– «Гермес», включи входящий звук.

Мое горло пересохло от волнения. Я сжала руками край одеяла, не слишком-то рассчитывая на удачу. Но мне повезло.

– Вы же понимаете, это бессмысленно! – раздался голос моего жениха. – Она ничего не помнит, а значит, не может отвечать за себя. Любой суд признает ее недееспособной. А я по закону ее опекун. И я требую, чтобы вы выдали разрешение нам покинуть «Гермес»!

Во время этой тирады на лице незнакомца не дрогнул ни один мускул. Он смотрел на Маркуса с легкой прохладцей. А когда тот замолк, равнодушно произнес:

– Лейр Драммон, вынужден вас огорчить. На моей станции законы Гораукана не действуют. Девочка останется здесь.

– Но почему?!

Я увидела, как лицо Маркуса покрылось темными пятнами.

– Это мое решение. – Глаза незнакомца сверкнули сталью. Он чуть подался вперед, нависая над горауканцем, и с тихой угрозой добавил: – Хотите оспорить?

Маркус отшатнулся.

Не знаю, что такого сделал этот парень в белом кителе, но даже меня пробрала холодная дрожь.

– Нет, – мой жених сделал еще один шаг назад. – Прошу прощения, командор. Позвольте откланяться.

Так вот ты какой… командор Рейн Сагира.

Я с большим вниманием вгляделась в его лицо. Оно буквально фонило внутренней силой. И мне внезапно пришел на ум белый тигр, виденный в зоопарке. Сильный, опасный, исполненный хищной грации зверь. Идеальная машина для убийства. Сейчас передо мной стоял такой же хищник, только в человеческом обличии.

Словно почувствовав, что на него смотрят, он поднял голову. Его взгляд уперся прямо в меня.

Охнув, я рухнула на подушки.

– «Гермес»! Отключи интерком!

Послушный искин исполнил команду.

Я натянула одеяло до самого лба. Меня била крупная дрожь.

Черт возьми, веду себя, как девчонка…

Но кто знает, может, этот пугающий тип и в самом деле видел меня? Видел, что я подглядываю за ним?

Два дня спустя, как и было обещано, Нурран отключил стимулятор. Чертова штука работала почти беспрерывно, выключалась только на ночь, да и то часов на четыре-пять, не больше.

Пришлось научиться сосуществовать с ней: есть, спать, удовлетворять физиологические потребности тела. Слава богу, с последним справлялся дроид. Если бы сиделкой был человек, я бы, наверно, умерла со стыда. Чувствовать себя беспомощной колодой было не в моих правилах.

– Вот и все, – врач сделал последние пометки в планшете и захлопнул его. Бросил на меня цепкий взгляд. – Как самочувствие?

Я прислушалась к себе. Мышцы ног немного покалывало, а кожа была слишком тонкой, бледной и гиперчувствительной.

– Ощущение, что у меня все нервные окончания обострились.

– Это нормальная реакция, скоро пройдет. Считайте, вы заново родились.

Он помог сесть. Я спустила ноги с кровати и пошевелила пальцами. Как, оказывается, мое тело соскучилось по такому простому действию!

– А встать можно? – бросила на врача вопросительный взгляд.

– Да. Но лучше пока самой не геройствовать. Дроид! Активировать функцию «ходунки», уровень «А». Это начальный, – пояснил он мне. – Вам вполне достаточно.

Маша бодренько подкатила к кровати. Выставила две телескопические ручки, уплотненные чем-то похожим на силикон, только более приятным на ощупь. В ручках были предусмотрены выемки для лучшего сцепления пальцев. И, конечно, я тут же схватилась за них.

– Осторожно, – Нурран вырос за моей спиной, готовый в любой момент подхватить. – Не делайте резких движений, дайте телу привыкнуть. Вот так, все хорошо…

Я краем уха слушала его бормотание, а сама, крепко держась за ручки, с опаской выпрямилась. Мои новые ноги казались чужими. Словно я долго сидела в одном положении, и они затекли.

А потом я почувствовала поверхность под пятками. Гладкую и прохладную. Оторвав одну ногу от пола, сделала шаг. И едва не рассмеялась от своей неуклюжести.

Ноги, торчащие из-под подола больничной робы, выглядели двумя бледно-голубыми палками. Нурран поймал мой скептичный взгляд.

– Не переживайте, мышцы быстро вернутся в норму. У нас для этого есть тренажерный зал.

– Замечательно, – пробормотала я, медленно продвигаясь к стене. – А зеркало есть? Большое? Хочу увидеть себя в полный рост.

Дроид, считывая нервные импульсы и моторику, предупреждал мои движения. Он словно стал продолжением меня, и спустя пять минут я заметила, что шагаю вполне уверенно.

– В медбоксе нет, но командор выделил вам каюту премиум-класса.

– Командор? – это меня удивило, но тут же более важная мысль заполнила мозг. – Подождите, каюта в секторе дипмиссии?

– Нет, поскольку теракт был совершен именно там, весь сектор закрыли по настоянию следствия.

С одной стороны, это было логично. Да и мне совсем не хотелось возвращаться туда, где моя предшественница проживала с родителями. Еще и Маркус этот, будь он неладен.

– И где же я теперь буду жить?

– В секторе «А-1».

– Это что?

– Там расквартировано все высшее командование «Гермеса» и его лучшие специалисты с семьями.

– А командор тоже с семьей проживает?

Я не сразу обратила внимание, что Нурран молчит. А когда обернулась, наткнулась на его сосредоточенный взгляд. Таким хмурым я его еще не видела, и это меня смутило.

– Я сказала что-то не то?

– Нет, все нормально. Только с нашим командором о семье лучше не говорить.

– Он…

– Его семья погибла несколько лет назад в стычке между войсками Альянса и жителями горнодобывающей колонии на Дерре.

Мне стало неловко.

– Простите.

– Вы не виноваты, просто не вспоминайте об этом при нем. – Голос врача изменился, в нем появились теплые нотки. – Рейн до сих пор не оправился от этой потери. Латиша была его парой.

– Кем? – тут уже нахмурилась я.

– Он потомок деррангов, а у них свои заморочки. Они выбирают спутника жизни не по зову сердца, а внутренним чутьем. Тело сигнализирует, когда находит идеальную особь для размножения. Начинает вырабатывать особые гормоны и феромоны.

– Еще один вид модификации?

– На этот раз искусственный трансгенез. Дерранги были выведены на Земле лабораторным путем, задолго до того, как Космос создал нас.

Я сделала себе мысленную пометку: узнать все о деррангах. Не знаю, зачем. Но слишком уж не давал мне покоя этот загадочный Рейн Сагира.

– Что ж, я вижу, результат превзошел все мои ожидания, – подытожил Нурран, когда я обошла палату по периметру и вернулась к постели. – Здесь вам больше нечего делать. Готовы вернуться к нормальной жизни?