– И что с того? – Его голос был немного похож на женский.

– Разрешите мне предложить вашему вниманию сводку последних донесений нашей разведки. – Напряженный взгляд командующего был устремлен куда-то между посетителями. Заметно было, что он уже жалеет о своей учтивости по отношению к этой паре душегубов.

То, что он изложил затем, одновременно тревожило и возбуждало. Он подтвердил все слухи о геноциде на Тинеаг’ле, о том, что целые поселки и города исчезли с карты, а твари, называемые окунами, в настоящее время подбираются по льду к Й’ирену. Бандитам было над чем задуматься.

Когда принесли напитки, голос командующего смягчился, стал менее натянутым. Однако в воздухе по-прежнему висело напряжение.

– Я не жду, что вы захотите нам помочь просто по доброте душевной, – продолжал альбинос. – Вы крутые парни, и вас прежде всего интересуют ваши собственные дела, это понятно.

– У нас есть принципы, командующий, – перебил его Малум. – Наш мир не черно-белый.

– Значит, вы поможете?

– Этого я не говорил.

Командующий наклонился к Лутто и что-то ему зашептал, тот кивал в ответ, тряся жирными щеками.

– Вот, Лутто согласен открыть городское хранилище и заплатить вам, эти расходы позже компенсирует городу Виллджамур. То есть мы оплатим ваши услуги, если в них будет нужда. Когда это произойдет, я пока не знаю, сейчас мы просто… ждем.

Итак, решение не было принято; договоренности достичь не удалось. Даннан и Малум пообещали обдумать ситуацию в принципе. Станут ли они служить империи? Превратят ли свои банды в отряд нерегулярного ополчения?

Единственный определенный вывод сделал из встречи Малум, приказав своему человеку следить за командующим издали. То ли все дело было в его необычайно белой коже, то ли в чем другом, но командующий показался ему чрезвычайно странным.

Под моросящим небом, в районе, временно закрытом на реконструкцию, Малум и банХи остановились поговорить.

БанХи курил свою самокрутку нервно, точно одержимый страхом преследования, хотя за ним по пятам вечно следовали двое его головорезов; вот и теперь они скрипели сапогами по гравийной дорожке чуть поодаль. В доме, у которого они остановились, раньше находилось образовательное учреждение, но потом цены на аренду выросли непомерно и дом решено было переделать под съемные квартиры. В данный момент здесь было удобно назначать встречи: ни лук со стрелами не спрячешь, ни человека с ножом в засаду не посадишь – негде.

– В чем дело, Малум? – спросил банХи своим почти музыкальным голосом.

– Бейлиф говорит, что в северных районах планируется марш протеста – портовые грузчики, мелкие торговцы и тому подобное.

– Что их так разозлило?

– Плохие условия труда в основном.

– Так почему они не переговорят со своими работодателями? При чем тут Лутто? У нас же свободный рынок, так?

– Да брось, Даннан, – фыркнул Малум. – А то ты не знаешь. Власть частных компаний в этом городе означает только одно – никто не берет на себя ответственность за смерть на рабочих местах, сейчас в основном от холода. Никто не хочет делать дерьмовую работенку за дерьмовые деньги, да еще когда все дохнут кругом, а работодатели знай твердят одно: не будете работать за гроши, привезем с островов рабочую силу еще дешевле. Болтают даже о рабах, которые будут работать вообще бесплатно, но Лутто такая идея не по вкусу, говорит, это может испортить ему репутацию в Виллджамуре. Даже инквизиции запрещено вмешиваться в это дело, а то как бы кто не подумал, что дело плохо и в Виллирене совсем нет демократии. Надо же поддерживать иллюзию свободы в массах.

– И чего Лутто от нас хочет? Чтобы мы перебили ни в чем не повинных протестующих?

– Вроде того – только изнутри. Крупные бизнесмены обратились к политикам с просьбой выручить их, времена трудные, им не нужны беспорядки. Несколько недель назад зачинщиков уволили – нелегально, конечно, даже по нашим законам, – и все равно положение грозит выйти из-под контроля. А бейлифу это тоже ни к чему. Он и так уже обеспечил бизнесменам особые тарифы, и субсидии, и снижение налогов, лишь бы они оставались в городе, – тоже, наверное, часть свободного рынка! – а тут эта суета подрывает его грандиозные планы развития. Вот Лутто и идет за помощью к нам, как обычно. Кланяется нам не хуже, чем воротилам бизнеса, знает, что мы хорошо делаем свое дело. Можно хапануть хороших денег, как тогда, при погроме в Скархаузе, два года назад.

БанХи вытаращил на него глаза.

– Точно, – продолжил Малум. – После того раза нам еще долго не пришлось заниматься подобными делами. Значит, нам надо пробраться в колонну протестующих и устроить среди них резню. Доказать, что профсоюзы – просто скопище бандитов, ни к чему не пригодных. А это не только избавит промышленных воротил от бунтарей, которые мешают им набивать карманы, но и отобьет у других желание вступать в профсоюзы. Чем меньше солидарности, тем лучше, ясно? Пусть люди работают, а не митингуют. Все это часть долговременной стратегии Лутто, его кампании за свободу и демократию.

– Погоди, отнимать у людей последнюю возможность свободно распоряжаться своей жизнью – это называется свободой и демократией? Похоже, кто-то подменил определения.

– Добро пожаловать в Виллирен, Даннан. В конце концов, право выбора-то у них есть или как?

– Да, выбора между двумя-тремя парнями, которых не отличить друг от друга. Да и вообще, выиграет все равно Лутто – у него денег больше, и мы его поддерживаем.

– Да, я знаю.

– Похоже, ты много знаешь, – заметил банХи, явно впечатленный.

– Если я бандит, это не значит, что я книжек не читаю. Ну так как, мои ребята в деле, могу я обещать ему твоих?

Даннан глубоко вздохнул и задумался над ответом.

– Сколько твоих участвует?

– Моих около сотни, а протестующих ожидается не меньше тысячи.

– Тогда и я сотню подброшу. Этого ведь хватит?

– Должно хватить. Я пришлю тебе подробности: когда и где. Пара моих людей уже работает в профсоюзе под прикрытием.

БанХи кивнул и затянулся самокруткой, продолжая озираться по сторонам.

Малум оставил его и пошел прочь, намереваясь как можно быстрее слиться с пейзажем.

– Черт. – Беами обхватила голову руками. Затем сквозь пряди темных волос снова взглянула на кошмар у себя на столе. Гибридизация: опасное искусство сочетания реликвий и сфера ее научных интересов; но, попытайся она активировать это конкретное сочетание, ее разорвало бы в клочки. А все из-за того, что две медные части заряженной реликвии фороум не хотели вписываться в эту теоретическую схему. Стол был завален сотнями металлических фрагментов; она сгребла их и сунула без разбора в коробку, стоявшую рядом. Откинувшись на спинку кожаного кресла, она издала унылый стон. Компании «Нантук Девелопмент» придется еще пару месяцев подождать новой технологии сноса, которая, как она надеялась, позволит состарить камни с такой скоростью, что они прямо на глазах будут превращаться в пыль. В комнате, полной торговцев и правительственных чиновников – даже сам бейлиф пришел, – она объявила о ней как об уже подготовленном ею изобретении, новом слове в технологии безопасного сноса. Она пообещала, что грозящие обрушением здания можно будет сносить за один день. У Лутто загорелись глаза, когда он это услышал, и речь пошла о соблазнительной субсидии.