и встретился с удивленным взглядом Сани. Он остановился на лестничной площадке, между четвертым и пятым уровнем. Уже успел где-то купить бутылку воды, которую держал в руках.

— Увы, я пока не научился летать, как птица, приходится довольствоваться общей лестницей, — пробурчал я, покосившись в сторону Ангелины.

— Ангел, — пропустив мой ответ мимо ушей, Саня подошел к девчонке и выдал свою коронную белозубую улыбку. Она еще не знала, что чем больше отталкивает этого парня, тем яростнее он будет за ней бегать. Такой уж человек Давыдов: не принимает отказов, любит недостижимые цели и экзотику. Так он обозвал Ангелину в один из наших разговоров.

— Ты выглядишь грустной. Тебя кто-то обидел? — Дава потянулся к руке девчонки, и я почему-то задумался, сколько она продержится под его напором. Все сдавались. Велись на слащавую физиономию, заигрывания и деньги Саши. Он знал свои козыри и умело ими пользовался.

Ангелина завела руки за спину и чуть отступила, между ними появилась приличная дистанция.

— Все нормально, просто устала.

Она врала. Но Сашка этого никогда не узнает.

— А пошли в кафе? Отдохнем, м? — не унимался Давыдов. Больше я слушать его попытки не мог, поэтому стал спускаться дальше по лестнице, засунув руки в карманы брюк. Сегодняшний день, действительно, утомил, а впереди еще вечерняя тренировка.

Однако дойти в одиночестве у меня не получилось. Буквально через минуту мимо проскочила Ангелина, а затем рядом со мной пристроился Саня. Улыбка Мистера Дружелюбие сошла на “нет”, и он наконец-то стал нормальным.

— Что такое? — усмехнулся я. — Снова дали отворот-поворот?

— Я все равно ее завалю, так даже интереснее, — хмыкнул Саша.

— Зачем она тебе? Ни задницы, ни милого личика.

— Друг мой, — он закинул мне руку на плечо и стрельнул прехитрым взглядом. — Ты знаешь, порой, чем хуже обертка, тем вкуснее конфета.

— Не думаю, что она будет вкусной. Особенно для того, кто привык есть премиум-бренды.

— Посмотрим, — хихикнул Саня. Девушки никогда не были для него чем-то важным. Проходящее звено. — Кстати, я хотел тебя попросить кое о чем.

Я остановился и скинул руку Давы со своего плеча.

— Нет, — категорично ответил, прекрасно понимая, что речь, вероятно, пойдет о той стычке в клубе, которая произошла пару дней назад.

— Там ничего серьезного, просто сходи со мной к Чеду, — он говорил так, будто не просил, а требовал, и порой меня это знатно бесило. Так уж сложилось, что с детства мы с Сашей всегда были вместе.

Наши комнаты находились напротив, наши увлечения совпадали, да и подарки нам дарили одинаковые. Собственно, почти все в наших жизнях делилось до определенного момента ровно пополам, условно, конечно. Поездки в детские лагеря, прогулки до рассвета, рыбалка с отцом Сани, охота на дичь, тот же хоккей. Нас связывало нечто большее, чем одна крыша.

Если кто-то обидит Сашу, приходил я и показывал кулаки. Мальчишки отняли велик, я шел забирать его обратно. Помню, однажды какие-то хулиганы скинули Сашку в пруд, тогда я подловил их главаря, ударил, затем связал и тоже отправил в воду. Было дело, что Сане устроили темную. Он тогда боялся показаться отцу с фонарем под глазом. Примчался ко мне и долго ныл, как несправедливо с ним обошлись. Конечно, я разобрался с теми идиотами.

Маленьким, мне даже нравилось защищать Саню, быть его негласным старшим братом, опорой, на которую всегда полагаешься. Я чувствовал себя круто и шутливо называл суперменом. Но с возрастом все стало меняться и, откровенно говоря, поступки Давы уже выходили за рамки нормального.

Я потер пальцами вдоль бровей и устало выдохнул.

— Нет, я в это дерьмо вмешиваться не буду.

— Предлагаешь мне одному идти на стрелку? — надулся Саня.

— Какая, к черту, стрелка? — прорычал я, подходя ближе к Даве. Мне хотелось схватить его за грудки и как следует встряхнуть. — Ты забыл, что у нас почти подписан контракт? Забыл, что нам нельзя попадать в неприятности? Твой отец тебе голову свернет.

— Это дело чести, — Саня насупился, словно маленький ребенок, и отвернулся. — Он меня унизил.

— Уверен, за дело.

— Чед просто урод!

— Да кто ж спорит, — я отпустил Даву и отошел. — И компания у него такая же. Поэтому лучше держись подальше от этого придурка. Осталось всего три месяца, потерпи.

— Вот если бы он тебя опустил перед всеми лицом в дерьмо, я бы пошел в первых рядах отомстить! — очередная воодушевленная речь.

— Поговори с отцом, пусть отправят его на пятнадцать суток.

— Издеваешься?

— Нет, — я честно не издевался. В конце концов, дядя Дима имел рычаги давления на любые структуры в городе. Он вот-вот должен был стать губернатором края.

— Я не пойду жаловаться бате, — пробурчал себе под нос Сашка. Подул ветер, зашелестела листва. Я снова посмотрел на голубое небо и белые облака, которые лениво передвигались куда-то вдаль. А затем вдруг мой взгляд остановился на вороне. Он сидел на верхушке тополя и, казалось, не сводил своих глаз-бусин с меня. Мама, до того, как окончательно бросила нас с отцом, говорила, что вороны — плохая примета. Удивительно, почему я вспомнил ее слова именно сейчас. Главное, они отозвались у меня в груди чем-то неприятным.

— Яр, ну чего тебе стоит? — повторил свою просьбу Саня.

— Нет, — категорично отказался. — Я тебе говорил, что случай с пожарной сигнализацией был последним.

— Это другое!

— Нет, Сань, — я стал спускаться по ступенькам. — Это то же самое.

Дава ничего не ответил, но я был уверен, он еще обязательно попросит меня сходить пообщаться с Чедом.

Глава 15

Лиле я не стала жаловаться, да и вряд ли бы она поняла, что мне неприятно было сидеть в одиночестве на лавке, вокруг которой играли солнечные лучи. Может, потом как-нибудь я расскажу ей, конечно, но пока предпочла оставить эту тему позади. В конце концов, есть такие вещи, которые невозможно уже изменить. Их нужно уметь принимать, даже если жутко не хочется.

Тем более в субботу все вроде улучшилось: мы пошли в кино на новинку в жанре триллера, а после гуляли по бульвару, ели мороженое и обсуждали парней. Вернее, парня. Лилька вещала не хуже радио о своем ухажере, все ей казалось, что он какой-то нереальный, словно принц из волшебной сказки.

— Надеюсь, он тебя не обидит, — тонко намекнула я, что переживаю о ней.

— Да нет, он даже на "это", — Лиля перешла на шепот, и я заметила на её щеках лёгкий румянец, — не намекал. Хотя девочки говорили, что ребята из университета первым делом думают о постели.

— О, боже, — я закатила глаза. — У вас же