Похоже, господин Зеленин не шутил. Александр недоверчиво хмыкнул.

– Сударь, я не поклонник беллетристики. Имеете что-то сказать – излагайте по существу. Изволите в краснобайстве упражняться – это без меня. Я – офицер. Люблю четкие и лаконичные формулировки.

– Видите ли, дорогой князь… – Родион попытался почесать затылок, но застонал и отдернул руку. – Есть вещи, которые, хоть тресни, в одно уравнение, тем более, с одним неизвестным, никак не вписываются. Более того, из-за краткости формулировки многое может показаться совершенно не тем, чем является на самом деле. Но, если вы настаиваете, то я попытаюсь… суммировать… – он сделал короткую паузу и медленно, почти по складам, произнес одну фразу:

– Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии.

В полутьме лунного света, вливавшегося сквозь незашторенные окна (свет так и не зажигали), эти слова прозвучали почти зловеще. И в ту же минуту ночную тишину прорезали свистки полицейских. Словно, только и ждали команды.

– Третье отделение, говорите? – с некоторым сомнением в голосе произнес Александр. – А полиции сторонитесь… Жетон не потрудитесь предъявить, господин Зеленин?

– Конечно, конечно… – Родион открыл дверцу секретера, поворошил там кипу каких-то журналов и тетрадей, после чего в некоторой растерянности произнес:

– Неужели нашли?… М-да… Мелочь, но все же, неприятно. Выходит, за мною давно следят, если знали, что именно надо искать. Или по наитию… Мол, секрет не может не быть записан. Память вещь ненадежная…

– Вы меня слышите, Родион Евлампиевич? – тронул Зеленина за плечо князь.

– Да-да, конечно, Александр Даниилович. Надо уходить…

– Но вы не ответили.

– Потом, князь, потом. Похоже, у полицейских собака. Она ведет их по нашему следу. Так что, если хотите получить ответы, следуйте за мной. Во дворе особняка мой «Вольга» стоит. Пока полиция круг даст и здесь разберется, мы через главные ворота выедем. А там – ищи, свищи. До утра уж, в любом случае… По дороге и поговорим. Согласны?

Князь пожал плечами. Ему многое не нравилось в происходящем, но перед ним был человек вхожий в дом уездного исправника, стало быть – пока не доказано обратное – из своего круга и достойный доверия.

– Ладно. Идемте. Но, имейте в виду, я не легковерен. И никаких обещаний вам не дам, пока не услышу прямых и четких объяснений. Соответственно, до тех пор оставляю за собой право, поступать, как сочту нужным.

– Конечно, ваше сиятельство. Всецело предаю себя в ваши руки. Единственно чего прошу: пару часов неторопливой беседы там, где нас не потревожат, пока не будут расставлены все точки над «і» и «ё».

* * *

– Три танкиста и одна собака… – замысловато выругался Родион, пиная располосованную шину. Остальные колеса пребывали в не менее плачевном состоянии. – Такого свинства я не ожидал. Прошу прощения, князь, поездка отменяется.

– Я уже понял, – Александр пощупал место разреза. – Качественно вспороли. Только в утиль. Ни ремонту, ни восстановлению не подлежит… Точнее скажет эксперт, но, похоже, здесь баловались те же парни, что имели к вам разговор в переулке.

– Вы полагаете?

– Волнистое лезвие халифатского криса оставляет весьма характерный след, – кивнул князь, поднимаясь и отряхивая колени. – Это вам любой военный хирург скажет. Уходим?

– Одну минутку.

Родион открыл дверцу паромобиля, взял что-то небольшое из бардачка и сунул во внутренний карман пиджака.

– Господин Зеленин! Это вы? – голос донесся от купеческого дома вместе со скрипом открывающейся двери.

– Да, Калистрат – это я. Чего тебе, любезный?…

Дверь скрипнула еще раз, и по дорожке к ним неторопливо двинулся темный силуэт, хорошо различимый на фоне белых стен дома.

– Спрашивали вас вечером, Родион Евлампиевич. И передать велели…

Заспанный, в халате наброшенном поверх пижамы, слуга протянул Зеленину небольшой портфель.

– Кто спрашивал.

– Виноват. Господин не представился. Но судя по манерам и одежде, из общества. Сказали только, что вы будете рады.

– Еще бы… – проворчал Родион. – Как же не радоваться, голубчик, если тебе вручают твое же имущество. Которое, правда, перед этим было похищено.

– Похищено? – охнул лакей. – Да как же это? Прикажете вызвать полицию?

– Полно, братец, – остудил его порыв князь. – Ступай. Мы сами разберемся. Скажи только, какой он был из себя? И не гунявый ли?

– Никак нет, ваша милость… – помотал головою Калистрат. – Выглядели обыкновенно. Ростом с вас. Приятной наружности. И говорили обычно… – он немного замялся, но в конце концов решился. – Целковый мне дали…

Теперь стала понятно рвение слуги. Почему он не дождался утра, а караулил возвращение постояльца даже ночью. За целковый-то можно и расстараться. А вот личность неизвестного доброжелателя, становилась еще загадочнее. Не многие воры возвращают похищенное, при этом еще и приплачивая хозяину.

– Ничего больше прибавить не хочешь?

– Никак нет, ваша милость. Все что знал, как на духу выложил. Истинный крест… – перекрестился тот.

– Верю, верю. Ты вот что, любезный. Утром вызови техпомощь. Пусть шины поменяют… – Родион достал из кармана бумажник, вынул две белые пятидесятирублевые ассигнации и вручил их лакею. Потом – еще одну, рублевую. – Запиши номера механиков и проследи, чтобы все аккуратно сделали. «Вольга» халтуры не терпит.

– Не извольте беспокоиться, ваша милость… – лакей с готовностью поклонился. – Все исполню в лучшем виде… – и, поскольку других распоряжений не последовало, поклонился еще раз и тихонько ретировался.

– Интересная все-таки жизнь у сотрудников Третьего отделения… – притворно вздохнул князь. – Сплошные интриги да загадки. Может, и мне в рыцари плаща и кинжала податься? Как считаете, господин Зеленин?

– Князь, вы все не так поняли. Я же предупреждал. Не торопите меня с ответами и сами не спешите делать выводы.

– Да-да, я помню… – Александр кивнул, потом указал подбородком в сторону света, зажегшегося в окне флигеля. – Для обстоятельного разговора вам нужно укромное местечко и чтобы не беспокоили… В таком случае, теперь ваш черед следовать за мной.

Родион тем временем более тщательно осмотрел содержимое портфеля и, видимо, остался доволен, поскольку даже вздохнул с облегчением.

– Куда прикажете?

– Обратно к Долгопятовым, – Александр указал рукой направление и, не дожидаясь Зеленина, размеренным шагом направился к выходу из купеческого двора. Родион, уже давший согласие, молча последовал за ним.

– Здесь оставаться нет смысла… Бесцельно бродить по городу – тоже. Раньше или позже нас настигнут и придется давать ответы. Единственное место, где вас точно не станут искать… ближайшее время – мое имение. Ушли мы порознь. Так что полиции придется немало повозиться, прежде чем это выяснится. Да и всем остальным, вашим почитателям… кем бы они не были, тоже.