– Может, и вправду нет, и существует оно лишь в Интернете. Я, конечно, проверю и у знающих людей спрошу, но… – тут он погрозил мне пальцем. – Как полупрофессионал, ты должна понимать: твоя версия притянута за уши. – Фразу мы закончили дуэтом.

– За полупрофессионала спасибо.

– Это я так, пилюлю подсластил. А что за татуировка была на руке у парня? – вдруг нахмурился Олег.

– Глаз. Вот такой, – я взяла салфетку и авторучкой нарисовала глаз по памяти. – А под ним надпись: «Он видит». Правда, татуировку я видела мельком.

Олег откинулся на спинку стула, усмехнулся, а потом и вовсе принялся смеяться, благопристойно, негромко, но с душой.

– И чем я тебя насмешила? – не выдержала я.

– Не ты… – махнул рукой Олег. – Был в городе придурок с манией величия, крышевал торговцев на рынке, тамошних шлюх и прочую шушеру. Потом заметно поднялся… и в собственном мнении тоже. Кличка у него была Лазарь, от фамилии Лазарев, но со смыслом. Однажды этого типа вроде бы похоронили, но он вдруг оказался жив. История темная и слухов породила немало. То ли его правда кто-то зарыл еще живого, то ли он свою смерть придумал, чтоб врагам головы заморочить, а затем внезапно воскрес, но упорно ходили слухи, что поднялся он из гроба, получив второе рождение. Похоже, после этого у него крышу и снесло. Он уверял, что может читать чужие мысли, все видит и все знает. Короче, все тайное для него вмиг становится явным. Кстати, многие в это верили, страха он умел нагнать. В банде его боялись до судорог и ослушаться не смели. Вот у него как раз и была татуировка: глаз и надпись «Он видит». Надо полагать, от избытка самомнения себя он именовал в третьем лице. И своих, и чужих он стрелял весьма охотно…

– Чужих, понятное дело, в целях сокращения поголовья, а своих зачем? – удивилась я.

– Для устрашения. Публичные казни устраивал, собирал всю банду и на глазах у соратников убивал отступников самолично, чаще всего каким-нибудь зверским способом. Конченый психопат и отморозок. Особо приближенные соратники тоже наколки делали, чтоб на прочих граждан страх нагонять, демонстрируя свою принадлежность к банде.

– И где теперь этот Лазарь?

– Схоронили, что собрали, – хмыкнул Олег. – Еще одиннадцать лет назад. Взорвали проклятые конкуренты, не спас ни «Мерседес» бронированный, ни всевидящее око. Обмишурился, одним словом, и свою близкую смерть проглядел. Банда была разгромлена, но не все, само собой, в боях полегли, и не все, к сожалению, сели. А кто сел, тот мог уже выйти. Сколько на вид мордастому лет от роду?

– Ну, не больше тридцати, – подумав, ответила я.

– Подходяще. Банда в основном состояла из малолеток, совершенно озверелых. Лазарь умел внушать им страх, а он, как известно, порождает дикую агрессию, вот они ее и выплескивали на кого ни попадя.

– А можно поднять старые дела? – заискивающе спросила я. – Мне кажется, я бы этого типа узнала.

– Дела поднять можно, но смысла я в этом не вижу. Бомж в соседней области скончался? Вот и слава богу. А тебе от бандитов, даже бывших, лучше держаться подальше, потому что бывших не бывает, бандит, он всегда бандит.

На то, что Олег ответит по-другому, я и не рассчитывала, наши стражи порядка известны своей ленью, с которой даже моя не сравнится, но признаваться в ней не любят и ловко маскируют заботой о ближних. Тут в моей голове возникла мысль, довольно неожиданная.

– А не мог этот Лазарь опять воскреснуть?

– Не мог, – покачал головой бывший. – Я лично наблюдал за сбором останков. Чтобы воскреснуть целиком, недоставало весьма существенных частей. Не к столу будет сказано, нашли лишь голову, сохранившуюся весьма неплохо, по ней и опознали со стопроцентной уверенностью. Если с татуировкой ты не напутала, то на дороге вы встретили одного из бывших соратников Лазаря. В этом случае на какое-то братство не стоит тратить время.

– Почему же?

– По-твоему, бывший бандит кинулся бога искать? – хмыкнул Олег. – Подобное большая редкость. Хотя, бывает, бог сам находит грешников, мне знакомый батюшка рассказывал.

Я представила мордастого. Не ясно, с чего вдруг господу его искать, если только парень изловчился и чего-нибудь у Всевышнего свистнул.

– А связь майора с бандитом, хоть и бывшим, тебя не смущает? – спросила я скорее из вредности, жаль было выстроенной версии, которая, похоже, и правда критики не выдерживала.

– Нисколько, – хмыкнул Олег. – Такое сплошь и рядом. Крайности соприкасаются и часто переходят одна в другую. Чем-то бомж ребятам насолил, вот они его и гоняли. Скорее всего, он стал свидетелем того, чего видеть ни в коем случае не должен был.

– Тогда проще с ним разделаться сразу, а не держать в наручниках и кандалах.

– А кандалы точно не выдумка?

– Я склонна доверять патологоанатому, говорят, для них тайн не существует.

– Это они сами про себя сказки рассказывают, – хохотнул Олег. – Хорошо, есть другой вариант. Парня держали в оковах, принуждая сделать то, чего он делать не хотел. Например, подписать некие бумаги…

– Тогда он вовсе не бомж, – нахмурилась я.

– Конечно. Но если держали долго, выглядеть мог скверно по объективным причинам. Хватит гадать. Узнаем, кто он такой, и причина заточения станет ясна довольно скоро, а если не узнаем… значит, выброси эту историю из головы. Почти уверен, моему совету ты не последуешь, но все-таки надеюсь.

Бывший допил кофе и решил, что разговор окончен. Не придумав, чего б у него еще выведать, я тепло с ним простилась, он направился к машине, а я в контору, отказавшись от предложения меня подвезти.

Олег Викторович прав, с братством я перемудрила, вряд ли оно имеет отношение к нашему бомжу. Темные делишки, в которых замешаны бандиты, и действующий заодно с ними Шериф куда вероятней. Юрка говорил, что с преступностью Шериф покончил, но, скорее всего, весьма оригинальным способом: попросту ее возглавил. «Опять я делаю чересчур поспешные выводы», – подумала в досаде. Отказаться от прежней версии тоже нелегко, хотя объяснения своему упрямству я не находила. И тут на ум пришел еще один бывший, он шел под первым номером, не по тому следу, что оставил в моей жизни, а просто по очередности.

Дмитрий Александрович у нас журналист, редактор областной газеты. Кому, как не журналисту, знать, что происходит в родном городе. Я остановила такси и поехала в редакцию, уверенная, что в это время застану Прохорова там.

До редакции я добралась за двадцать минут, но просто заглянуть к бывшему на огонек не получилось. Здесь действовали новые правила, на входе сидел охранник и суровым голосом требовал пропуск. Пока я безуспешно пыталась дозвониться Дмитрию Александровичу, он сам появился в конце коридора, увидел меня и рысью направился в мою сторону.

– Ты чего тут? – спросил с интересом.

– Поговорить надо.

Охранник при виде начальства сменил гнев на милость и меня пропустил. Мы поднялись на второй этаж, где находился кабинет бывшего.