Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Плита издала резкий отрывистый звук, извещая о том, что нужная температура достигнута. Эмма открыла дверцу и сунула внутрь пирог.
— Это очень благородно с вашей стороны, — ехидно поблагодарила она, закрывая дверцу и выпрямляясь, с тоской подумав, что, возможно, зря она так беспокоится из-за Дианы.
Его глаза сузились.
— А вы до сих пор злитесь.
— Злюсь? Нет! Просто из-за этих овец я почувствовала себя плохо. И потом вы не сказали мне имени этого фермера. — Ее голос звучал слишком резко. Эмма сдержалась и закончила спокойнее: — Я не привыкла к тому, чтобы люди решали что-то за меня, я этого не люблю!
Кейн наблюдал за ней, прищурившись, и этот пристальный взгляд посылал легкие трепетные импульсы ее телу. Взволнованная, Эмма сердито посмотрела на Кейна.
— Если вы увидитесь с ним сейчас, — спокойно произнес тот, — он, вероятно, наговорит вам такое, что расстроит вас, а потом, когда пройдет какое-то время и он успокоится, сам будет сожалеть об этом.
— Другими словами, — миролюбиво закончила Эмма, — вы так и не скажете.
— Нет, не скажу! Похоже, вы были единственным ребенком в семье и всегда занимали центральное место в жизни своих родителей.
— Какая проницательность! Думаю, то же самое можно сказать и о вас!
— Совсем другое дело, когда у тебя есть старшая сестра. Когда есть родные братья или сестры, ты учишься терпимости, науке брать и отдавать.
Эмма сдержала слова, которые уже готовы были сорваться с ее уст. Не надо с ним ссориться. Если бы она намеревалась прожить здесь долго, следовало бы с большим упорством побороться за свою независимость, но она очень скоро уедет. А до тех пор придется терпеть его высокомерное поведение.
— Ну что ж, увидимся завтра утром, — сказал он.
Эмма слегка повела плечами, но все же сказала:
— Ладно, хорошо.
— И возьмите с собой эту собаку. Я отправлю ее вместе со своим щенком.
Пораженная, Эмма встретилась с горящим взглядом его золотистых глаз.
— Но почему? — спросила она. — Теперь-то как раз его надо держать подальше от овец!
— Он должен научиться не подходить к ним близко, пока не получит должной команды. Овчарки никогда не нападают на овец, потому что обучены.
Это имело смысл.
— А вам лучше остаться, — закончил он с холодной решимостью, — и посмотреть, что я буду делать. Это может оказаться единственным, что способно помочь ему выжить и не быть подстреленным в один прекрасный день.
Эмма с неохотой кивнула. Лаки соединял в себе решительность и настойчивость с умом и способностью быстро всему обучаться. Ему также требовались отличная дисциплинирующая дрессировка и большая физическая нагрузка.
— А вы будете учить его и когда вернется миссис Ферт?
— Да, — решительно ответил Кейн.
Даже если пожилая женщина этого и не захочет, сделала вывод Эмма, находя спасение в иронии. Ну и пусть! К тому времени она уже будет в Гамильтоне, вне досягаемости мощного обаяния Кейна.
— Что, конечно, вас обрадует, — продолжил он свою мысль.
Он видел слишком много и понимал ее слишком хорошо. И именно это Эмме и не нравилось, потому что сам Кейн все свои сокровенные мысли и желания скрывал от окружающих за непроницаемой броней самообладания.
— Если это не слишком рано, увидимся завтра в половине восьмого утра.
— С нетерпением буду ждать этого часа, — ответила Эмма с легким оттенком сарказма. Но, к сожалению, она знала, что именно так оно и будет.
Когда Кейн ушел, Эмма выпустила собак и бросила им мяч, и они играли с ним до тех пор, пока Бейб не сдалась и не растянулась, тяжело дыша, в тени цветущего вишневого дерева. Но Эмма продолжала изнурять Лаки быстрой трудной игрой.
Наконец она взяла уставшую корги и внесла ее в дом, прислушиваясь к ее прерывистому дыханию. Когда Эмма вынимала из печки золотистый, с блестящей корочкой пирог, она уже была твердо убеждена, что Бейб просто не в состоянии пройти через устье реки и бродить по горам, возвышающимся за домом: собака была бы слишком измотанна, чтобы вернуться обратно.
Значит, какие-то другие собаки загрызли овец! Оставалось лишь надеяться, что их скоро поймают. Нахмурившись, она упаковала остальную еду в сумку-холодильник и завершила остальные приготовления к пикнику.
Селена и Брайан приехали минута в минуту — веселые, шумные и сующие повсюду нос.
После того как гости осмотрели сад, собак оставили спать дома, а дружная компания отправилась к ближайшему пляжу. Был ветреный день, но им удалось найти местечко, где росло большое дерево, и укрыться под его сенью. Уютно расположившись, они принялись за еду, обмениваясь новостями.
— Я бы хотела, чтобы вы погостили у меня, — сказала Эмма, прихлебывая кофе из пластмассового стаканчика.
Селена бросила на мужа многозначительный взгляд.
— Я бы тоже хотела, но Брайан организовал вечеринку со своим старым школьным другом сегодня вечером у Уангарейе.
Развалившийся на песке Брайан, совсем сонный, приоткрыл один глаз.
— Это единственное время, которое ему удобно, — примирительным тоном подтвердил он. — Извини уж, Эмма.
Эмма усмехнулась.
— Жаль… Ну ничего! Вы можете приехать и погостить у меня в Гамильтоне.
Подруга с любопытством взглянула на нее.
— Как ты быстро решила! — сказала она. — Я думала, ты поселишься в Топо до конца своей жизни. Тебе нравился город, и ты любила свою работу. Как же вышло, что ты бросила ту работу и нашла новую в Гамильтоне? Если бы это был кто-нибудь другой, я бы подумала, что здесь дело в ссоре с бой-френдом, но, я знаю, ты бы мне непременно рассказала об этом!
Эмма улыбнулась.
— Я услышала о работе в Гамильтоне от своего знакомого. Лечебница имеет дело с чистокровными лошадьми с близлежащих племенных ферм, и я бы хотела получить возможность работать именно с ними.
— Хорошее продвижение по службе, — сонно пробормотал Брайан.
— Тогда почему ты сейчас не там и не обслуживаешь этих холеных пугливых дорогих жеребцов и кобыл? — продолжала расспрашивать Селена.
— В Топо мне нашли замену сразу же, я там была уже не нужна, а в лечебнице в Гамильтоне женщина, на чью должность я претендую, не уедет до конца этого месяца. Да и в квартире, которую я буду снимать в Гамильтоне, пока еще живут, и освободится она через две недели. Поэтому, когда миссис Ферт в панике позвонила и сказала, что Пиппа ждет ее в Ванкувере, а весь мой багаж уже был в Гамильтоне, я согласилась и прилетела сюда.
— А как себя чувствует Пиппа?
Брайан уже крепко спал, и подруги пустились в воспоминания о школьных старых знакомых. Наконец Селена встряхнула мужа и разбудила его словами: