так выстрелить, дать подсказку. А если — нет? Если не будет там ничего 24 сентября? Эффект бабочки, опять же — сидит он сейчас, интервью товарища Юговой с Герой Белозором читает в «Комсомолке», лень сволочи этой на людей охотиться, газетку еще не досмотрел…

Точно — он маскировался под грабителя, снимал ювелирку — жене дарил! Примерный семьянин, однако. Так что в принципе — доказательства будут. Надо, надо что-то делать… Да и слова Каневского про молодую мать двоих детей, гостью Минска, у которой родственница в Гомельской области проживает, меня как-то напугали. Мало ли на свете совпадений — но всё-таки, всё-таки…

Я уснул за столом, и никакой Леонид Семенович мне больше не снился. Снилась Тася — в красном платье, в свете фонаря, на танцплощадке. Очень красивая.

* * *

— Телеграмма! Белозор, телеграмма вам! — кто-то клямкал калиткой, — Я оставляю в ящике! Телеграмма из Мурманска!

Я мигом проснулся, попытался вскочить, ударился коленками о стол, головой — о лампу, мизинцем — о ножку стула, и таким образом — матерясь и завывая, и проклиная дурацкую манеру засыпать за столом — сбежал на первый этаж и как был босиком выскочил во двор. Бланк белел за стеклом почтового ящика.

«ЛЕЧУ МИНСК ЗАВТРА ТЧК РАУБИЧИ ОБМЕНУ ОПЫТОМ ТЧК ОСТАНОВЛЮСЬ ГОСТИНИЦЕ СПОРТКОМПЛЕКСА ТЧК ТАСЯ».

Ого! Вот это новости! Тася!!! Минск! Завтра! А завтра — это завтра или сегодня? А сегодня у нас — двадцать второе сентября. Зараза.

* * *

— Сергей Игоревич, доброе утро, мне нужен… — ворвался я в кабинет к шефу и растерянно остановился. — Отпуск. Здравствуйте, Татьяна Ивановна… Простите, что врываюсь.

Быстро они это. Сколько дней прошло — четыре? Пять? Светлова сняла очки, отложила свежий номер «Маяка» в сторону и улыбнулась — мягко, как обычно:

— Я всё на вас не наудивляюсь, Белозор. Вы сам не свой, как из Москвы вернулись. В отпуск хотите? После двадцать шестого вас устроит?

Я похолодел:

— А что двадцать шестого?

— Так вы забыли? Кто там в Минск в составе делегации от Гомельской области напросился? Мне вчера Шестипалый телефон оборвал — подайте ему Белозора, и всё тут!

— Та-а-а-ак! — совсем по-Белозоровски сказал я, — Тогда всё не так страшно. Мне просто позарез нужно быть в Минске уже сегодня.

— Вот как? Какое-то срочное дело? — удивилась Светлова.

— Очень! Телеграмма утром пришла… А можно — вы меня в отпуск, а я своим ходом в Дом печати доберусь? Ну, чтоб не централизованно? Тогда я и свои дела успею, и Шестипалого уважу.

— У вас доклад, вы не забыли? Успеете подготовиться? — она протянула мне бумажку, где аккуратным почерком была написана тема «Актуальные вопросы развития региональной прессы на примере „новой полевой журналистики“. Докладчик — Белозор Г.В., редактор отдела городской жизни газеты „Маяк“».

— Да-а-а? — мой голос подвел, подпустив петуха в самый неподходящий момент. — Успею… Наверное.

— Ну-ну, Гера, вы умница, все у вас получится. Идите к Алене, пишите заявление. Сколько вам дней надо?

— Ну-у-у-у…

— Понятно. Вы в этом году еще не отдыхали, поэтому — смело пишите на двадцать, если управитесь раньше — оформим вам отзыв из отпуска. Нужно будет больше — напишете еще на десять дней за свой счет, дату не ставьте.

Не человек — золото! Я ей так и сказал.

* * *

«Козлик» нужно было заправить. До Минска путь неблизкий! Боялся я в больших городах водить, после наших просторов обилие транспорта и людей настораживало. Но по пригородным совхозам на автомобиле гонять — оно всяко практичнее. С такими мыслями я вышел из редакции и направился к стоянке. Издалека увидел мясистый круп Анатольича, который увлеченно копошился под капотом служебной машины и невнятно что-то бормотал. Я не стал отвлекать водителя и сел за руль. Всё необходимое было у меня в багажнике, потому — медлить не стоило! Меня ждет столица, меня ждет Таисия!

Ключ повернулся в замке зажигания, двигатель заурчал — и что-то мне в этом звуке показалось странным. С другой стороны — нервы ни к черту, может, и правда показалось? Я тронулся с места, проехал метров десять и вдруг услышал голос Сивоконя:

— Сахар! Гера, сахар! Сто-о-о-ой!

Игнорировать его было бы несусветной глупостью, а потому я остановился и открыл дверь:

— Что там, Анатольич? Какой, к черту, сахар?

— Курва тупая, я думаю, чего она тут терлась? Из окна заметил — ходит вокруг твоего козлика, петли нарезает… А сейчас ты отъехал — я увидел, там целая горка сахарного песку на асфальте! Ну-ка, погоди…

Я заглушил мотор и следом за Сивоконем подошел к крышке бензобака. Шофер потыкал пальцем и попробовал кончиком языка.

— Стерва. Насыпала тебе в бензобак сахару. Дура, кина насмотрелась. Сахар в бензине не растворяется. А вот если вода в бак попадет — беда будет… Ты куда собрался?

— В Минск… — обреченно сказал я.

— Хрена теперь ты на машине туда поедешь. Надо бак почистить, фильтр поменять.

Я пытался понять — как быть дальше. А потом медленно выдохнул: оно вообще-то всё к лучшему! К Соломину-то я так и не сходил! Поперся бы на шару, много бы навоевал? Без прикрытия в таком деле нельзя, тот же следователь по особо важным делам Солдатович — фигура инфернальная…

— Ладно, черт с ним! Поеду на поезде. Анатольич, есть кому козлика отогнать? За десятку — хватит?

— За десятку я тебе сам всё сделаю. Давай ключи и езжай в свой в Минск, не дергайся, — расцвел Сивоконь, — А курве этой… Я бы на твоем месте под хвост надавал так, чтобы ходить два дня не могла! Будем называть вещи своими именами — красивая она женщина, хоть и падла! У баб дурь в голове лечится таким образом лучше всего — проверенное средство…

Я даже и спрашивать не стал, кого именно он имел в виду — таких красивых курв с дурью в башке только одна на весь Дом культуры и водилась. Да и хрен с ней! Достав из багажника рюкзак и распихав по карманам мелочевку, я положил в загребущую ладонь Анатольича ключи и десятку, хлопнул его по плечу и зашагал в сторону РОВД.

* * *

— … какое, мать твою, наитие, Белозор? Ты охерел? Ты понимаешь, что это не наша вотчина? — Привалов, кажется, готов был меня придушить.

— Ну, так свяжите меня с теми, чья это вотчина! Ну не могу я такие звонки игнорировать! А вдруг — правда? А вдруг — найду гада? Я не прошу вас опергруппу мне выделять, я сам проверю, как