Четыре раза по семь дней после нынешнего. За это время успеем все приготовить. Надеюсь, мне будет доверена честь первым поцеловать будущую невесту?

Дни для Ясенки летели стрелой. Прежде, когда готовились к королевской свадьбе, она считала, что занята дальше некуда, хотя тогда была лишь второстепенным участником. Сейчас, хотя свадьба предполагалась отнюдь не такой пышной, почти все ее время было занято всякими мелочами. Если бы ей не удавалось каждый день на часок-другой улизнуть в покой тайной библиотеки, она бы наверняка сошла с ума. Радость Эйфер от того, что ее госпожа вернулась целой и невредимой, тоже поубавилась, потому что теперь горничной приходилось заниматься всем, что не требовало личного вмешательства Ясенки.

Поначалу невеста хотела одеться в голубое, цвет Дома Ясеня, но приличия повелевали, чтобы она не носила того платья, которое подарил ей Харуз, когда привез ее из Зловещих Болот. Но она решила надеть ожерелье Дома Ясеня с гербом ее рода — тоже подаренное Харузом. Она немного опасалась реакции Харуза на ее решение выйти замуж за Оберна, но, похоже, тот принял неизбежное достаточно снисходительно. Лорд Ройанс все объяснил ей.