— Это все кухонный пар — очищает поры. Ой, девочка моя, дай-ка мне на тебя поглядеть!

— Ты видела меня две недели назад, на смотринах приданого Беллы.

— Так это когда было!

Бьянка отодвинулась. Ее улыбка дрогнула, что-то промелькнуло в ее глазах.

— В чем дело?

— Ни в чем. — Но Бьянка поцеловала дочь в лоб, словно благословляя. — Наконец-то все мои дети дома. Пит, иди смени Катарину, а она останется здесь со мной. У нас женский разговор.

— Опять о свадьбе, — разочарованно протянул Пит. — У меня уже начинается мигрень.

Он замахал руками, словно отгоняя мух, и выскользнул из помещения.

— У меня неприятности? — с полушутливой тревогой спросила Рина, доставая из холодильника бутылку воды. — Я пошутила, что в платье подружки невесты выгляжу как спаржа, проращенная в темноте. Неужели до Беллы уже дошло?

— Нет. И ты все равно будешь выглядеть прекрасно, хотя платье… неудачное.

— Вот это называется дипломатией.

— Дипломатия — мой последний якорь спасения в этом свадебном трамтарараме. Если бы не дипломатия, я уже давно свернула бы шею Белле. — Бьянка покачала головой. — Она ничего не может с собой поделать. Она взволнована, напугана, она безумно влюблена, она хочет, чтобы Винс ею гордился. И одновременно ей надо произвести впечатление на его родителей, выглядеть как кинозвезда и обставить большой новый дом.

— Значит, Белла в своей стихии.

— Верно. Твоему папе нужно тесто для двух больших порций и одной средней, — добавила Бьянка, глядя, как Рина ловко отрезает и взвешивает тесто. — Ты ничего не забыла?

— Да я с рождения режу тесто!

Рина спрятала остатки теста в охладитель, отнесла необходимые порции отцу и вернулась к матери, чтобы помочь с салатом.

— Два салата по-домашнему на шестой стол. Я возьму на себя греков в третьей кабинке. Эта свадьба — величайшая мечта ее жизни, — продолжала Бьянка, продолжая резать салат. — Я хочу, чтобы у нее было все, чего она пожелает. Я хочу, чтобы у всех моих детей было все, чего они ни пожелают. — Она нагрузила поднос и прошла в раздаточную. — Заказ готов! — крикнула она и вернулась за следующим подносом. — У тебя есть мальчик.

Рина сумела сделать глоток, но ей показалось, что вместо воды она глотает морские камешки.

— Что?

— Думаешь, я не вижу? Да мне стоит только раз взглянуть. — Бьянка понизила голос, чтобы муж ее не услышал за общим шумом, стоявшим в кухне. — Думаешь, я не знала, как это происходит с вами со всеми? Ты была последней.

— Сандер тоже был с мальчиком?

К счастью, Бьянка рассмеялась в ответ.

— Он пока предпочитает девочек. Мне знаком твой приятель?

— Нет. Это просто… Мы начали встречаться какое-то время назад, и это… просто случилось. Всего неделю назад. Я хотела, чтобы это случилось, мама. Мне жаль, что ты разочарована, мама, но…

— Разве я хоть слово сказала? Разве я взывала к твоей совести или сомневалась в твоем выборе? Я только одно хочу спросить: ты предохранялась?

— Да, мама. — Рина положила нож и обвила руками мать. — Мы были осторожны. Он мне очень нравится. Тебе он тоже понравится.

— Откуда же мне знать, понравится он мне или нет, если ты не захотела пригласить его домой и познакомить с семьей, если ты ничего о нем не рассказываешь?

— Он стажируется по литературе. Он будет писателем. У него добрая улыбка, а в квартире беспорядок. Его зовут Джош Болтон, он вырос в Огайо.

— А что у него за семья?

— Он мало говорит о семье. Его родители в разводе, он единственный сын.

— Значит, он не католик?

— Не знаю, не спрашивала, но… нет, я так не думаю. Он очень добрый, очень умный, и он слушает, когда я говорю.

— А это самое главное! — Бьянка обхватила ладонями лицо Рины. — Привези его познакомиться с семьей.

— Он приедет на свадьбу Беллы.

— Значит, он еще и храбрый. — Бьянка многозначительно подняла брови. — Что ж, если он переживет все это, может, его стоит на время оставить при себе.

Когда суета обеденного часа миновала, Рина села — по настоянию отца — перед огромной тарелкой спагетти. Оставив Пита хозяйничать на кухне, Гиб начал совершать обход. Всю свою жизнь Рина наблюдала, как он это делает. Она знала, что до него это делал дед.

С бокалом вина, с бутылкой воды, с чашкой кофе — в зависимости от времени суток — он останавливался у каждого столика, у каждой кабинки, перебрасывался словом, иногда вступал в разговор. Если посетитель был завсегдатаем, он иногда присаживался к столу на несколько минут. Разговор мог касаться спорта, еды, политики, местных новостей, рождений, смертей. Рина знала, что тема значения не имеет.

Главное — доверительные отношения.

Сегодня это была вода, и, усевшись напротив дочери, Гиб отпил большой глоток.

— Ну, как? — Он кивнул на ее тарелку.

— Лучше не бывает.

— Ну, так заправься как следует.

— Как там бурсит мистера Алегрио?

— Беспокоит его. Он говорит, это к дождю. Его внук получил повышение, а его розы в этом году хорошо принялись. — Гиб улыбнулся. — Ну-ка скажи мне, что он заказал?

— Фирменную пиццу, овощной суп, домашний салат, кружку «Перони», бутылочку газировки, хлебные палочки и вафельные трубочки с начинкой.

— Молодец! Ты никогда ничего не забываешь. Жаль, что ты пошла на эти курсы правоведения, на химию, вместо ресторанного бизнеса.

— У меня всегда хватит времени помочь тебе здесь, папа. Всегда.

— Я горжусь тобой. Ты знаешь, чего хочешь, ты этого добиваешься, и я тобой горжусь.

— Кое-кто меня так воспитал. Ты, случайно, не знаешь, кто? И, кстати, как поживает отец невесты?

— Я стараюсь об этом пока не думать. — Гиб отпил еще воды. — Стараюсь не думать, как она выйдет мне навстречу в этом своем платье. Как я пойду с ней по церковному проходу и передам ее Винсу. Боюсь разреветься, как малое дитя. Пока мы имеем дело с подготовкой, со всем этим безумием, можно не думать о самом страшном. — Он оглянулся через плечо. — Ого! Видать, кое-кто еще прослышал, что ты вернулась домой. Привет, Джон.

— Гиб.

С радостным криком Рина вскочила и обняла Джона Мингера.

— Как я без вас скучала! Мы не виделись с Рождества. Присаживайтесь. Я сейчас вернусь. — Она поднялась, принесла еще один прибор, а усевшись, переложила половину спагетти ему на тарелку. — Вы должны меня выручить. Отец считает, что я в колледже голодом себя морю.

— Что вам принести попить, Джон? — спросил Гиб.

— Мне без градусов. Спасибо.