Все, хватит! Даже не стану взбираться на дерево. Ложусь на мшистую “постель”, положив голову на толстый корень. Мне нужно отдохнуть. Поспать. Хотя бы пару часов…

Я просыпаюсь почти в темноте, когда закат, невидимый из-за густых крон, уже догорает. И сначала не могу понять, что меня потревожило. Автоматная очередь! Вот опять! Я вскакиваю, чуть не наткнувшись в полутьме на ствол дерева. Надо быть осторожнее, но у меня не получается – выстрелы где-то рядом и кто там может отстреливаться, как не Мишка и мой пилот?! Им нужна помощь! Выхватываю пистолет.

В лесу вспышки – на треск огнестрельного оружия отвечают из импульсаторов. Быстро понимаю, что я подхожу к месту боя со стороны врага. Это хорошо, могу устроить им неприятный сюрприз с тыла! Но одновременно и плохо, ведь свинцовый град летит и в мою сторону.

Подбираюсь настолько близко, насколько это вообще возможно. Минута, чтобы присмотреться к огневым точкам, занятым эйнерами. Я понимаю, что вряд ли все они чужие, там есть и люди – носители, но в душе нет сентиментальности, жалости к сородичам. Сейчас они – добровольно или нет – на стороне врага.

Чтобы прицелиться с правой руки мне достаточно сотых долей секунды. Ствол пистолета вздрагивает от выстрела: бах! Следующая мишень – бах! Еще несколько выстрелов и последние, кажется, ушли в никуда, носители или сами эйнеры на ходоках успели убраться подальше от перекрестного огня. Еще мгновение и в джунглях воцаряется звенящая тишина.

Я выжидаю, вдруг стрельба возобновится. Но те из врагов, кто уцелел, отступили. Может быть они решили, что нас тут много – не знаю. Решившись себя обнаружить, я набираю полную грудь воздуха.

– Хэ-э-элг!

В густом лиственном лесу нет эха, мой крик затихает сразу, как только я закрываю рот.

– Миша-а!

От пистолета пахнет порохом. В магазине осталось совсем немного патронов и если на мой крик вернуться те, с импульсаторами…

– Вера!

От радости не чувствуя под собой ног я срываюсь с места и бегу на голос.

– Вероника, мы здесь!

Падаю, поднимаюсь, и, миновав лишь половину пути, натыкаюсь на коренастую фигуру пилота. Мишка рядом, они бежали мне навстречу. Обнимаю сразу обоих, прижимаю к себе, зажмурившись от радости.

– Уже и не думала, что встретимся.

Мы уходим подальше от места стычки. Когда останавливаемся передохнуть, я рассказываю о том, что случилось в городе. Мужики слушают меня не перебивая. Вряд ли они дадут хороший совет – как нам теперь быть. Они не военные, не разведчики, как Андрей, и даже не такие чокнутые телепаты, как я. Но мне нужно поделиться, ведь решение о том, что предпринять дальше, нам надо принимать сообща.

– Думаешь, все было подстроено заранее? – спрашивает Мишка.

– Не все. Но они знают про меня, про мои способности, и хотят нейтрализовать эту угрозу. Им не всегда удается отслеживать мои прикосновения к сети, но когда они это чувствуют, реагируют очень быстро.

– Проще было застрелить тебя прямо там, на улице.

Пожимаю плечами.

– Черт его знает, зачем я нужна им живая. Но раз не убили, значит нужна.

– Не помнишь, какие там корабли стояли? – встревает Хэлг, – Было что-нибудь вроде того, на чем мы с Саленоса свалили?

– Прости, даже если бы я разбиралась, у меня просто не было времени. Но… – я смотрю сначала на одного, потом на другого, с трудом различая в темноте лица, – Мыслишь ты правильно. Нам все равно нужен корабль!

– Опасно, – качает головой Мишка.

– Да, я знаю. Скорее всего нас будут ждать. Но выбора нет. Где находится другой космодром? В тысяче километров отсюда? В десяти тысячах? На другом полушарии? Может, другого и вовсе нет. А оставаться на планете нельзя. И не только потому, что на нас объявили охоту. Здесь нет того, зачем мы прилетели. Нет динамической сети.

Длинная маргинская ночь дает нам шанс отдохнуть и отправиться к космодрому задолго до восхода. Но пока еще не пришел тот момент, когда надо будет осторожно пробираться к поселению. Мы лежим на траве, кто-то из мужчин уже заснул и мерно посапывает. А я не могу выкинуть из головы события последних суток. Меня снова чуть не пленили. Мы явились на отдаленную, почти не освоенную планету, с наивной мыслью о том, что можем ее изменить. Но ничего не вышло. И, хотя с помощью пеллициуса я приблизилась к разгадке динамической сети, проверить на практике это не могу. Хуже того, сама чуть не попалась в расставленные сети. Кто-то очень умный идет по моему следу. И он, как это и следует ожидать от эйнера, все время опережает меня на несколько шагов.

Вернуться к поселению непросто. Пожалуй, только Хэлг понимает, в какую сторону следует идти. Не зря он говорил, что был бы плохим пилотом, если бы не мог посадить корабль туда, откуда взлетел. Пару раз нам удалось миновать поисковые отряды, но запас везения не бесконечен, в какой-то момент он иссякнет.

О том, что цель близко, говорит слабое зарево на небе. Фонарей в городке не очень много, но и они выдают его местонахождение. Границу между жилыми кварталами и зеленой стеной джунглей постоянно патрулируют, нечего и думать о том, чтобы пройти незамеченными по улицам. Нам приходится пробираться через лес, обходя город, время от времени проверяя – не выходим ли мы уже к взлетно-посадочной площадке.

– Миш, твоя очередь. Посмотри.

Он пропадает в темноте, направляясь к границе леса, но меньше чем через минуту возвращается.

– Есть! Мы пришли.

От первого же взгляда на космодром у меня тоскливо сжимается сердце: из дюжины кораблей осталось только четыре и все они эйнерские. Площадка ярко освещена прожекторами, по ее периметру расставлены посты чужих на ходоках. И еще неизвестно – может, есть какие-то ловушки, скрытые огневые точки.

– Что будем делать? – спрашивает Мишка, – Вернемся в лес?

Я смотрю на корабли, потом поворачиваюсь к пилоту.

– Хэлг. Хотя бы теоретически… Ты мог бы…

На его лбу пролегли глубокие морщины. Он не торопится отвечать, взвешивая все за и против. От ответа может зависеть не только его жизнь, но и наши тоже.

– Мог бы. Теоретически. Даже в машинах, построенных машинами и для машин, должно быть ручное управление. Это элемент безопасности, страхующий от поломки остальных систем. Логика управления вряд ли сильно отличается, так что… Да. Я могу попробовать справиться с эйнерским кораблем.

– Да мы