очень греют мне душу. Если книга нравится, то напишите об этом и поставьте сердечко.

Глава 7

— Ты чё, сука? Это моя баба! — выкрикнул крепкий мужик, похожий на гнома, и толкнул собеседника в солнечное сплетение.

— Да ты сам как баба! Визжишь, как потерпевший! — усмехнулся рыжий здоровяк и посмотрел на сельскую красотку, которой чертовски нравилось, что за неё сражаются мужчины.

Обмен колкостями тут же закончился, ведь гном с разбега врезался плечом в живот обидчика и повалил того на пол, попутно перевернув стол. Жалобно звякнув, во все стороны разлетелась посуда, а красавица попятилась назад, не переставая улыбаться. Массивные кулаки гнома пытались попасть по морде рыжего, а тот, улыбаясь, шарил рукой по полу…

Рыжий нащупал бутылку и со всего размаха разбил её о висок противника. Сознание гнома тут же отключилось, он навалился сверху на своего обидчика, и тот никак не мог сбросить с себя коротышку.

— Оксан, ё-моё. Помоги, чё ты лыбишься? — пробасил рыжий.

— Прошу прощения, — сказал я, протискиваясь мимо них, и случайно наступил здоровяку на ногу, но он даже не заметил.

Проскользнув мимо перевёрнутого столика, я подошел к окну и остановился рядом с хмурым блондином. Он медленно жевал рисовую кашу и смотрел в пустоту.

— Я присяду? — спросил я, посмотрев на незнакомца, а вот он меня не удостоил даже взгляда.

— Занято, — буркнул он и продолжил задумчиво поглощать дымящееся варево.

Светлые волосы до плеч, голубые глаза, шрам на переносице, белые полоски рассечений на бровях, пышная борода и усы. От этого странного человека пахло кровью. Понятно, почему «гвардейцы» его сторонятся. Взгляд колючий, морда суровая. С таким лишний раз не захочешь пересекаться.

— Ага. Спасибо, что для меня стул занял, — усмехнулся я и сел напротив незнакомца.

— Малец, ты, похоже, недопонял. Я говорю, занято, — стальным тоном повторил мужик и придавил меня взглядом.

— Ага. Так и запишем. Занято, — сказал я и достал визитницу. — Меня, кстати, зовут Михаил. — Я деловито вытащил белую бумажку и положил её на стол.

Незнакомец посмотрел на меня, как на умалишенного.

— Я тебе ещё раз повторяю… — начал было он, но я поднял указательный палец вверх, призывая к тишине.

Не спеша, на кончик указательного пальца приземлился комарик с раздутым брюшком. Я опустил его на белый лист, и его тут же стошнило кровавой массой, после чего он, зазвенев, улетел прочь.

— П-ха-ха-ха! Это что сейчас было? — заржал от неожиданности незнакомец. — Я в своей жизни много чего видал. Но чтобы комар кровь обратно возвращал? Это как вообще?

— Не обращайте внимания. Я на полставки подрабатываю фельдшером. Вот, вместе с напарником анализы крови собираем, — улыбнулся я и деловито спрятал окровавленную визитку в визитницу.

— Ха-ха-ха! Фельдшер. Ну ты даёшь. — Незнакомец вытер проступившую слезу и спросил. — Сколько тебе лет, малец?

— Пять. Но в душе я уже старик, — схохмил я и откинулся на спинку стула.

— А ты забавный. У меня сын примерно твоего возраста. Такой же карапуз. — Блондин оценивающе посмотрел на меня, а после злобно зыркнул на проходящего мимо гвардейца.

Пришлось мне привлечь его внимание к себе. Я закатал рукав и сказал:

— Может, и карапуз, но вместе с этим я тот ещё головорез.

Услышав это, блондин снова рассмеялся.

— Архаровский? Знаю, уважаю, — одобрительно сказал он. — Ваш барон много сделал для сдерживания аномалии. Жаль, что ему подрезали крылья.

— Да, отец был… — Я замялся, подбирая нужное слово, ведь Константин Игоревич был очень неоднозначным человеком. — Жаль его.

— Помянем, — кивнул блондин и отпил из кружки.

— Можно вопрос? — спросил я и, не дожидаясь ответа, перешел к делу. — Расскажите, чем по жизни занимаетесь?

— Работаю, — хмыкнул блондин и вернулся к еде.

— Вон как. Видать, интересная работа, — улыбнулся я. — Смотрю, пиво у вас успело согреться.

Я прикоснулся указательным пальцем к столешнице, и по ней побежала тонкая полоска инея. Вскарабкалась на бокал и обратила его содержимое в лёд.

— Даже так? — удивился блондин. — Не простой ты паренёк, как я посмотрю.

— Да и вы тоже. Местные жители боятся людей Барса, а люди Барса боятся вас. Вот мне и стало интересно, что в вас такого особенного?

Блондин задержал на мне взгляд, будто прямо сейчас решал, стоит продолжать разговор или нет. Кивнув каким-то своим мыслям, он тоже закатал рукав и показал мне предплечье.

— Знаешь, что это?

На предплечье красовалась татуировка в виде змея, пожирающего собственный хвост.

— Конечно, — ответил я и расплылся в широкой улыбке. — Это уроборос. Видал я такого собственными глазами. Та ещё пакость.

— Уробороса? Живьём? Ха-ха-ха! Нет, малый. Тебе бы книжки писать, а не по кабакам шляться. Фантазия у тебя знатная, конечно. Впрочем, и знаешь ты слишком много для обычного пятилетки. — Блондин схватил меня за руку, и я ощутил, как по его каналам хлынул мощный поток маны.

— Да не перевертыш я и не иллюзия. Всамделишный карапуз! — гордо заявил я.

— Однако… — задумчиво сказал он и отпустил мою руку. — А неплохо вас поднатаскал-то барон перед своей кончиной.

— А с чего вы взяли, что отца уже казнили? — зацепился я за слова незнакомца, ведь он уже дважды похоронил Архарова за этот короткий разговор.

— Если ты пошел против Императора, то ты уже покойник. По-другому не бывает, — пояснил он, взял кружку, чтобы сделать глоток, но вспомнил, что её содержимое обратилось в лёд, и поставил её обратно. — Что до татуировки, то ты правильно сказал название. А суть этого символа заключается в том, что всё берёт начало и конец из одного и того же места.

— Какая-то философская чушь про реинкарнацию? — спросил я со скепсисом в голосе, хотя на собственной шкуре прочувствовал все прелести реинкарнации.

— Не совсем. Я и мои братья пытаемся добраться до центра аномальной зоны. Говорят, что там грань между смертным миром и божественным особенно тонка. И если нам удастся туда попасть то… — При этих словах глаза блондина засветились, как будто он говорил сейчас о невероятно важной для него вещи.

— То вы попросите бога уничтожить аномалию? — закончил