– Я к тебе вот зачем пришел…

Габриэль наклоняется и опирается на перила веранды. Его цепочка вылезает из-под футболки и начинает раскачиваться, словно гипнотизируя меня. Карие глаза Габриэля, похоже, обладают тем же свойством, что и его цепочка. Так что я поспешно опускаю взгляд на пол.

– Моя партнерша по танго, Белен, вчера неудачно упала, растянула связки на ноге. И мне не с кем репетировать танец. Конкурс ферм всего через неделю, а я здорово путаюсь в движениях. Белен – богиня танца, приходила на репетиции только ради меня, бестолкового.

–И ты хочешь, чтобы я встала на место Белен? Так?

Меня разражает гомерический смех. Большего слона на танцполу, чем я, еще надо поискать. О чем я незамедлительно сообщаю Габриэлю. Но он все мотает головой, и говорит, что ему без разницы, как танцую я, и что мне только надо следовать его движениям. А без партнерши он не сможет репетировать.

В общем, единственным способом убедить его – доказать наглядно.

– Я соглашусь на это безумие, если ты отвезешь меня на почту, где есть интернет.

– Так как раз, это в соседнем здании. Значит, ты согласна?

– Я тебя предупредила, что ты пожалеешь о том, что попросил меня. Потом не жалуйся. Понял? Не жалуйся!

Габриэль игриво подмигивает мне и сообщает, что зайдет в среду в десять утра.

Если мама с папой узнают том, что я буду танцевать танго, будут хохотать бы до следующего Нового Года.

Остаток вечера проходит как-то незаметно. Отчасти потому, что у меня накопилось слишком много, чтобы записать в дневник. Отчасти потому что мои мысли были заняты догадками о происхождении кольца-двойника.

13 или 14 октября

Я уже несколько дней живу у Марты на ферме. И мне даже нравится, что я не знаю точно, какое сегодня число – к чему мне это? Ведь не надо спешить никуда. Вчера и позавчера я несколько раз проникала в библиотеку Марты в поисках хоть чего-нибудь, что помогло бы мне разобраться в тайне кольца. Проникала – потому что Марта запретила мне туда ходить. Но все, что я нашла – старая поваренная книга со странными рецептами, половину слов в которых я не знаю. А еще мне кажется, я начала раздражать Марту. Вчера она почти разозлилась и сказала, что не может понять, как так можно целыми днями рисовать какие-то платья! А чем мне еще здесь заняться, скажите на милость? Доить коров? Они и так на сто раз доеные. Как будто у американцев нет своих коров, чтобы их за вымя дергать. Клянусь, мне кажется, коровы уже мычат от изнеможения, что кто-то снова пытается выжить из них молока.

А еще Габриэль. Вчера он заехал за мной на лошади! Я говорю, мы что – на лошади поедем? А он – это моя, твоя привязана к орешнику.

Моя лошадь! Нет, я, конечно, ездила на лошади…Но когда она решила меня прокатить с ветерком, кажется, испугалась моего истошного крика, и вчесала еще больше. Боже!!!! Никогда больше не сяду на лошадь. Что уж говорить о танцах, когда у меня потом до вечера колени дрожали. Я не решилась больше сесть на кобылу, даже вместе с Габриэлем. Тем более, вместе с Габриэлем… Было решено пропустить репетицию. Ну и слава Богу! У меня есть дела поважнее танцулек.

Я закрываю дневник, не зная что еще написать. Иногда мне кажется, что я стараюсь быть интереснее для самой собой и пишу в дневнике не совсем то, что думаю. Поразмыслив с полминуты о собственной честности к самой себе, я открываю альбом для скетчей, в котором не закончила рисовать ассиметричное платье с шифоновой юбкой. Как жаль, что я не могу здесь шить. На этот раз рисунок не кажется мне таким хорошим как в прошлый раз. Неровные линии, неестественно высокая талия… Я неожиданно теряю весь запал, и, фыркнув, я закрываю альбом.

Скукота…

Скукота…

Скукотище!!!

– Марта! Мне не чем заняться!

– Ты прости, но у меня нет времени тебя развлекать. – Скривила она рот и поправила на себе шляпу. – А вообще, если хочешь, можешь разобрать ту кучу, которую ты устроила в библиотеке.

Черт! Мне казалось, я аккуратно все складывала на место. Как она вообще заметила?

– Ладно, я постараюсь.

Марта улыбается одними уголками рта. Хочет сказать, что все знает, что я делаю. Ну и ладно! Ничего такого я не сделала. В конце концов, мне уже пятнадцать. Пойду и все аккуратненько сложу по полочкам. Еще спасибо скажет.

В библиотеке меня на самом деле ждет целая куча книг и бумаг вперемешку. Все на полу. Видимо, они свалились, когда я с усилием засунула последнюю книгу, услышав шаги Марты, но вернуться уже не было возможности.

На полу валяются собрания сочинений Сервантеса, довольно старое издание. Кортасар, рассказы Эрнандеса. Один только вид книг наводит скуку. Никаких картинок, никаких любовных романов. Сложив последнюю книгу Борхеса на свободное место, я замераю. Под ней, на листе бумаги нарисовано то самое кольцо. Вглядываюсь: да, та же витиеватая оправа, та же форма! Вот это да! Набросок довольно плохой, потертый, а бумага желтоватая – значит старый. Неужели Марта тоже…

Неееееет… Только не она. Марта – божий одуванчик. Она ходит в церковь по воскресеньям! Она никак не может быть причастна к магии.

Мое сердце гулко стучит, готовое вырваться из груди. А что, если у них тут шабаш? Если я попала в логово ведьм и колдунов? Что, если ночью они вытащат меня из постели и утащат в лес? Положат на алтарь и станут вырезать сердце? А Марта будет бормотать какие-нибудь жуткие слова, типа: «Приди, повелитель тьмы, и возьми наш дар…»

Меня здорово передергивает и кожа съеживается от внезапного холодка, пробежавшего по спине. Это в тридцатиградусную жару-то!

Ага, я тоже относилась к этому со здоровой долей скепсиса. Но теперь…После того, как со мной разговаривал козел…Да и подземное гнездо той ведьмы тоже не для слабонервных…

Ой, что-то мне не хорошо…Мутит меня. Честно скажу: сначала было интересно, что вокруг меня могут происходить такие вещи. Я много где была и много что видела, но оказывается даже представить не могла, что может твориться за дверьми людей, которых я знаю уже много лет. Шаманские представления в Чили, которые в свое время меня очень впечатлили ни в какое сравнение не шли с тем, с чем мне пришлось столкнуться за последние несколько недель. И сейчас я готова кричать: «Все, хватит, я больше не хочу ничего знать. Мне страшно…»

Если бы только я была не одна сейчас. А с Максом…Он…Он точно помог бы мне. Я знаю, что все, что случилось с нами – произошло по вине этой долбанутой Рапунцель, Коганович. Она специально пустила слух про Макса. Это все было не правдой, как и дурацкое платье. А ее вечное окружение – соплявки, которые не способны сказать и слова против нее. Выходит, я поганка. Дурная девчонка, которая опозорила пацана. Нет, которая опозорилась сама. Я безвольная кукла, которой можно управлять, как душе угодно. Мне ужасно захотелось плакать. Но себя пожалеть я всегда успею. А сейчас надо действовать.