— Ну, вот, — забралась на диван с ногами, — я пьяная.

— С одного бокала? — зато Илишев сидел аки стеклышко.

— Угу. Мне и полбокала достаточно, если рядом нет полноценной закуски.

— Так, давай закажем, — и потянулся за телефоном, как вдруг Мурашкина накрыла его руку.

— Поцелуй меня, а?

— Алис. нет. Под градусом лучше ничего не делать. Если бы я знал, что на тебя так действует шампанское, мы бы пили сейчас воду.

Но Алиса уже прокрутила в голове тот эпизод из любовного романа, потому поднялась, сбросила с себя покрывало и подошла к Ильдару:

— У нас же камин, — улыбнулась, — а ты даже поцеловать не хочешь.

Глядя на нее без одежды, смакуя каждый сантиметр стройного тела, ощущая, пусть легкое, но все же воздействие алкоголя, Илишев не смог долго сопротивляться, да и не хотел. Ведь каждая рыжинка на коже Алисы должна, просто обязана принадлежать ему. И только ему. А если учесть, сколько этих рыжинок всего, то Мурашкина должна принадлежать ему целиком и полностью.

Он целовал ее губы, шею, плечи, руками скользил по спине, бедрам, когда же дотронулся до груди, Алиса отстранилась.

— Я только сейчас вспомнила, — улыбнулась, — что ты обещал не распускать руки.

— Разве? — одним движением снял с себя футболку.

— Точно, точно, — и опустилась на ковер, — было дело.

— А что будет, если я нарушу это обещание? — подошел к ней, сел на корточки.

— Ты нарушишь уговор о пятнадцати свиданиях, — коснулась его лица, — и будешь вынужден отпустить меня. Немедленно.

— Незадача, — медленно уложил Алису на спину, навис над ней.

— Как же нам быть? — повела ладонями по рельефной груди.

— Не знаю, Алис, но отпустить я тебя не смогу, прости.

— И мыла она бараки до старости…

В этот момент Ильдар склонился и припал губами к маленькой, но нереально нежной груди. С каждым новым поцелуем, он спускался все ниже, а когда провел языком чуть ниже пупка, Алиса вздрогнула. То ли шампанское выветрилось, то ли остатки сознания подали сигнал бедствия.

— Подожди, — инстинктивно сжала бедра.

— Чего ты испугалась? — продолжил целовать стройный живот.

— Всего, — и посмотрела на мирно потрескивающие дрова. — Завтра мы проснемся в одной кровати и что? Что потом?

— Потом мы позавтракаем, погуляем по территории или порыбачим, раз уж с лодками дружбы не вышло, после чего я отвезу тебя домой, где познакомлюсь с твоими родителями, — выпрямился. — И если честно, мне уже совершенно не хочется оставлять тебя там на целых два дня.

— Расскажешь им обо всем, что случилось? Об аварии, о долге, о моей работе…

— Послушай, — снова навис над ней, — ты мне ничего не должна. И мыть бараки ты больше не будешь.

— Ого, вот это щедрость, — и ощутила себя шлюхой, которая все-таки согласилась расплатиться собой. — М-да, секс самая стабильная валюта.

— Ты это о чем?

— А не переспи я с тобой, что тогда? Вернемся к исходным показателям? Долг, бараки, мойка машин.

— Я понял, — сразу поднялся.

— Что ты понял? — тоже встала.

— Что ты видишь во мне конченого мудака. Знаешь, почему я предложил тебе тот тупой вариант, когда пригласил на ужин? Потому что ты мне нравишься. Потому что я думать ни о ком и ни о чем не могу с тех пор, как ты вылетела мне под колеса. А еще я тебя хочу. Да, Алис, хочу. И хочу так, что мозг каждый раз скукоживается до размеров грецкого ореха, а кое-что другое наоборот, растет как на дрожжах, — и рухнул на диван, — было бы между нами что-нибудь, нет ли, не важно, повторюсь, ты мне ничего не должна. Хочешь уйти прямо сейчас? Иди. Возвращайся домой и забудь мою ферму и меня вместе с ней как страшный сон. Только реквизиты оставь, я выплачу стоимость твоей машины, боюсь, ремонту она не подлежит.

— Просто… — прикрылась его футболкой, — мне сложно тебе поверить, даже подумать сложно, что между нами… в общем, кошмар, — повернулась к камину.

— Это я виноват. Надо было головой думать. Ты мне тогда на дороге все правильно сказала. Ничего криминального не случилось, главное, все остались живы и здоровы, и проблему можно было решить совершенно по-другому. Ты выскочила, я не успел уйти в сторону, поздно затормозил.

После чего взял телефон и позвонил в ресторан.

Ужинали в тишине. Алису буквально рвали на части эмоции. И довериться бы ему, и не потерять достоинства, и не ошибиться во второй раз, или плюнуть на принципы и пуститься во все тяжкие. В голове творился дикий кавардак, а душой хотелось наконец-то ощутить настоящую заботу, почувствовать себя нужной, желанной. Глупо, конечно, так думать, когда вся жизнь впереди, но ласки хотелось именно сейчас, мужской ласки. Ильдар тоже сидел без какого-либо настроения, ему было тошно ото всего, что последнее время творится вокруг. Казалось бы, ничего особенного от жизни не просил и не требовал, наоборот, смолоду работал как проклятый, приехал в Москву в восемнадцать лет и начал впахивать. Когда встал на ноги, задумался о семье. А к чему пришел в результате? К тому, что его выставили идиотом. Что до Алисы, то она вообще считает его ничтожеством, он же ведет себя как псих озабоченный, потому что запал, конкретно запал.

— Спасибо, — Алиса встала, — было вкусно. Я помою, — собрала тарелки со стола.

А Ильдар никак не мог оторвать от нее взгляда. Сейчас она расхаживала в его футболке, которая скрыла все самое сокровенное, но вот на ноги можно было любоваться свободно.

— Необязательно, завтра уборщица помоет.

— Да мне несложно, здесь всего-то три тарелки и два бокала.

Вдруг Алиса потянулась за губкой, отчего футболка немного задралась. Это стало последней каплей, Ильдар немедленно поднялся, подошел к ней, а через пару мгновений подхватил девушку под бедра, заставив обхватить его ногами.

— Я с ума по тебе схожу, — и усадил рыжую лисицу на обеденный стол.

— Тогда отнеси меня в спальню, — обняла его за шею, — не люблю на твердом.

— Как скажешь, — стянул с нее футболку.

И не успела Алиса слова сказать, как последовал поцелуй. Ильдар не торопился в спальню, ему нравилось здесь и сейчас. В следующий миг он накрыл пальцами рыжий островок. Слишком сильно хотелось ощутить ее горячее влажное тело. А еще через минуту девушка уже стояла к нему спиной.

— Облокотись на стол, — принялся целовать спину.

Когда он дошел до поясницы, Алиса наклонилась вперед, и щеки ее вспыхнули, ведь Ильдар опустился на колени.

— Ты что задумал?

— Ничего противозаконного, — прикоснулся губами к правой ягодице.