отправлять меня в санаторий. Зато долго зыркал и переспрашивал, не притырил ли я себе чего из разлома. Хотел на понт взять. Ага, удачи.

Про вспышки гнева Георгия я умолчал. Вдруг его упекут в санаторий раньше меня? Мне конкурент не нужен. А если серьёзно, то хочется понять: крыша у него реально потекла из-за святой крови или просто посттравматический синдром?

Для меня-то погибшие инки просто попутчики. Соседний отдел, который я никогда особо не любил. А для него они могли быть как часть семьи.

Когда прощался с боссом, сказал, что поеду отдыхать. Но на самом же деле поймал такси и заставил водилу ждать, пока с парковки выедет внедорожник Георгия. Таксист удивился такому заказу, но пятак, выплаченный сверху, решил вопрос.

Георгий жил в человейнике (так называют многоквартирный дом) на окраине города. Расплатившись с таксистом, я последовал за ним. Накинул на голову капюшон и нацепил маску тени. Так ночью моё лицо точно не заметят.

Разбитый подъезд с неработающим доводчиком грохнул стальной дверью, оповестив всю округу о возвращении Георгия. Инквизитор поехал на лифте, а я побежал по лестнице и остановился на пятом этаже.

Гоша жил на шестом. К слову, весь этаж принадлежал ему. Он от соседей даже отгородился сеткой из арматуры. Для них сверху оставался зазор в полметра, чтобы могли спуститься ниже. Уверен, они его просто обожают.

Постоял на лестничной клетке, слушая доносящиеся из квартиры возгласы жены Гоши. Радовалась, что муж вернулся живым и здоровым. Вдруг раздался хлёсткий удар, звук которого вырвался в подъезд, а после послышалось рыдание женщины.

Вот тебе и счастливая ячейка общества... Пока мы ехали в разлом, я бы не сказал, что инквизитор способен на немотивированное насилие. Но за оставшиеся полдня он накинулся на меня с оружием, да ещё и ударил жену. Отклонение от нормы на лицо.

Вышел из подъезда и наткнулся на трёх пацанчиков, трущихся в темноте.

— Слышь! Есть закурить?

Обожаю жителей спальных районов.

— Братва, да без вопросов. Держите пачку. Для пацанов ничего не жалко, — сказал и протянул сигареты гопникам.

— Нормально. Царский подгон. А купюрами не подогреешь братишек? — спросил парень с шапкой, свисающей с затылка.

— Да, конечно, подогрею. Но и вы мне помогите.

— А чё надо?

— Георгия из этого подъезда знаешь?

— Этого мудилу чтоль? С шестого? — Вытянув сигарету из пачки, парень сплюнул на землю. — Пфф! Да его все тут знают. Ходит весь из себя такой: ферзь его мать топтать. А чё? Наехал на тебя?

— Да не, просто интересуюсь, что за человек.

— Как человек — говно. Понтуется много. Но в принципе ничего плохого никому не делает. Живёт и живёт.

— Жену бьёт?

— Да ты чё? Он за ней бегает, как за сокровищем. Дверь в машину открывает, сумки за ней носит. Ты б видел ту идиллию. Семья мечты, ёманарот.

Парень повернулся к корешам, и они дружно гоготнули.

— Понял. Спасибо за информацию. Если что, никто не интересовался этим товарищем.

— Да ёптить, я даже лица твоего не видел. Чё у тебя на морде нацеплено-то?

— Карнавальная маска. Держите по пятаку каждому. Отметьте сегодня. Хороший день, да, ребят?

— От души, дядь! Слышь, а может ещё накинешь? Мы ж тебе помогли, — в голосе собеседника проступила агрессия. А как же иначе?

— Сдристнули отсюда, щенки, — сказал я, создав в ладони огненный шар.

— Атас, пацаны! — заверещали гопники и скрылись за углом.

Потушив пламя, я двинул к дому напротив. Из Арбена сбежали тысячи человек. Уверен, удастся найти пару свободных квартир для наблюдения.

Дом оказался немногим лучше, чем у Георгия. Доводчик работал, да и магнит удерживал дверь от открытия. Пришлось применить силу. С жалобным лязгом лист стали открылся, пригласив меня внутрь.

Прогулявшись по подъезду, обнаружил три вскрытые квартиры. Из двух точно сбежали сами жильцы, а вот третью взломали. Грабители наследил знатно: перевёрнутые ящики, разбитая посуда... Рылись в поисках ценностей.

Решил обосноваться в брошенной квартире на седьмом этаже. Обстановка в стиле минимализм. Кроме пустых бутылок, унитаз, ванны и стол с одним расшатанным табуретом, который я поставил у окна, больше ничего не было.

Вид — закачаешься. Гошино царство как на ладони. Инквизитор в трусах сидит на диване и смотрит в пустоту, пока жена шуршит на кухне, стараясь угодить мужу.

Хозяюшка явно испугана. Бьёт-то её впервые. Периодически вытирает ладонью лицо, прикрывает рот, чтобы звуки всхлипов ещё сильнее не огорчили мужа.

Еда готова. На подносе тащит барину сразу четыре тарелки. Георгий встретил любимую холодным взглядом. Минуту ничего не происходило, и дурёха зачем-то раскрыла свой рот.

Инк вскочил с дивана и ударил снизу по подносу, отчего тарелки полетели на жену. Следом влепил ей такую затрещину, что она упала навзничь. Затем подошёл к любимой и пнул ногой под дых. Схватил её за волосы и подтащил к двери, после чего выбросил женщину в другую комнату. Потом Гоша вернулся обратно на диван и снова залип.

Жена его билась в истерике, собирала чемоданы и звонила, судя по всему, маме. Когда она сложила вещи, к подъезду подъехало такси, и благоверная пошла к выходу из квартиры. К сожалению, попытка бегства провалилась. Георгий избил жену до кровавых соплей, а после запер то ли в кладовке, то ли в ванной. Примерный семьянин, носит на руках... Ну-ну.

Ночь выдалась бессонная. Я постоянно балансировал на грани желания продолжить слежку и выстрелить из карающей длани инку в голову. Но необходимость выяснить, куда увезли Мишу, и уверенность в том, что я в любой момент могу остановить Георгия, заставляли меня продолжать слежку.

На утро позвонил Николай Игоревич и объявил мне, что я еду в новый разлом вместе с Гошей. Прекрасная новость, просто восхитительная! Как бы не пришлось его прикончить в разломе, ведь он может представлять куда большую опасность, чем демоны.

Глава 8

Георгий оставался на удивление спокойным. Видимо, избиение жены помогло ему выпустить пар, и теперь он держал себя в руках, даже когда я начинал над ним издеваться.

Нам выдали два десятка новобранцев, которых Гоша тут же построил и потом заставил выполнять дурацкие упражнения. А когда мы сели в автобус и поехали на зачистку разлома первого ранга, он всю дорогу кричал «К оружию!». Если молодняк не успевал выставить клинки, то они огребали затрещины, и всё повторялось снова несколько часов спустя.

К концу поездки